– Часов до двух, если все пойдет хорошо.
– Ок. Позвонишь за час, как определишься со временем.
Форточка по-прежнему относился к Дарье настороженно. Девушку, кричащую, что она фан-клуб Чабурадзе и с маниакальным упорством «курирующую» выставки яхт, воспринимать как серьезного делового партнера было сложно.
С Изей договорились встретиться у трибун Водного стадиона.
– Он не удивился? – уточнил Чабурадзе, с любопытством оглядывая видоизмененную Дашку.
– Разве только чуть-чуть, но приглашаю-то я, – она улыбнулась и, игриво призраку подмигнув, поинтересовалась: – А тебе как больше нравится?
– Мне так! – честно сознался Чабурадзе и мысленно понадеялся, что их с Изей вкусы не совпадают.
Взгляду затравленно озирающегося народного депутата Дашка предстала стильно подстриженной шатенкой. Ее четкое, чуть удлиненное каре отливало дорогим шоколадным оттенком. Ветер игриво приподнимал подол белоснежного сарафана. «Новая» Дарья улыбалась открыто и искренне. Изя вспомнил берег Портофино и не вспомнил «поглотительницу»…
– Пойдем! – Дашка взяла ошарашенного Изю за руку и повела к лодкам.
– Надеюсь, у него морская болезнь! – не сдержался Чабурадзе.
Дашка милостиво замечание призрака проигнорировала. Народный депутат оказался товарищем гламурным и, как следствие, никакими социальными фобиями не страдал: на яхтах ходил с раннего детства, машины предпочитал гоночные, а лыжи горные.
Еду Дашка заранее заказала в клубном ресторане.
– Ух ты! – выдохнул Изя, изумленно уставившись на накрытый на верхней палубе стол. Капитан, коротко поздоровавшись, откупорил бутылку Cristal и скрылся на мостике.
– Если не пьешь шампанское, есть еще коньяк и вино, – Дашка включила музыку и дала капитану знак трогаться.
– А где все это оплачивать? – уточнил Изя. Он был мужчиной практичным и в чудеса не верил.
– Нигде. Я же пригласила. Это корпоративная лодка, – Дарья наслаждалась произведенным эффектом.
– А… – протянул Изя и так и остался стоять с открытым ртом.
Дарья жестом пригласила депутата к столу.
– А что, в «Союзе кинематографистов» есть корпоративные яхты? – оклемался Изя.
– Нет. Я в компании, торгующей яхтами подрабатываю, – не без гордости пояснила Даша.
– Хорошая подработка, – протянул Изя и посмотрел на Дашку, как на существо инопланетное.
– Твое здоровье! Спасибо, что принял приглашение! – Дарья подняла наполненный бокал.
– Спасибо, что пригласила, – Изя незаметно ущипнул себя за ляжку. Происходящее походило на сон.
Медленно удалялись огни марины. Зазывно и грустно играла музыка. Глядя на горящие свечи и графически правильное лицо мечты тамбовских избирательниц, Дарья и сама начинала верить в чудеса. Шампанское уже играло у нее в крови. Изя казался органичным и почти родным…
– Потанцуем? – предложил он.
– Конечно, – поднялась Даша.
Григорий с грустью посмотрел на ее счастливое лицо и с каким-то притупленным отчаяньем осознал: Дашка не была ни особенной, ни верной. Она не разменивалась по мелочам, но разменивалась на деньги. Такая же, как все. Пусть немного красивее, немного умнее, чуть настойчивее в достижении цели, но такая же, как все. Продукт социума и ворвавшегося в страну капитализма. В этом не было ее вины, но именно это он ей в вину и ставил.
– Даша! – тихонько позвал призрак.
Она не услышала. Народный депутат нагнулся и поцеловал ее в обнаженную шею.
«Идеальная девушка для такого вот Изи. Дай бог тебе счастья, народный депутат! Она останется с тобой до тех пор, пока все у тебя будет хорошо, и уйдет, когда станет плохо. И в этом не будет ее вины…» – Григорий отвернулся.
Дарья с депутатом вернулись к столу. Стало прохладно, они кутались в пледы и над чем-то смеялись. Изя не был юмористом, но обширные познания и холодное шампанское с лихвой это компенсировали.
Около часу ночи они пришвартовались.
– Может, все-таки за что-то заплатить? – уточнил осмотрительный Изя и интимно сжал Дашкину руку.
– Не надо, – улыбнулась она и ответила на рукопожатие.
– Я тут в Москве задержаться планирую. Увидимся завтра? – поинтересовался окрыленный депутат.
– Конечно! Только теперь ужин с тебя, – с готовностью согласилась Дарья.
– Мне будет сложно. Придется придумать что-то более запоминающееся, – Изя был полон энтузиазма.
Водитель Муштермана высадил Дарью «в конце географии» и растворился в темноте московской ночи.
– Что-то ты сегодня подозрительно молчаливый, – вспомнила о призраке Дашка.
– Устал, – Григорию не хотелось вступать в диалог и отвечать на вопросы относительно Изи, которые неминуемо должны были последовать.
– Всего два дня, – Даша по привычке заглянула в календарь.
– Иди спать, Дашенька. Не стоит огорчаться из-за мелочей, – фраза прозвучала ехидней, чем задумывалось.
– Зачем ты так, Гриша?
– Как ТАК?
– Как будто не понимаешь. Я бы все на свете отдала, чтобы хоть что-то изменить. Что бы там, на яхте, вместо Изи был ты…
Несколько минут они молчали. Под пытливым взглядом призрака Дашке сделалось не по себе, но она выдержала и глаз не отвела.
– Разденься, Даш. Разденься так, как ты бы разделась для меня. Не для Олигарха, для меня, – в ночной тишине голос Григория звучал глухо, и в его пронзительных, неправдоподобно живых глазах Дарья видела ожидание и муку.
Она медленно опустила бретельки сарафана, и белоснежная ткань с легкостью ночного мотылька соскользнула на пол. Мучительный, не завершенный эротизм заполнил собой пространство и словно приподнял Дашку с Григорием над обреченной иллюзорностью происходящего.
Расац карнахопс гули ис гаакете, дочка
В офис утром Дашка не поехала. Вместо этого они с Григорием отправились гулять по Москве.
Приземистые домики Кадашевского переулка и мраморный лев, охраняющий залитый солнцем тихий дворик…
– Тут когда-то моя бабушка жила, – Дашка нагнулась и потрепала каменную гриву царя зверей.
– А у тебя бабушка разве не из Тамбова?
– Нет, они туда после Германии переехали.
– Здесь так спокойно и ощущение, что вокруг никого нет.
– Ну да, только я и призрак, одни в целом мире, – Дашка рассмеялась.
– Пошли к набережной.
– На грехи смотреть? Уволь, мне своих хватает.
– На воду.
Молча, они дошли до моста. На мосту толпились влюбленные пары, целовались и читали надписи на замках, прикрепленных к металлическим прутьям и деревьям любви, установленным сердобольным правительством как раз для того, чтобы «сознательные» граждане не крепили замки к прутьям.
