– Ужас, ну и садистка была твоя мать. Изверг. Хотя и у меня тоже не сахар. Но твоя – вообще жесть. Так издеваться и мучить ребенка? Забирать – отдавать, дам – не дам и так много, много-много раз. Убивать много раз. Один бы раз убила – оставила, и все. Бросала маленькую девочку одну. Она вообще без мозгов, что ли? Не понимала, что делает тебе больно? А у самой как не екало сердце, – оставлять ребенка? И зачем вообще рожают такие суки? Правильно веры устранили семейную ячейку. От родителей дети только страдают. Да, сочувствую тебе. Ну и как, ты исправила эту ситуацию?
– Да, мне пришлось сложно. Спасибо тебе за сочувствие. Она, причем, даже не понимала и не осознала, что делала мне больно. Думала, ребенок – ничего не понимает. Сама бесчувственная, бессердечная. Думала, что и ребенок такой же. В общем, я не знала, как поступить и как исправить. На мать влиять бесполезно, до нее это не дойдет никогда. Я долго исправляла эту ситуацию. Приходила к себе каждый день и была сама с собой. Я стала сама для себя мамой и всегда находилась со своим ребенком, то есть сама с собой. Постоянно думала о ней и чувствовала ее. Вот так. Я много времени посвятила этому. Забрать ее я не могла, к сожалению. Я могла только приходить к ней и быть рядом, гладить ее, прижимать к себе, жалеть, целовать, обнимать. И тогда она не боялась, ей не было страшно остаться одной. Особенно, когда было холодно и темно, я всегда была с ней рядом. В эти самые страшные моменты. И мы справились в итоге. А больно было сильно. Я не сдерживалась, рыдала в три ручья, до спазма в животе. До кромешного, самого глубочайшего отчаянья и бессилия. В этой боли мы доходили до дна и успокаивались там, потом отталкивались и поднимались. И так много-много-много раз, столько, сколько мать оставляла меня одну в холоде и темноте.
– Дааа… – Федор помотал головой из стороны в сторону, отрицая такой жесткий опыт. – Ты много пережила и стала сильной.
– То, что не убивает, делает сильнее.
Глава 15
Сепарация
– А ты погружаешься в кватро? – любопытствовал Кай, когда они с Адимой, расположившись в креслах в саду, потягивали сок через трубочку, наслаждаясь Млечным путем.
– Сейчас практически нет. Раньше часто там бывала, – ответила женщина.
Они молчали. Так можно было сидеть и молчать очень долго, и не требовалось даже присутствия кого-либо. Иногда перекидываться фразой, пришедшей на ум внезапно, или посмаковать единолично.
– Ну, что, можно вздохнуть с облегчением. Мы избежали катастрофы и вселенского апокалипсиса.
– А может, мы преувеличили масштаб бедствия?
– Ну, что ты! Ты же сам все видел в кватро. Что еще могла обозначать вся эта кровь и черная дыра? Мне кажется, ты обесцениваешь свою заслугу.
– Все свершилось само собой, можно было и не вербовать Алису. А черная дыра и кровь – это бутылочка с дырочкой и море травы, – Кай захохотал.
– Это еще что такое?
– Это анты употребляли марихуану, используя бутылочку с дырочкой. Я тут просто подумал, что многие имеют в своей жизни опыт, который тяжелым грузом тянется и тянется. Мы считаем, что употребление психоактивных веществ влияет на психику, что семья и религия также мешают личностному развитию. Но как было им выживать в такой социальной системе? Ее и изменить невозможно, потому как ее традиции уходят в века, а все устои навязываются сверху, то есть правителями. И жить в ней невозможно. Остаются психоактивные вещества – как анестезия от социума. Вот, посмотри, убрали мы систему в Венограде, сделали копию нашей, поменяли нейрокод у антов, и их не тянет, как к алкоголю, так и к семье, и к религиям. Они не испытывают страха, одиночества, им не нужны заменители счастья.
– Нет, ну, это не из-за системы, если я правильно тебя поняла. Это только благодаря изменению нейрокода и восприятия мира. А потом, сами анты что усмотрели в кватро, раз решились на активные действия?
– Вот это неизвестно, что они увидели. Хотя да, я пошутил, – не траву и не бутылочку они увидели, это ясно. Если бы увидели такое, то спокойно дождались бы этого будущего. А они увидели то, что их напугало, и они решили все вместе погрузиться в кватро. И вот надо же, как кватро строится, – то, что было до изменения прошлого, стирается. Так исчезла эта тысяча антиверов, как и не было их. Пласт нового пространства наложился на настоящее, стер лишних участников событий.
– Это уникальное кватро.
– А мне все же кажется, что это комплексно. Вообще, мне кажется, что иногда необходимо окунуться в самую грязь, упасть на самое дно, чтобы ощутить вкус к жизни.
– Я давно уже забыла об этом, и мне это не надо. Всякая грязь. Зачем пачкаться лишний раз?
– Для остроты эмоций и ощущений.
– Есть море острых эмоций и ощущений, море удовольствий без грязи.
– Но что же так тянет порой очень сильно? Я впервые это почувствовал там, на Земле, рядом с Алисой. Здесь и сейчас у меня таких ощущений нет.
– А что ты почувствовал?
– Захотелось слияния и объединения, быть одним целым, неразрывным.
– Это потому что ты живорожденный и все еще помнишь этот симбиоз с матерью. Вернее, он зашит на подкорковом уровне в нейронах. Мы старались убрать эти нейроны, но они удаляются лишь частично, память все же остается. Поэтому тебя тянет только иногда, а не постоянно. И со временем стихнет. Это у всех живорожденных.
– Так, может, не надо это останавливать? Если тянет, то давать ход влечению?
– Да пожалуйста! Просто это влечение больше всего фантазия. На самом деле никогда эта фантазия не реализуется, вернее, всегда существует небольшое разочарование. Потому что влечет в материнское лоно, потребность в слиянии, в симбиозе это именно стремление назад, во внутриутробное развитие. Не более. А при совокуплении это жалкая имитация удовольствия.
– Значит, все человечество и анты находились в жестокой иллюзии относительно влечения?
– Да, совершенно верно. Точно так же, как и стремление познать Бога. Кто-то видел симбиоз в противоположном поле, кто-то в слиянии с богом. И то, и другое – великий самообман. Это фальшивое удовольствие.
– Я помню тот раз, когда я был с Алисой и мы с ней совокуплялись. Это прекрасные ощущения и божественное удовольствие.
– Не такое уж и божественное, вспомни кучу других удовольствий. Оно бесплатное и легкодоступное, поэтому пользовалось такой популярностью среди низших слоев населения, что у человечества, что у антов. А самое главное, после него бывают последствия, – это беременность и венерические заболевания. Состояния, подобные оргазму, доступны другими способами, более безопасными. Может, ты еще не насытился этим ощущением, так возьми свое. А лично я пресытилась этим уже давно. Уже неинтересно – детский сад какой-то. И примитивно, нечто животное.
– Вот поэтому веранты отличаются от нас, – у них больше эмоций, и они больше творят.
– Не только поэтому. У них еще свежа память о близких друзьях и родственниках. Еще сохранились в памяти ощущения. А вообще, дорогой Кай, ты к чему клонишь?
