Мигнув, обстановка сменилась, и я оказался в световом дне, зависнув над порталом у Бреста. Всё точно, то самое болото, над которым мой мех висит. К счастью, без дамбы и осушения, знакомый лес со всех сторон. Услышав гул авиационных моторов, — вдали появилось три точки советских истребителей, — я опустил мех ниже, сидя в это время на его «спине» и накладывая на порезанную ладонь аптечку, и тот превратился в камень. Сам я в чёрном бронекостюме на фоне обычного серого камня тоже не особо привлекал внимание. Истребители пролетели, а я, спустившись в рубку меха, поднял его и полетел к хутору. Уничтожение его обителей уже стало традицией. Кстати, портал проверил. Нормально он работал. Чёртовы умники из будущего. Сканеры, все, какие были, портал не видели.
По прибытии покидать мех не стал и уничтожил хутор прямо с него. Просто сжёг вместе со всеми обитателями. Пламя превышало верхушки деревьев, а чёрный столб дыма, в котором и «эмка» диверсантов горела, думаю, был виден издалека. Отлетев в сторону, я замаскировал мех и стал ждать. Первыми прибежали с десяток бандитов, или, как они себя называли, «лесные братья». Двое приходились сыновьями хозяину хутора. Укрывались неподалеку, и как их часовой засёк дым, так и примчались. Снова не покидая мех, расстрелял и их. Потом навестил убежище, раз те его выдали, там трое оставались, часовой и двое раненых в подземном убежище. Часового пристрелил, а в убежище сбросил плазменную гранату. Судя по жару, что пошёл снизу, и тому, что метки раненых на сканере погасли, дело своё она сделала. К хутору подъехали два грузовика, полных бойцов, от ближайшей части и начали осматривать пепелище. Жар там ещё не спал, а я по лесу, иногда задевая верхушки деревьев, полетел прочь, в сторону Бреста. Уже стемнело, так что летел без опаски, держась подальше от крупных скоплений людей. Там расположились советские армейские подразделения. Восемь раз засекал в лесу небольшие скопления людей, пять раз это были хутора, трижды бандиты, что двигались в разные стороны. Многие одеты в советскую военную форму. Я уработал их из АК шоковыми иглами. Обыскивал, убеждался, что диверсанты, и ликвидировал. Дальше уже целенаправленно искал диверсантов и уничтожил ещё шесть групп, две были в гражданской одежде. Один раз чуть наших не уработал, там, оказывается, ночью возвращались сотрудник опергруппы в Кобрин, расследовали похищение и убийство бандитами местной почтальонши, просто не успели обернуться до темноты. Ничего, извинился, представившись бойцом осназа НКВД, мол, ошибочка вышла, известил, что через два дня, то есть в воскресенье война начнётся, поэтому за диверсантов и принял. Те, матерясь и со стонами потирая ушибы, снова сели в свою машину и погнали дальше. Я проследил, чтобы благополучно доехали: они привлекли внимание двух групп бандитов, которые кинулись к дороге, чтобы успеть обстрелять машину. Обе уничтожил.
Надо сказать, что в Белоруссии не так много бандитов оказалось, диверсанты все заброшены с той стороны, среди местных разбоем мало кто занимался. Поэтому уничтожение диверсантов много времени не заняло, уложился, пока еще темно было, и перелетел в Литву, а уже до самого рассвета работал там. Вот уж где раздолье для бандитов и диверсантов, вы не поверите, но за три часа я уничтожил пятьдесят три группы, среди них и простые бандиты, и профессиональные диверсанты. Общей численностью почти полторы тысячи голов. Трижды засекал, как они обстреливали стоявшие летними лагерями советские части, откуда в ответ тоже активно палили. Работал по таким из миномёта, что катался на броне меха сверху. Оно так быстрее. С тех же диверсантов снял немало комплектов разной формы — старался брать только свой размер — да полторы сотни разных документов бойцов и командиров РККА и НКВД. Тоже, думаю, пригодятся. В большинстве они рядились под бойцов НКВД, редко армейцев. Под старослужащих себя любили выдавать. Я под себя перешил форму армейца-капитана, при этом параллельно управлял мехом и вёл охоту на диверсантов, их приспешников и просто бандитов. Ну, а как рассвело, замаскировал мех в ближайшем лесу, поужинал пайком и отправился спать.
