Сью девятнадцать лет работала в SSI Technologies, компании в северной части города, производящей автомобильные и промышленные детали из порошкового металла. До момента, как в 2009 году ее уволили, за два месяца до официального окончания кризиса, Сью проводила проверку качества и получала $15,50 в час, что делало ее одной из самых высокооплачиваемых работников SSI на производстве. Ее должность ликвидировали. С тех пор за три с половиной года единственная работа, которую она нашла, была на три недели, в бюро, предоставляющем временных работников.
Сью пятьдесят три года, она развелась десять лет назад. Как и многие другие в городе, после того как не смогла найти другую работу, она вернулась в школу, год назад стала посещать Блэкхок, чтобы изучать управление здравоохранением. Учеба продвигалась плохо. Ей пришлось пропустить много занятий из-за проблем со здоровьем, поэтому она обсуждает вопрос о том, чтобы уйти из школы, вместо того чтобы иметь плохие оценки в досье. Из медицинских проблем самая большая – ее легкие. Как она подозревает, из-за всех этих лет рядом с порошковым металлом. У Сью не было медицинской страховки с тех пор, как SSI избавилась от ее должности, что особенно прискорбно, когда она оказалась в больнице Mercy с рецидивирующей пневмонией. Она объяснила в больнице, что у нее нет страховки, надеясь на скидку, но с нее взяли полную цену, и, хотя ей до смерти не хотелось этого делать, Сью, в итоге, вытащила $15 000 из своей пенсии 401 (k), что значительно ее сократило. Ее легкие все еще не в лучшей форме. Плюс, среди других болезней, на одной ноге у нее артрит, из-за которого трудно стоять слишком долго. У Cью легкая депрессия, и ей нужно лекарство, чтобы заснуть. Быть номером 8 в HealthNet – одна из редких хороших новостей.
Когда Деб называет ее номер, Сью следует за этой жилистой женщиной с короткими светлыми волосами во внутреннее святилище клиники. «Я Деб, работаю здесь волонтером», – говорит она, как только они садятся в первой из двух небольших смотровых клиники, и Деб закрывает дверь. Не упоминая, что она только что была избрана представлять Джейнсвилл в законодательном органе штата; Сью, хотя проголосовала за нее вчера, не узнает Деб.
Деб ясно дает понять, что экзамен, который разыгрывается в этой маленькой комнате, связан не с проблемами Сью с легкими, а с пачкой документов, которые Сью тщательно сложила в папку. Содержимое папки определит, имеет ли она право на спасательный круг бесплатной помощи, которую Health Net предоставляет людям, отвечающим требованиям.
«Я уверена, у меня все есть», – говорит Сью, сидя на единственном стуле в комнате. У нее лицо в форме сердца и прямые коричневые волосы до подбородка. На ней фиолетовая толстовка, черные джинсы и черные кроссовки с ярко-розовой отделкой.
Деб начинает задавать контрольные вопросы. «Кто живет в вашем доме?»
Вопрос не так прост, как хотелось бы Сью. Когда десять лет назад они с мужем расстались, она получила дом и, как только их двое детей закончат среднюю школу, должна продать его, заплатить ипотеку и отдать бывшему мужу половину того, что останется. Но стоимость дома упала так сильно, что с задолженностью по ипотеке она не могла себе позволить продать жилье. Поэтому она осталась. Более года назад, когда ее бывший муж лишился жилья, и спросил, может ли он остаться на некоторое время, Сью впустила его, полагая, что, хотя они вообще не ладят, дом с четырьмя спальнями достаточно большой, чтобы они могли держаться подальше друг от друга. Ее пособия по безработице заканчивались. Он заплатил по ипотеке, а потом еще и еще.
«Я живу со своим бывшим мужем, – говорит Сью Деб. – Но только по экономическим причинам».
Деб спрашивает Сью о налоговых формах, которые она принесла, и, просматривая их, вопрошающе смотрит на нее. «Значит, у вас нет источников дохода?»
«В прошлом году я получала пособие по безработице, – говорит Сью. – Я студентка дневного отделения. У меня есть немного денег от школы».
«А Ваше письмо с отказом от BadgerCare?» – спрашивает Деб.
Это перевернутый аспект проверки потенциальных пациентов HealthNet. Государство передало волонтерам, таким как Деб, шараду, в которую они должны играть. HealthNet принимает пациентов только в том случае, если они не имеют права на BadgerCare – так называется Medicaid в штате Висконсин. Три года назад Висконсин создал новую программу под названием BadgerCare Plus Core, которая теоретически более щедра, чем в большинстве штатов. Идея в том, чтобы предоставить урезанные медицинские пособия взрослым, которые не воспитывают детей дома – таким людям, как Сью. За исключением того, что программа BadgerCare Plus Core открылась в июле 2009 года и через три месяца прекратила прием заявок. С тех пор любой, кто подписывается, помещается в лист ожидания. Когда Сью подала заявление в сентябре 2010 года, через полтора года после того, как сократили ее должность, женщина получила письмо от штата, в котором говорилось, что она имеет право на участие и номер в очереди – 48,874. Она не поднялась в списке.
Деб смотрит на письмо, ее устраивает, что Сью № 48,874 в листе ожидания. Но она продолжает просматривать федеральные налоговые формы. Что-то не так. Она говорит Сью, что вернется через минуту. Сью начинает нервно покачивать ногой в черных кроссовках с ярко-розовой отделкой.
Деб выглядит мрачной, когда выходит из смотровой и находит Райана в служебном помещении, возле доски объявлений, на которой висит табличка, гласящая: «Смысл жизни не в том, чтобы ждать, пока закончится буря, а в том, чтобы учиться танцевать под дождем».
Она показывает Райану налоговые формы – одну для Сью и одну для живущего с ней под одной крышей бывшего мужа, которые принесла Сью, потому что в инструкциях HealthNet говорится, что необходимо принести справки о доходах всех, кто живет в доме. Клиника принимает людей, если их доход составляет менее 185 % от федерального уровня бедности.
Райан смотрит на форму и решает дилемму: даже если у Сью нет дохода, может ли она стать пациентом, если бывшая зарплата на заводе по производству двигателей в Белойте покрывала выплаты по ипотеке и является единственной причиной, по которой она не потеряла дом? Райан долго щурится, глядя на бланки, а потом говорит: «Я думаю, нам нужно считать это доходом».
«Мне это не нравится, – говорит Деб. – Люди, нуждающиеся в помощи, не получают ее».
Райан не пытается приукрасить происходящее. «У нас есть люди, которые остаются незамеченными», – соглашается он. Ему не нравится отказывать людям. Он хотел бы принять всех.
Только для HealthNet не время нарушать правила. С учетом сокращения грантов и пожертвований, несмотря на то, что клиника проводит больше акций по сбору средств, Райан и его босс, исполнительный директор клиники, несколько месяцев назад написали план по сокращению бюджета клиники на этот год на $54 000 долларов. Они сократили расходы на лекарства с $35 000 долларов США в прошлом году до $9 000 долларов США, надеясь, что некоторые из пациентов смогут претендовать на частные программы помощи бедным от фармацевтических компаний. Они перестали платить за рентген, надеясь, что Mercy и еще одна больница, открывшаяся в городе в начале этого года, St. Mary, активизируются и внесут свою лепту. А в соответствии с новым правилом, написанным главврачом клиники, другим волонтером, который, так уж случилось, приходится Деб мужем, врачи могут заказать для пациента всего два лабораторных теста. Если они хотят большего, Райан – хотя он специалист по медико-санитарному просвещению, а не доктор медицинских наук – просматривает медицинские записи пациента, чтобы убедиться, что дальнейшие анализы имеют крайне важное значение.
