– Больше никогда никуда тебя не отпущу, – Григорий притянул Дашу к себе.
– Больше никогда никуда не уйду.
Глянцево-безупречный Изя Муштерман, в ришелье от Walter Steiger, медленно отступил назад, к так бесшумно поднявшему его лифту, и только мертвенная бледность лица выдавала в нем человека, которого Дашка так и не смогла разглядеть…
Эпилог для любителей «сопливых» финалов
Слез и соплей в этой истории было действительно много. Столько же обычно бывает в дешевых водевилях, творениях именитого продюсера и… в жизни! Наш народ любит драму и неравнодушен к счастливым концам.
Папа Даши ужинал с Олигархом увядшей мечты в Porto Banus. Олигарх кушал рыбку и запивал ее саке. Позвонила Дашка.
– Донечка! – обрадовался папа. Последние пару лет, с заселения к Олигарху, если быть точными, Дарья звонила и… ничего не просила, а переехав к Изе, даже начала предлагать!
Олигарх напрягся, хотел дернуть глазиком, но успел поднять ручку и дернул ножкой. Узнав, с кем делит трапезу отец, Даша передала Олигарху привет.
– Я не дупло, – обиделся папа.
– Какое дупло? – не поняла Даша.
– Через которое Маша с Дубровским друг другу записочки оставляли! Сама передашь при встрече.
– Ну, пап…
– Тебе привет! – покосившись на придерживающего ножку Олигарха, сдался и озвучил папа.
Олигарх вздрогнул, выронил вилку и… заплакал. Еще долго Дашкин отец вытирал его скупые мужские слезы, капающие в тарелку с коралловой форелью, и больше никогда в присутствии Олигарха на звонки любимой дони не отвечал.
В компании Super Marin за спиной Чабурадзе смеялись, говоря, что он променял лодку на «телку». Над Изей хихикали в компании папы. Туда дошли слухи, что Изя хорошо сэкономил, «впарив» торговцу лодками «Заданное направление» вместо денег жену.
Проходя на белоснежной красавице яхте со звучным названием «Незабвенная» по Грибоедовскому каналу, Изя машет стоящему на причале Чабурадзе рукой и делает знак, означающий: «Махнемся обратно?» Григорий злится и посылает ему ответный знак, куда более распространенный, означающий «приглашение в пешее эротическое путешествие».
Наделенный всеми талантами мира Муштерман-младший тоже научился рисовать карикатуры. На одной из них растерянная Дашка металась между абсолютно одинаковыми Ивушкиным и Чабурадзе и силилась угадать, кто есть кто. Зловредный Ивушкин прятал за спиной бейджик «Гендиректор Super Marin». Без него «любящее сердце» ничего подсказать Даше не могло, и, понурая, она уходила к стоящему в отдалении Алеше Далекому.
На другой облаченный в смокинг Григорий на дырявой лоханке с мифическим названием «Королева Меб» силился догнать «Незабвенную» и вычерпывал воду из «лоханки» собственным ботинком. Дашка стояла на верхней палубе Изиной яхты, и дождь из купюр, перемешанный с брызгами Cristal, проливался ей на голову. Компанию Григорию составляла пузатая лягушка в золотой короне. Над головой пупырчатой внимательный к мелочам Изя написал: «Mia piccolo princepessa».
Несмотря на запреты Григория, с народным избранником Даша общалась. Теперь у Изиной мамы в Тамбове гостил почти весь сериальный мир. Актрисы – слабость Муштермана-младшего – элегантную и гостеприимную Изину маму любили. Мама тоже девочек любила и внимательно следила за их карьерными взлетами, плача над творениями именитого продюсера.
«Это – наша Глаша, помните, год 2002? А это Сашенька. Сериал “Военные бездельники”. А это – Дашенька. “Четверо снизу” и альбом карикатур», – исполненная искренних чувств, делилась она со своими подружками.
Дашкины подруги, в свою очередь, хором жаловались на жизнь.
Подавая фаршированного хряка к новогоднему ужину, босая, заметно располневшая Анжелика-Анжела с тоской смотрела на препарирующего барана возлюбленного. Ей вспоминались шумные гулянки, клубы, поездки с пенсионером за границу. Маршрут «Бирюлево – Верхненагуляево» угнетал ее своей счастливой константностью. Она косилась на брата возлюбленного – единственный имеющийся в наличии «объект» мужского пола – и думала, что не так уж не прав был Артем, говоря, что измену с братом простит…
Эка-Екатерина сетовала на то, что на ГОА не завезли снега, а с Копейкинского шоссе снег не вывезли. На то, что, несмотря на повышение ее статуса в сторону гламура и упрочения ее места в столичных тусовках, Костик Шапкин по-прежнему здоровался с ней сквозь зубы, а с Дашкой сквозь Григория. На новое кольцо, которое было не так просто убрать в сумочку, на дно, и нового мужа, который не так легко отпускал «в ночь».
Эллочка страдала из-за отсутствия мечты: на оранжевой «Оке» ее фантазия себя исчерпала, и придумать что-то еще она не могла.
Рыжая, уже много лет колесящая на двух влюбленных в нее братьях, как на двух оленях, огорчалась, что в их семье не родился брат третий, побогаче. Что, покупая ей шубы и шапки, они морят ее голодом. Что, арендуя Vip-зону в «Империи», имеют наглость припереться туда сами. Что, проживая с одним братом в центре, другой не успевает протопить дачу к ее приезду за город. И что друзья «оленей» ее почему-то не любят.
Девочки упорно не хотели признавать себя счастливыми, даже если таковыми и были.
Что до Даши и Григория, то они действительно нашли друг друга, но… Обрели ли они покой? Впрочем, сначала спросите, искали ли они его?
