– Кирилл и Вилфред, идите проверьте.
В принципе, послать псионика, способного почувствовать опасность и умеющего ощутить агрессию живого существа, – наиболее логичное действие, снижающее риск к минимуму.
Бойцы легкой трусцой направились к перекрестку. Несмотря на гравитацию сродни земной, они передвигались легко, словно боевые скафандры выполнены не из металла общей массой в две сотни килограммов, а из картона. Все это благодаря механическим мышцам – продвинутой технологии, пришедшей в свое время на замену экзоскелетам. Они эластичны, выполнены из особого нановолокна и используют электричество. Внешне выглядят как волокна человеческих мышц, не покрытых кожей, только черного цвета. Благодаря такой структуре они обеспечивают плавность движений, невероятно быстрый отклик на действия человека, дабы в полной мере повторить его движения. Впрочем, после войны с машинами человечество скептически относится ко всякого рода механизмам. Пусть они и улучшают жизнь, но мы стали держать в уме то, что однажды все это может отключиться и перестать работать.
Изменение и модификация человеческих генов не только избавили человека от старости, но и сделали его мышечную систему эффективней. Так что при сохранении веса и средних габаритов человек стал намного сильнее, чем люди из двадцатого века. Это прекрасно отражают юниорские соревнования, которые пришли на смену олимпийским играм. В этих соревнованиях могут участвовать только юноши и девушки, с разделением по возрастам, от четырнадцати до двадцати двух лет, так как спорт перестал быть профессией. То, что молодой человек шестнадцати лет сможет пробежать стометровку за пять секунд, уже никого не удивляет. Как не удивляет и вес штанги, взятый последним рекордсменом в упражнении толчок, – шестьсот восемьдесят пять килограммов. И это мы говорим о молодых людях, студентах, что занимаются непрофессионально.
Бойцы же спецназа проходят более суровые тренировки. Конечно же, у них модифицированы не только мышцы, но и сухожилия, кости, суставы, кровеносные сосуды, кожа, нервная система, мозг.
Наверное, между нами и людьми двадцатого века такая же разница, как между представителями двадцатого века и неандертальцами, а может, и поболее.
Так что, даже если почему-либо выйдут из строя искусственные мышцы, бойцы смогут передвигаться и вести бой. Кроме того, они из положений сидя или лежа могут стрелять из рельсотронов без гравикомпенсаторов, правда, с упором в броню, потому что если упирать их в голое плечо, то, скорее всего, простыми синяками не обойдешься – получишь повреждение плечевого сустава или перелом ключицы.
Луи застыл, глядя в одну точку. Наверняка смотрит на передаваемое от подчиненных изображение. У любого бойца присутствует камера, так что командир в любой момент, не отвлекая бойца от боя, может собственными глазами увидеть, в какой ситуации находится солдат, и затем принять более взвешенное решение.
Спецназовцы тем временем свернули на перекрестке за угол. Я даже затаил дыхание.
– Вот черт! – воскликнул Луи.
– Нас атаковали! Повторяю, нас атаковали! – раздался в общем канале крик Вилфреда.
Но мы и так уже услышали легкое шипение и хлопки, обычно сопровождающие выстрелы рельсотрона, а также скрежет и писк.
– Ганс, отправляйся на помощь! – скомандовал Луи Бастьен.
– Не нужно, – внезапно раздался холодный спокойный голос Кирилла. – Противник один, и мы уже разобрались. Я не чувствую опасности, идите к нам.
– Ты уверен? – спросил на всякий случай капитан.
– Абсолютно. Думаю, господам ученым будет на что посмотреть.
– Боже, опять мы несем смерть и разрушение, – нервно пробормотал Джеймс.
– Псионик прекрасно чувствует агрессивные намерения, так что их явно атаковало нечто опасное, – заверил его капитан.
– Да при чем тут это? Может, это существо охраняло свое гнездо?
– Тем более! Не хватало нам еще выводка монстров. Джеймс, скажите, вы хотите разобраться, что творится на корабле пришельцев? – спросил капитан.
– Конечно, хочу! Но не хочу, чтобы мы, как варвары, выламывали двери и разносили все вокруг.
– Что-то вы поздно спохватились, – заметил Вадим. – Мы еще вчера вскрыли вход в корабль и перестреляли кучу животных.
– Не напоминайте мне об этом, – с досадой в голосе произнес заместитель председателя правительства.
Мы вышли к перекрестку. Я глянул вперед, там проход через пятнадцать шагов искривлялся и делал плавный поворот. Слева проход упирался в развилку. Мы повернули направо, и уже с пятидесяти шагов я заметил спецназовцев и убитого ими монстра, вывалившегося из помещения справа, двери которого сейчас пытались закрыться, но, наткнувшись на труп, вновь открывались. Приблизив изображение, я смог разглядеть множество щупалец, очень похожих на осьминожьи, только присоски имели небольшие острые шипы, так что щупальца не столько присасывались, сколько впивались в жертву. Голубой кровью забрызган коридор и скафандры спецназовцев.
Двое спецназовцев по команде капитана остались охранять тыл, встав у перекрестка. Стоило подойти к убитому неизвестному организму, как обнаружилось еще большее его сходство с осьминогом.
Массивное тело выглядит как огромная голова, только восемь пар глаз и чешуя отличают его от привычных нам обитателей океана. Лежит он как раз в проходе, заглянув в который можно увидеть просторную лабораторию. Да, именно так. Огромные прозрачные контейнеры с водой стоят у дальней стены, в них плавают самые разные животные, к контейнерам проведены толстые провода, также рядом с каждым – небольшое устройство в виде монитора, на котором горят красные и зеленые квадратики, видны буквы и символы, сменяющие друг друга, а также изменяющиеся графики.
– Похоже, оно вылезло оттуда, – произнес Кшиштоф, указав рукой в дальний угол.
И, правда, если приглядеться, то видно, что там контейнер разбит, осколки валяются на полу.
– Судя по отсутствию жидкости, оно выползло уже давно.
Кирилл и Вилфред вошли внутрь, развернулись в разные стороны, встав спиной к спине. Затем разделились и осторожно осмотрели каждый сантиметр комнаты.
– Никого, – сообщил Кирилл.
Мы вошли в лабораторию. В дальнем ее конце я увидел несколько столов, заставленных разной не известной мне аппаратурой и компьютерами. Все выполнено в таком дизайне, словно сделано из камня.
– Проверьте вторую дверь, – приказал Луи.
Я только сейчас вспомнил, что напротив этой лаборатории есть вход в еще одно помещение.
– Заперто, – доложил один из спецназовцев.
– Давайте вскроем, а то не хотелось бы, чтобы потом нам в спину внезапно вышло что-то еще, – предложил Вадим.
– Делайте, что хотите, – устало произнес Джеймс, – только, если увидите разумного, даже если он будет вести себя агрессивно, не убивайте. Вырубите, скрутите, но осторожней, чтобы потом его мозги не отскребали от стенки.
