Рисунок 4.4. Российский телекорреспондент берет интервью у андроида Филипа К. Дика (фото: Hanson Robotics)
Хэнсон много поработал над программным обеспечением, чтобы снабдить своих роботов естественно выглядящими глазами. Благодаря мощной программной начинке, которая позволяет узнавать лица и поддерживать визуальный контакт, подобный человеческому, – от глаза к глазу, затем ко рту и обратно, точь-в-точь как это делаем мы, – робот беспрецедентно человекоподобен. Движения шеи и головы еще немного прерывистые, но это быстро совершенствуется по мере развития процессоров и механизмов.
Роботы: взрывной рост
Сегодня роботы еще относительно редки. Однако за десяток-другой лет они превзойдут численностью население планеты. В 2014 году продажи промышленных роботов выросли на 29 % – до 229 261 штук, по данным Международной федерации робототехники (International Federation of Robotics)
[176]. В 2000 году промышленных роботов было около миллиона, 40 % из них находились в Японии, но к 2010 году их всемирное поголовье выросло до 9 млн
[177]. Тем не менее к промышленным вариантам относится только малая часть общего числа роботов.
По данным исследования компании Tractica, ежегодные общемировые отгрузки потребительских роботов – в эту категорию входят роботы-пылесосы, роботы-газонокосилки и роботы для очистки бассейнов, а также социальные роботы – увеличатся с 6,6 млн штук в 2015 году как минимум до 31 млн к 2020 году. Общее количество отгруженных к этому времени экземпляров достигнет примерно 100 млн. В Китае и Японии ежемесячно продается тысяча роботов Pepper (гуманоидный робот-«собеседник», способный распознавать эмоции человека), Jibo (семейный робот-собеседник, также уже запущенный в продажу) в США только что собрал 16 млн долларов и готов в марте-апреле 2016 года поставить более 7500 единиц. Продажи iRobot составили в 2015 году более 100 000 домашних роботов, самый популярный среди них – пылесос Roomba 800/900
[178]. По оценкам Федерального управления гражданской авиации (Federal Aviation Administration, FAA), только за рождественский период 2015 года было продано больше миллиона дронов
[179].
Похоже, что в одном только 2015 году мы увеличили глобальную численность роботов почти на 10 миллионов, если считать промышленных, бытовых и военных. Но в ближайшие 5-10 лет нас ожидает еще несколько выдающихся достижений, в том числе самоуправляемые автомобили. Можно предположить, что к 2025 году ежегодный спрос на них составит от 15 до 20 миллионов
[180]. К 2025 году на планете будет работать более полутора миллиардов роботов, и мы увидим кривую их экспоненциального роста с удвоением каждые несколько лет. К началу 2030-х их станет больше, чем людей.
Рисунок 4.5. Глобальный рост численности роботов (фото: Stuart Staniford Early Warning Blog, 2012)
Роботы могут быть очень маленькими и рано или поздно начнут самовоспроизводиться. Это изменит все, особенно их количество (насекомых в 200 миллионов раз больше, чем людей, но никто этого не замечает и не боится) и их природу (они сравняются с нами и превзойдут нас интеллектуально). Профессора Массачусетского технологического института называют наступающую эпоху «второй эрой машин», но я считаю, что эта «робосингулярность» потенциально гораздо важнее, если подходить к ней исторически.
Роботы гаражной сборки?
Эволюционная биология утверждает, что одно из самых значительных событий в истории жизни на Земле произошло вскоре после того, как из одноклеточной жизни развилась многоклеточная. Около 570 миллионов лет назад, под влиянием двойного двигателя эволюции – случайных мутаций и естественного отбора, живое перепробовало миллионы, может быть десятки миллионов комбинаций, что привело к взрывному росту разнообразия тел. После того как в ходе этого глобального эксперимента одни биологические виды остались, а другие вымерли, мы получили практически все типы строения организмов, какие только ни находили воплощение за прошедшие с того времени 570 миллионов лет. Причем главные изменения с тех пор произошли не в устройстве тел, а в устройстве сознания. Биологи называют этот скачок экспериментаторской активности и вариативности жизни кембрийским взрывом.
Можно сказать, что мы живем в «неокембрии роботов», их форм и функций, порожденных неистощимым воображением фантастов и творческим порывом сообществ хакеров и людей, увлеченных электроникой. Вносят свой вклад и студенты, вооруженные экспоненциально растущим доступом к 3D-принтерам и дешевым системам Arduino с их микропроцессорами, сенсорами и контроллерами. Эти микропроцессоры дешевы, потому что их чипы существуют именно в таком виде уже очень давно, почти 10 лет, в отличие от чипов Intel, которые, в согласии с законом Мура, каждые два года удваивают мощность и в результате всегда дорого стоят. Точно как в период кембрийского взрыва, фаза экспоненциального роста в робототехнике должна вылиться в эволюцию конструкций «тел», которые окажутся успешными и размножатся, в то время как многие другие разновидности исчезнут как несостоятельные. Если ориентироваться на историю революционных технологий последних 250 лет, можно ожидать, что большая часть такой экспериментальной работы будет сделана за довольно короткое время.
Препятствия для повсеместного распространения роботов стремительно исчезают. Годами развитие таких механизмов сдерживалось исключительно сложной проблемой ходьбы и ориентирования в нашем мире. Ограниченные в свободе передвижения, роботы были заперты в лабораториях и проектировались как оборудование или игрушки, которые можно было тащить, крутить или катить по дорожке. Это заметно снижало их полезность. Затем кто-то решил эту проблему, соединив их с радиоуправляемыми самолетами и вертолетами: в мир ворвались дроны
[181]. Неожиданно оказалось, что роботов можно больше не держать на поводке, и начался взрывной рост их применения. Роботы – это программируемые механизмы, которые могут действовать, имея как минимум три оси движения. Дроны под это определение подходят
[182].
