– А домой меня когда-нибудь отпустят?
– Конечно. И память сотрут – все-все забудешь.
Он врал. Люк не назвал бы свою новую способность чтением мыслей. Раньше ему казалось, что слова должны раздаваться у него в голове или отпечатываться перед глазами (вроде как субтитры на бегущей строке под вечерним прогнозом погоды). Однако сейчас он просто знал, что Хадад ему врет. Это был простой и непреложный факт, как квадратный корень из двух.
– И много еще обследований будет?
– Ну да, с нами не соскучишься, – ответил Джо.
– Главное, не блюй на пол, по которому ходит Тони Фиццале, – сказал Хадад и жизнерадостно загоготал.
22
Вернувшись к себе, Люк обнаружил в комнате новую экономку лет двадцати, пышного телосложения и с именем «ДЖОЛИН» на бейджике. Она пылесосила пол.
– А где Морин? – спросил Люк, хотя прекрасно знал, что у Морин неделя отпуска. Потом она выйдет на работу, но сюда, в эту часть Института, вернется не сразу. Хорошо, если сейчас она в Вермонте, разгребает дерьмо, которое осталось от сбежавшего мужа… Вот бы поскорей вернулась! Ну ничего, они наверняка встретятся на Дальней половине, когда его туда переведут.
– Мо-Мо уехала сниматься в пиратской киношке с Джонни Деппом, – ответила Джолин. – Ты же любишь пиратов? Она играет Веселого Роджера. – Джолин засмеялась и спросила: – Почему бы тебе не погулять, пока я тут прибираюсь?
– Потому что я хочу лечь. Мне нехорошо.
– Ой-ой-ой, бедненький, – передразнила его Джолин. – Какие избалованные дети! За вас тут все делают, комнаты убирают, кормят, у каждого в комнате свой телик… Думаешь, у меня в детской был собственный телевизор? Или собственная ванная? Нет, я росла с тремя сестрами и братом, и за ванную приходилось драться.
– Ага, а еще нас пичкают барием, и мы потом блюем. Хотите попробовать?
С каждым днем я все больше похож на Никки, подумал Люк. Ну и что? Разве это плохо? Приятно все-таки иметь правильный пример для подражания.
Джолин погрозила ему щеткой пылесоса.
– А получить этим по голове не хочешь?
Люк медленно побрел по коридорам общежития. Раза два или три прислонялся к стене, когда схватывало живот – хорошо хоть приступы стали реже и слабее. Не успев дойти до пустой комнаты отдыха с видом на административное здание, Люк завернул в первую попавшуюся свободную комнату, лег на голый матрас и заснул. Проснулся – впервые – без малейшей надежды увидеть за окном дом Рольфа Дестина.
По мнению Люка, это был шаг в неправильном направлении.
23
На следующее утро сразу после укола Люка подключили к мониторам артериального давления и работы сердца и поставили на беговую дорожку. Карлос и Дейв увеличивали скорость до тех пор, пока он не начал задыхаться и едва не рухнул на пол. Все показания отражались на маленьком экране, и за секунду до того, как Карлос сбавил темп, Люк увидел свою ЧСС: 170 ударов в минуту.
Пока он пил апельсиновый сок и восстанавливал дыхание, в кабинет вошел какой-то лысый верзила и, скрестив руки на груди, прислонился спиной к стене. Он был в коричневом костюме – явно дорогом – и белой рубашке без галстука. Внимательно осмотрев Люка с ног до головы (от потного красного лица до новых кед), незнакомец сказал:
– Мне доложили, что ты демонстрируешь признаки медленной адаптации, молодой человек. Вероятно, к этому имеет какое-то отношение Ник Уилхолм. Он не самая лучшая модель для подражания, поверь мне. Ты ведь понимаешь, что это значит? Модель для подражания?
– Да.
– Он заносчив и груб с людьми, которые делают свое дело.
Люк промолчал. Молчание в таких случаях – самый безопасный ответ.
– Не пытайся на него равняться, мой тебе совет. Настоятельный совет. И сведи любые взаимодействия с персоналом к минимуму.
Люк было встревожился, но быстро и с удивительной ясностью понял, что речь не про Морин, а про уборщика Фреда. Странно, ведь с Морин он общался почти каждый день, а с Фредом – только раз.
– И еще: держись подальше от Западного крыла и пустых комнат. Если хочешь спать – спи в своей комнате. Зачем усложнять себе жизнь? Наоборот, постарайся видеть во всем хорошее.
– Чего тут может быть хорошего? – спросил Люк.
– Ты вправе иметь свое мнение, – сказал лысый. – Мнение, как тебе наверняка известно, может иметь даже идиот – но кому интересно мнение идиота? Ты ведь умный парень и должен понимать: «ничего хорошего» и «чуть-чуть плохого» – разные вещи. Учти это.
Он ушел.
– Кто это? – спросил Люк.
– Стэкхаус, – ответил Карлос. – Начальник службы безопасности. Не советую портить ему настроение.
Подошел Дейв со шприцем.
– Надо взять еще немного крови. Я быстро, обещаю. Будь умницей, хорошо?
24
После беговой дорожки и анализа крови от Люка на пару дней отстали. Да, ему делали уколы – от одного рука битый час жутко зудела, – но на этом все. Близняшки Уилкокс начали обживаться, особенно когда с ними подружился Гарри Кросс. Он был ТЛК и хвастал, будто умеет двигать тяжелые предметы, однако Авери сказал, что это брехня.
– Способности у него даже слабее твоих, Люк.
Люк закатил глаза.
– Зачем проявлять такую дипломатичность, Авери, ты же перетрудишься!
– Что такое «дипломатичность»?
– Потрать жетон на компьютер и погугли.
– Извини, Дейв. Боюсь, я не могу этого сделать, – поразительно точно изобразил Авери зловещий голос ЭАЛа и захихикал.
Гарри и в самом деле замечательно поладил с Гретой и Гердой. При виде девчонок он расплывался в широченной глупой улыбке, садился на корточки и распахивал объятья, а они с удовольствием в них прыгали.
– Он же их не лапает, а? – спросил Никки однажды утром, увидев, как Гарри следит за прыгающими на батуте близняшками.
– Как тебе не стыдно! – воскликнула Хелен. – Кажется, кто-то пересмотрел «Лайфтайм».
– Не-а. – Авери жевал «чоко-поп», и у него были шоколадные усы. – Он не хочет их… – Он поставил свои крошечные ручонки на поясницу и дернул бедрами вперед. Люк подумал, что это наглядный пример того, как вредна телепатия для неокрепшей детской психики. Информации слишком много – и она поступает слишком рано.
– Ф-фу… – Хелен прикрыла глаза ладонью. – Зачем ты мне это показал?! Лучше бы я ослепла.
– У него дома были кокер-спаниели, – добавил Авери. – И эти девочки их ему… ну, напоминают…
– Подменяют, – подсказал Люк.
– Ага, точно.
– Не знаю, как Гарри управлялся с собачками, – за обедом сказал Никки Люку, – а эти девчата его совсем заездили. Он для них вроде новой куклы, только с рыжей шевелюрой и пузом. Ты глянь!
