Девушка недоуменно наморщила лоб. Что можно было улучшить внутри кабины? Разве только выкроить место для стрелка… Да, это бы очень помогло, ведь Ника никогда не могла похвастаться особой точностью стрельбы во время боя. Но в среднеплане для второго человека места нет в принципе; мало того что он одноместный, так еще и силовая балка, объединяющая обе плоскости крыла, проходила через фюзеляж насквозь, как раз там, где на «Молнии» они смогли втиснуть место для Ванессы.
С любопытством заглянув в кабину, Ника сразу увидела, что на панели появился квадратный прибор с парой круглых ручек. Выглядел он очень знакомым…
– Это что? Радиоприемник?
– Да! – победно улыбнулся Ансель. – К сожалению, установить еще и радиопередатчик на обычный авион пока нет ни времени, ни возможностей, он слишком тяжел, и, чтобы не выходить за максимальные пределы грузоподъемности, пришлось бы пожертвовать боеприпасами, что в твоей ситуации совершенно недопустимо… Но я установил блок радиопередатчика в летном центре. Так что пусть ты не сможешь говорить из авиона, но ты будешь слышать летный центр. Они смогут подсказывать тебе, где находятся те авиолеты, которые окажутся вне твоего поля зрения.
Ника почувствовала, как в душе шевельнулся росток слабой надежды. Подсказки о маневрах врага во время боя и впрямь могут оказаться очень кстати!
Ансель просунул голову в кабину и, дотянувшись до приемника, начал крутить одну из ручек. Поначалу из коричневой коробки доносился только треск, но потом сквозь него начали пробиваться слова – вполне четкие и различимые:
– Прием! Слышно меня? Слышно?
– Работает, – почти благоговейно протянула Ника.
– А ты сомневалась? – хмыкнул чрезвычайно довольный собой Ансель.
– Не то чтобы сомневалась, но просто это… это же невероятно! – наконец воскликнула девушка. – Радиосвязь между авионом и летным центром – это прорыв в авиамеханистике! Ансель, ты войдешь в историю и учебники!
– Да небо с ними, с учебниками, – отмахнулся юноша. – Главное, чтобы это помогло тебе победить в дуэли.
Слова Анселя вернули Нику с небес на землю, и она помрачнела. Несмотря на всю ее решимость во что бы то ни стало сделать возможное и невозможное и найти способ победить, Ника по-прежнему его не видела. Даже с радио.
* * *
Когда после очередного тренировочного вылета Ника вернулась на землю, ее встретили особенно враждебные взгляды.
Сердце сжалось от тревожного предчувствия.
– Ансель, что происходит? – растерянно спросила Ника поджидавшего ее авион механикера.
– На базе узнали, что у Тристана больше нет летного камня, – ответил тот, делая вид, будто рассматривает что-то в хвостовой части летной машины. – Это правда? – как бы между делом спросил он.
– Да, – коротко ответила Ника. – И я так понимаю, по всеобщему мнению, в этом виновата, конечно, снова я?
Интересно все-таки, кто проговорился?
Девушка вздохнула. Казалось бы, в свете грядущей дуэли ее вообще не должны волновать такие вещи, как неодобрение служащих базы, и все же оно задевало. Можно было легко положить этому конец, ведь у Тристана остались осколки аэролита, и он даже мог на них летать, но авионер просил пока никому ничего не рассказывать.
Мотивы Тристана Ника прекрасно понимала. Такому гордому человеку, как рей Дор, хотелось предстать перед остальными победителем. Вот когда он сможет снова нормально летать, пусть даже и на обычном авионе, тогда и появится перед всей базой. А пока Тристан с трудом справляется даже с элементарными задачами, объявлять о том, что у него остались работающие осколки, ни к чему, и потому Ника дала слово, что будет хранить эту тайну.
– Да, – не стал скрывать очевидное Ансель. – Они говорят, если бы ты не оставила тогда Тристана у пиратов, он бы не попал в плен, а если бы не попал в плен, то не лишился бы летного камня.
И раздраженно закатил глаза, без слов показывая, что думает об этой ситуации, и отвечая таким образом на вопрос, который Ника так и не задала: считает ли он тоже, что это из-за нее?
– Как же я устала быть кругом и во всем виноватой! – в сердцах воскликнула Ника. – И аэролит-то я разбудила, хотя с моим происхождением не должна была! И «Грозу»-то я потеряла по глупости, а не в бою. И Тристана-то я бросила пиратам, а не он сам к ним ушел! И на дуэль-то я, выскочка, зря вызвалась, потому что этим всем сделала только хуже! И аэролита Тристан лишился из-за меня! Наверное, и война с Третьим континентом тоже по моей вине началась! Я прямо стихийное бедствие какое-то! Смерч, который разрушает все на своем пути!
Выпалив то, что накипело на душе, Ника с облегчением выдохнула.
А затем замерла, прислушиваясь даже не к мысли, а к ее отголоску, возникшему где-то на самом краю сознания. Мысль совершенно нечеткая и неясная, но то, что она обещала какой-то вариант тактики дуэли, Ника знала совершенно точно. Теперь только бы ее не спугнуть!
– Ника, – подступил было к ней Ансель, явно собираясь утешить ее после столь эмоциональной тирады, но девушка нетерпеливо от него отмахнулась. Только не сейчас!
Мысль кружила и дразнила на краю сознания, но в руки не давалась, и Ника попыталась вспомнить момент, когда та возникла. Что она делала? Что говорила?
Возмущалась тем, что ее винят во всех грехах. Перечисляла вменяемые ей проступки. В запале сказала, что война началась, наверное, тоже из-за нее и что она – настоящее стихийное бедствие, что она, как смерч, разрушает все, к чему прикасается.
Стихийное бедствие.
Смерч…
Вот оно!
Не раздумывая и не колеблясь, Ника забралась обратно в кабину авиона, не обращая внимания на всполошившегося Анселя, захлопнула дверцу и начала разбег. А взлетев, отправилась прямиком к полосе постоянных циклонов на горизонте.
* * *
Ансель стоял на краю обрыва, глядя на горизонт и отчаянно надеясь увидеть там возвращающийся авион. Зимний ветер бил прямо в глаза, лицо заледенело, но юноша только моргал и упорно продолжал ждать.
Его привело сюда беспокойство за Нику; казалось, если ждать ее здесь, то она вернется скорее… или просто – вернется. Но, кроме тревоги за девушку, Анселя привела сюда и злость. После того как Ника стремительно взмыла в воздух и через некоторое время исчезла в полосе циклонов, только ленивый не обсуждал ее выходку.
– Не вернется, – рассуждали между собой авионеры. – Ее нет уже больше часа. Разбилась, точно разбилась!
– Конечно разбилась! Кто же выживет среди всех тех смерчей? Даже сунься она на «Молнии», все равно вряд ли сумела бы лавировать, а уж на обычном авионе…
– И зачем ее туда понесло?
– Испугалась дуэли и сбежала…
– А может, стало стыдно за свои поступки?
– Если так, то это еще один постыдный и трусливый поступок! Не решилась посмотреть в лицо последствиям своих действий и решила сбежать!