Днём отсыпался, под вечер, проснувшись, поохотился. Уже на живность, а не на людей. Добыл две лесных белых куропатки. Дичь мелкая, да и редкая, пугливая, но с овощами, запечённая в углях, ну очень вкусная, так что поел с удовольствием. Вторую приготовленную куропатку убрал в хранилище для готовой пищи. Оно тут как в стазисе, всегда свежее и горячее. Кстати, это комплектование не входило в список меха, сам сделал, когда мне на ремонт принесли убитый стазис-холодильник. Выкупил за копейки. Полки шкафчика пока пусты были. Подумав, ещё поохотился, шесть куропаток, два тетерева и три рябчика добыл. Как раз успел до темноты на трёх кострах приготовить их и убрать на полки шкафчика. Завернув предварительно в фольгу. Теперь поесть можно в любое время. У меня были только галеты в запасе, пара пачек, такие вкусности с ними в прикуску как-то так себе, поэтому я решил добыть свежего хлеба и тоже убрать в шкафчик, так оно лучше будет.
Уже стемнело, когда я сделал запасы и, взлетев, начал зачистку приграничных районов Литвы. Как стемнело, тут и пошли шевеления. К полуночи количество уничтоженных диверсионных групп достигло сорок одной. Думаю, сказалось то, что я подсократил их поголовье прошлой ночью. За следующий час всего четыре группы обнаружил и уничтожил, а за мелочью гоняться я желания не имел, поэтому вернулся в Белоруссию, и там всего полчаса работал — семь групп перехватил, — когда началось. На разных высотах показались немецкие самолёты. Я тут же остановил меха, благо тот висел в густых кронах очередного леса, которых тут вообще хватает, как и болот, и стал изучать показания сканера. Убедившись, что замыкающие пересекли государственную границу, я открыл прицельный огонь зенитной спаркой меха. Высота мало волновала, у него уверенное поражение на дистанции пятнадцати километров. Так что я даже высотные достал, их двенадцать летело на тринадцати тысячах метров. Их сбил, сорок семь бомбардировщиков «Юнкерс», два разведчика «Дорнье», тридцать два штурмовика, все «Юнкерсы-87», и восемнадцать «мессеров». И это за минуту. А уже надвигалась вторая волна. Правда, достигнув государственной границы, те повернули назад. Видимо, на них произвело впечатление падение огненных комков — всё, что осталось от товарищей. Пожары на земле от сбитых самолётов противника не утихали. Выживших в первой волне не было.
Вообще, у немцев был строжайший приказ не сворачивать с маршрута и выполнять боевые задания. А тут повернулись строем и направились обратно. Значит, получили чёткий приказ. Скорее всего, командир, что летел во второй волне, решил спасти свою группу, и спас. Я же долетел до пограничной заставы, где должны были возвести понтонный мост. Остатки строений заставы ещё горели, но погибли там не все, в окопах мелькали фуражки. Значит, успели занять их до начала артиллерийского удара. Там шла перестрелка с переправившимися пехотинцами, да и мост уже возводят.
Наведя миномётчика на главную цель, я ударил поначалу по скоплениям солдат и техники с той стороны, а их там ой как густо было. Одна дивизия стояла плотно, чтобы быстро переправиться, а вторая была на подходе. Первым, видимо, танковый полк планировали переправить. Однако и он не был моей первой целью. Миномётчик торопливо разряжал обоймы, робот-ремонтник меха носил их на перезарядку; били именно по скоплениям пехоты, уничтожая до двух, а то и трёх рот одним залпом. Когда обоймы были разряжены, я отвёл мех подальше. По берегу рядом с мостом я пока не бил, не хотел спугнуть. Но двух пехотных полков, восьми гаубичных дивизионов, пяти разных артиллерийских батарей немцы лишились. Про сотню сгоревших грузовиков, десяток миномётных батарей и штаб дивизии я и не говорю.
