– Уютно устроилась, Дашич! Правда, я бы на твоем месте машинку затребовала и молоко за вредность, – насмешливый и звонкий женский голос разрезал тишину пополам.
Дашка вздрогнула и подняла глаза от рисунков.
– Все рисуешь? Ну-ну, Фрида Кало. Хотя, – бестия махнула крылом и наклонилась над ватманом, – неплохо получается, подруга.
– Тебе что, там, у себя совсем скучно? – с сочувствием поинтересовалась Дашка.
– Совсем! – созналась гостья и, присев на диван, по-хозяйски раскинула крылья.
– Кстати, а как поживает твой сердечный друг?
– Конкуренточек инспектирует.
– Да я не об Олигархе, а о нашем упитанном-невоспитанном.
– Нормально. Похудел, – Дарья вернулась к рисованию и лишь искоса на гостью поглядывала.
– Значит, не видитесь? Жаль, – волоокая демонстративно всхлипнула и материализовала из пустоты хрустальный шар, – трагическая, но красивая была пара. Эмоциональная!
– Это зачем? – Дарья ткнула карандашом в шар. Недоброе предчувствие, подобно черной кошке, заскреблось где-то внутри.
– А, это? Это мне скучно. Не с кем dvd посмотреть. Давай вместе! Вином угостишь?
– Ты серьезно? – Дарья с сомнением потянулась к бутылке.
– Конечно! Наливай! – Бестия щелкнула в воздухе навороченным пультом, украшенным россыпью брильянтов и аметистов. Ей явно хотелось похвастаться.
– У нас сегодня эротический триллер!
На экране замелькали размытые силуэты. Григорий с вышеупомянутой блондинкой занимались сексом.
– Это я твою психику щажу, – пояснила гостья, отхлебнув вина, – дальше четче будет.
– Ну, прогресс на лицо, за волосы он ее не таскает, – попыталась пошутить Дарья. Во рту у нее предательски пересохло.
Часа два Григорий с блондинкой прихорашивались. Бестия слегка перемотала кадры вперед.
Разноцветные огни фейерверка разукрасил шар. Музыка и звон бокалов заполнили комнату.
– А открытие «Зебры» разве не сегодня в полночь? – рассеянно уточнила Дашка, посмотрев на часы, которые показывали начало восьмого. О громком мероприятии она была наслышана, но, живя с Олигархом, который людей боялся и недолюбливал, массовых скоплений народа избегала.
– В полночь. А действие нашего фильма происходит за полночь. Просекла фишку?
Даша перевела взгляд обратно на экран. Шар полыхал алым пламенем и издавал истошные, надрывные крики отчаянья и боли.
– Что это?
– Пожар! – бестия заговорщически Дашке подмигнула.
– С жертвами?
– Ну, подруга, ты меня огорчаешь. Вроде перекрасилась! Конечно, с жертвами.
– А Григорий? – Даша с такой силой вцепилась в край стола, что у нее побелели костяшки. Шар стал черным от копоти.
– Григорий по факту – единственная жертва. Вернулся за какой-то девчонкой и не успел выйти, а может, просто застрял? – бестия заливисто рассмеялась собственному остроумию. – Но ты, Даш, не переживай, у остальных лишь легкие ожоги и шок. Тем более место в раю вы Григорию отвоевали!
– Где он сейчас?
– Дома. С блондинкой.
Дашка вскочила и бросилась к выходу.
– Эй-эй, подруга, уйдешь один раз, уйдешь навсегда! – бестия с издевательскими нотками процитировала Олигарха и в мгновение ока оказалась у двери: – Попроси мужика из соседнего дома тебя подбросить. Он недавно жену с любовником застукал и выгнал. Место в домике пока вакантно.
– Завтра познакомлюсь! – на ходу бросила Дашка и впервые одно из неписанных правил Олигарха нарушила: взяла припаркованный во дворике Lexus. Благо машин у мужчины мечты было много.
– Я с тобой! – бестия проворно просочилась на пассажирское сиденье сквозь закрытую дверь и где-то на выезде из поселка ехидно добавила: – Ты, кстати, права не взяла.
– Наплевать! Проеду, – Дарья судорожно вцепилась в руль и опасно петляла по скользкой дороге. Накануне выпал первый снег.
– Женщина за рулем – как мартышка с гранатой, – откомментировала бестия после того, как Lexus Олигарха чудом не съехал в кювет на полупустой дороге.
Дальше было хуже: Дашка подрезала, обгоняла и выезжала на встречку, пока наконец, после долгих «стараний» не подрезала машину копейкинских ДПСников, что, как синоним, означало особо лютых ДПСников.
– Ну что, красавица в Lexus, доездились? Офицер Сидоров. Ваши документы, пожалуйста, – весело отрапортовал раскормленный, довольный жизнью офицер.
Дрожащей рукой Дашка открыла бардачок. То, что там ее прав нет, она знала, но, глядя на бестию, почему-то надеялась на чудо. И действительно, права нашлись, только принадлежали они дублирующему составу. Даша вымученно улыбнулась и протянула документы гаишнику.
– Барышня, не держите дяденьку за идиота: тетке на фотографии 35, а вы тянете от силы года на 22. Итак, проедемте в отделение для выяснения личности.
– Стойте! Не надо ничего выяснять, я сама признаюсь! – Дарья вытащила из сумочки паспорт.
– Прекрасно, Дарья Александровна. Жизнь по соседству с президентом идет вам на пользу, на фотографии вы выглядите хуже. Ценю вашу сознательность, но все равно пройдемте! Вы меня варварски подрезали и ездите на чужой машине без прав.
– Стойте! Не арестовывайте меня, пожалуйста! Я все объясню, – затараторила Дашка и, пустив несколько крокодильих слезинок, понесла нечто совсем несусветное: – Понимаете, я его много лет люблю, а он думает, что я люблю его деньги, а она – старая, но надежная. Ей он верит, а мне нет. А я их застукала и даже, видите, ее права у него в машине нашла. А я беременна. Мне нервничать нельзя. А сейчас он там с ней. На конспиративной квартире. А она не знает, что я беременна. И если он с ней куда-то сегодня поедет, они разобьются, я сон видела. А у меня прадедушка – колдун! И если я не доеду, мой ребенок сиротой родится, и вы его никогда остановить не сможете, так как ездить ему, сиротинушке, по Тамбову на «копейке» придется! У вас же наверняка дети есть! Помогите, пожалуйста!
– Барышня, вы ничего не курили? Не принимали? – сомнения в адекватности девушки плотным кольцом сдавили офицерскую грудь.
– Ничего, ей-богу! Я из блондинки недавно перекрасилась! – Дарья разрыдалась.
– Тогда понятно! – согласился офицер, но документы не вернул.
– Ну, что вы стоите? Вы любили кого-нибудь когда-нибудь?
– Девушка, пройдемте! Вам бы в сериалах сниматься и книжки писать!
– Я и снимаюсь! – Дашка лихорадочно полезла обратно в бардачок и, выловив оттуда диск с «Родными и близкими» (фильмом, где эпизод с Дарьей занимал четыре минуты в начале картины и две в середине) и протянула его гаишнику. В коробку засунула триста олигарховых евро (когда мужчина мечты хотел сэкономить, Дашка «добирала» интимом, со временем Олигарх сделался очень щедрым…) и, закатив глаза, с самым невинным видом прощебетала:
