– Я вас всех перебью! – рыдал новенький. – Это нечестный бой, суки! Я вам покажу! – Его лицо наливалось жутким багровым цветом. Люк стал гадать, может ли шестнадцатилетнего парня с ожирением хватить удар… и с ужасом понял, что ему все равно.
Никки опустился на одно колено.
– Никого ты не убьешь, жирдяй. Значит так, слушай сюда. Твои враги – не мы. А вот эти гады.
Люк огляделся по сторонам и увидел, что у входной двери плечом к плечу стоят трое смотрителей: Джо, Хадад и Глэдис. Дружелюбие Хадада как ветром сдуло, пластиковая улыбочка Глэдис исчезла. Смотрители держали в руках какие-то черные устройства с торчащими наружу проводами и пока не вмешивались в происходящее, но явно были наготове: нельзя же допустить, чтобы подопытные кролики причинили друг другу вред. Это первое правило. Здоровье подопытных кроликов превыше всего.
Никки сказал:
– Помоги мне поднять этого козла, Люк!
Он закинул одну руку новенького себе на плечо, и Люк сделал то же самое с другой рукой. Кожа у рыжего была горячая, мокрая и маслянистая от пота. Крепко стиснув зубы, он тяжело и шумно дышал. Люк и Никки совместными усилиями поставили его на ноги.
– Никки, – крикнул Джо, – все нормально? Беспредел закончился?
– Ага, все отлично! – ответил Никки.
– Ну и славно, – сказал Хадад. Они с Глэдис ушли внутрь, а Джо остался на улице. В руках он по-прежнему держал загадочное черное устройство.
– У нас все просто супер! – заверила его Калиша. – Да и никакой это не беспредел, а так, маленькое…
– …недопонимание, – подсказала Хелен.
– Он не хотел никому зла, – добавила Айрис, – просто слегка расстроился. – В ее голосе прозвучало такое искреннее сострадание, что Люку стало совестно: он ведь так ликовал, когда Никки пнул новенького по ляжке.
– Щас сблюю, – объявил рыжий.
– Только не на батут, – отрезал Ник. – Мы на нем прыгаем. Давай, Люк, потащили его к забору.
Новенький начал издавать характерные звуки; солидный живот вздымался и опадал. Люк и Никки повели его к забору, отделявшему площадку от леса, и еле успели: новенький припал лбом к сетке-рабице, и его вырвало. Остатки пищи, съеденной на воле – там, где он был Свободным Человеком, а не Новеньким, – вылетели наружу.
– Ф-фу, – сказала Хелен. – Кто-то ужинал кукурузной кашей. Гадость!
– Полегчало? – спросил Ник.
Новенький кивнул.
– Ты закончил?
Новенький помотал головой и блеванул еще раз – уже не так обильно.
– Вроде бы… – Он кашлянул: изо рта вылетело еще немного рвоты.
– Ну дела… – Никки вытер ладонью щеку. – А полотенце в этом душе дают?
– Кажется, я вырубаюсь.
– А вот и нет, – сказал Люк. Вообще-то он не знал этого наверняка, но решил настроиться на позитивный лад. – Иди-ка сюда, в тенек.
Они усадили новенького за стол. Калиша села рядом и велела ему опустить голову. Он послушался.
– Тебя как зовут? – спросил Никки.
– Гарри Кросс, – устало, смиренно и без намека на былую ярость ответил новенький. – Я из Сельмы. Это в Алабаме. Не знаю, как я сюда попал, что тут происходит – вообще ничего не знаю!
– Мы тебя введем в курс дела, – пообещал Люк. – Только сначала ты должен исправиться. Нам тут и так фигово – еще между собой драться не хватало.
– Ага, и перед Авери извинись, – сказал Джордж. Шутом он быть перестал.
– Да все хорошо, – махнул рукой Авери. – Мне не больно.
Калиша пропустила его слова мимо ушей.
– Давай, извиняйся.
Гарри Кросс поднял голову и отер рукой багровое неказистое лицо.
– Извини, мелкий, что я тебя толкнул. – Он поглядел на остальных. – Норм?
– Почти. – Люк показал на Калишу: – Перед ней тоже надо извиниться.
Гарри вздохнул.
– Извини, как там тебя…
– Калиша. Если мы подружимся – во что мне пока не очень верится, – можешь звать меня Ша.
– Только не зови ее Умницей, – добавил Люк.
Джордж со смехом хлопнул его по спине.
– Ясно, – пробормотал Гарри и вытер с подбородка остатки блевоты.
Тут заговорил Никки:
– Что ж, раз все самое волнительное закончилось, предлагаю вернуться к нашему бадмин…
– Привет, девчонки, – сказала Айрис. – Если хотите, давайте к нам.
Люк обернулся. Джо исчез, а на его месте стояли две белокурые девочки. Они держались за руки и глядели по сторонам в одинаковом смятении и ужасе. У них все было одинаковое, кроме футболок – у одной зеленая, у другой красная. Люку сразу вспомнились персонажи из книжки доктора Сьюза – Штучка Раз и Штучка Два.
– Идите сюда, – сказала Калиша. – Все плохое уже позади.
Ох, если бы, подумал Люк.
13
В пятнадцать минут четвертого Люк сидел у себя в комнате и читал про вермонтских адвокатов, специализирующихся на Законе о добросовестной практике взимания долгов. Пока что его не спрашивали, откуда у него такой интерес к этой теме. И про человека-невидимку Уэллса тоже не спрашивали. Люк даже думал провести эксперимент, чтобы узнать, следят за ним или нет: погуглить способы покончить с жизнью, например. Но потом решил, что это бред. Зачем будить спящего медведя? Знание это не жизненно важное, можно обойтись.
Раздался короткий стук в дверь, и она тут же распахнулась. Пришла смотрительница – высокая, темноволосая, с именем «ПРИСЦИЛЛА» на груди.
– Зрение проверять, да? – спросил Люк.
– Да. Идем. – Ни слащавых улыбок, ни жизнерадостного щебета – после Глэдис угрюмое выражение лица Присциллы было как бальзам на душу.
Они прошли по коридору к лифту и спустились на уровень С.
– Сколько тут подземных этажей? – спросил Люк.
Присцилла покосилась на него.
– Не твое дело.
– Да я просто так, разговор поддер…
– Не надо. Лучше помалкивай.
Люк замолчал.
Его снова привели в старый добрый C-17, но вместо Зика там сидели лаборант по имени «БРЭНДОН» и двое мужчин в деловых костюмах, один с айпадом, другой с планшетом-зажимом для бумаги. Именных бейджиков у них не было, и Люк решил, что это врачи. Первый – высоченный и с громадным пузом (которое не шло в сравнение с брюшком Гарри Кросса) – сделал шаг навстречу и протянул ему руку:
– Привет, Люк. Меня зовут доктор Хендрикс, я – начальник медицинской службы.
Люк молча посмотрел на его руку и осознал, что не испытывает внутренней потребности ее пожать. Да уж, его тут хорошему научат…
Доктор Хендрикс не то заревел, не то засмеялся – сперва выдохнул, потом вдохнул.
