Видя, что выражение лица рей Дора остается совершенно непреклонным, Ника заговорила еще быстрее:
– Тристан, пожалуйста, полетели со мной! Теперь, когда мы знаем, что наши аэролиты усиливают друг друга, ты можешь принести гораздо больше пользы, просто сидя рядом в «Молнии»!
Тристан оглянулся вокруг, задержал взгляд на стоявших неподалеку авионере и джентльмене в летной куртке, который нервно сжимал в руках футляр со своим летным камнем.
– Просто сидя рядом… Эх, как же интересно получается, – с задумчивым, почти отсутствующим видом протянул он.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Ника, сбитая с толку странной репликой.
– Да все то же, – все так же задумчиво ответил Тристан. – Аэролиты прекрасно работают по отдельности, но если их объединить, то они способны на то, что не под силу десяти одиночкам. А ведь и мы, люди, могли бы поступать так же! Но мы слишком зациклены на наших различиях, на том, чтобы искать друг у друга слабости, на этом вечном разделении на сильный и слабый пол, на тех, кто лучше и кто хуже. Только зачем? Да, мы разные. Да, у нас свои слабые и сильные стороны. Но вместо взаимных упреков мы просто могли бы идеально дополнять друг друга… Выходит, летные камни умнее нас, – с усмешкой закончил он.
Вероятно, в другое время Ника в полной мере оценила бы глубину высказанной мысли, но сейчас ей было не до того. Сейчас она только нетерпеливо переспросила:
– Тристан, так ты полетишь со мной?
Рей Дор лишь с сожалением покачал головой.
– Посмотри на них, Ника, – кивнул он на авионер, стоявших рядом с готовыми к взлету авионами. – Они уверены, что я лечу с ними. Специально лечу на обычном авионе, чтобы доказать, что дело не в машинах, а в нас. Они не будут знать, какой из сотен этих обычных авионов мой, и поэтому у каждой авионеры будет надежда, что я лечу рядом именно с ней… И каждая из них выложится по полной. Пойми, я просто не могу сейчас взять и сесть в кабину с тобой. Не могу – и не хочу.
Ника могла бы продолжать настаивать, уговаривать, просить, даже умолять. Но она знала Тристана уже достаточно для того, чтобы понимать: это бесполезно. Он не полетит с ней. Он полетит сам, на осколках своего некогда самого мощного аэролита в Империи, и не станет делать себе никакой скидки…
Ника разозлилась. Разозлилась на его несговорчивость и упрямство, на отказ принять очевидные вещи. Как же это все бессмысленно и глупо!
И вместе с тем… как же она его понимала! Он будет ввязываться в бой так, словно он – прежний Тристан рей Дор, управляющий «Грозой» и самым крупным аэролитом. Хотя… он и есть прежний Тристан рей Дор. И плевать на то, что без «Грозы» и без целого летного камня, это его не остановит. В этом – весь он. Такой упертый, такой гордый, такой отчаянный! Такой неидеальный, такой совершенно несоответствующий стандартам Арамантиды! Но именно таким Тристаном Ника восхищалась. Именно такого уважала. Именно таким гордилась. Именно такого любила.
Ника внезапно осознала, что, возможно, это последний раз, когда они видят друг друга. Как же сказать ему, как выразить все, что у нее на душе? Как объяснить, как многим он стал для нее: наставником, соратником, другом… И – героем, только не книжным, а настоящим, живым, перед которым она до сих пор чуточку робеет и в которого самую капельку влюблена… Какие подобрать для этого слова? Да и существуют ли они?
– Береги себя, – с трудом выговорила Ника, чувствуя, как подкатывают слезы к глазам, но сдержалась и приложила ребро ладони к груди.
Тристан смотрел на нее так, словно видел насквозь. А потом усмехнулся и крепко обнял. Уткнулся ей лицом куда-то в летный шлем, и Ника услышала:
– Мы – крылья.
– Мы – ветер, – эхом откликнулась она.
– Мы – небо, – ответил Тристан, немного отстранился, чтобы посмотреть Нике в глаза, и закончил, а девушка эхом подхватила его слова:
– Мы – авионеры.
* * *
Лиса удобно устроилась у дверей пустого оружейного склада на самом краю базы: тут и от ветра можно укрыться, и все небо видно. Во всяком случае, ту его часть, где кипел воздушный бой.
Девочка прекрасно знала, что сегодня происходит. Битва за мыс Горн. Самое важное сражение за всю историю. Утром мадам генерал собрала всех на плацу перед штабом и говорила им много разных слов о долге и чести, о силе и свободе. Лиса специально улизнула из лазарета, чтобы ее послушать. Главнокомандующая говорила долго, и Лиса поняла далеко не все, но даже так слова генерала эр Спата отзывались у нее мурашками по всему телу, а в груди становилось горячо-горячо, словно там вспыхивал огонь. Девочка не знала почему, но если до этого она чуть-чуть боялась предстоящей битвы, то после речи генерала успокоилась. Авионеры обязательно победят. Да и сама генерал первой поднялась с летного поля на своем золотисто-черном биплане, ведя личный состав в бой.
Лиса наблюдала за тем, как один за другим взмывают с летных полос авионы командиров эскадрилий, а за ними – все остальные летные машины. Какие же они мощные, какие красивые! Лиса знала и очень многие названия авионов, и имена управляющих ими авионер.
Вот мягко взмыл в воздух оранжево-синий «Салют» Деллы, личной адъютанты мадам генерала, а вслед за ним – белый с полосатыми, красно-синими крыльями «Бриз» замкомандира Танго капитана эр Лута.
Четко, на идеальном расстоянии друг от друга, словно пули из пулемета, ушли в небо темно-серые, отличающиеся только узкими разноцветными полосами по фюзеляжу авионы-«шпильки» эскадрона Теней; последней взлетела такая же темно-серая, с белой изнанкой крыльев, «Тень» командира Теней подполковника рей Борн.
Тяжело разгонялся, но уверенно взлетел болотный, испещренный желтыми звездами – по одной на каждый сбитый авиолет – авион командира Гранита, а за ним – массивные «подушки». Затем буквально выстрелил, словно снаряд из пушки, огненно-красный «Бросок» полковника рей Хольт, и через пару минут первый десяток стандартных бело-серых «гусей» с разноцветными изнанками крыльев разошелся в воздухе широким веером. Вслед за ними взмыла бирюзовая, с белыми брызгами, «Волна» майора эр Мада.
Изумрудно-зеленый биплан со смешным названием «Кузнечик» лихо прыгнул в небо с самого края летной полосы; Лиса знала, что за штурвалом сидела совсем молодая и неопытная авионера по имени Вильма эр Дана. Эта красивая девушка, оказывается, училась вместе с самой Николь рей Хок, и поэтому Лисе она нравилась.
А вот и еще один знакомый авион – темно-фиолетовый «Бутон» мадам эр Винна. Застенчивая молодая дама с остреньким личиком и хвостиком мышиного цвета сначала показалась Лисе слишком пугливой, чтобы быть авионерой, – она даже немного заикалась! – но потом девочка увидела ее в воздухе и изменила свое мнение. А еще ходили слухи, будто именно с мадам эр Винна Николь рей Хок совершила свой самый первый полет, и этого тоже было более чем достаточно, чтобы вызвать симпатию Лисы.
Ну и конечно же девочка постоянно видела темно-синюю, с яркими всполохами, «Молнию» самой мадам рей Хок; она вообще старалась не выпускать ее из виду. Ей почему-то казалось, что до тех пор, пока она на нее смотрит, с мадам рей Хок не может случиться ничего страшного.
