– Не знаю, не могу понять. Неужели только из-за этого симбиоза они так отличаются от нас?
– Это глубинная проблема, Кай, которую ты озвучиваешь. Которая большинством даже и не осознается. Их больше беспокоило, как они выглядят в глазах окружающих, какое производят впечатление. Для каждого их них главное – пустить пыль в глаза, одурачить собеседника, чтобы его считали великим, хорошим. Лишь бы не осуждали и не критиковали, лишь бы был нужен хоть кому-то. И, – уже на крайний случай, – неважно кому. Лишь бы быть нужным обществу, лишь бы это общество приняло за своего и не отвергло. Но на поверхности стоит проекция отношения мать – дитя. Взрослый, так же как и ребенок, хочет быть принятым и любимым, только проецирует это на социум. И если в семье ребенок отвергался матерью, то и социум отрыгнет взрослого. Взрослый выберет себе такое окружение и спровоцирует его на повторение ситуации в детстве, чтобы его отвергли. Но он не понимает этого. Все пыжится и старается понравиться окружающим. И у каждого свои методы для того, чтобы выделиться и привлечь внимание. И соответственно любовь. Отсутствие материнской любви толкает личность достигать новых высот и добиваться этой любви у окружающего мира. Любыми путями. Каждый выбирает свой.
– И ведь с антами такая же проблема. Значит, и правда, эти симбиотические связи настолько сильны, что остается либо смириться, осознав свое бессилие – обратно в утробу не вернуться, либо разорвать насовсем. Как мы и сделали.
– Ну да. Потому что смирение и бессилие не нужны нам теперь. Раньше еще смирялись перед лицом смерти. Так мы и эту задачу решили.
– Но вот мне кажется, что отсутствие страха лишило нас защитных функций.
– Да они и не нужны. И страх не нужен. Ты как будто сомневаешься и пытаешься отрицать наши достижения и высокое развитие?
– Да, я посмотрел и увидел, как мучаются и страдают анты на Земле, и поведение антиверов меня озадачило. И я решил критическим взглядом посмотреть на нашу жизнь. Все же думаю, нам не хватает удовольствия от близости с противоположным полом. Разве нельзя сделать так, чтобы не было последствий, таких как беременность и болезни?
– Ты не понимаешь, – Адима улыбнулась. – Беременность и болезни это только физические возможные последствия, но психические последствия после симбиоза и желания слияния более сильные.
– А если даже не совокупляться, а просто быть близкими эмоционально? Как это может повлиять на развитие?
– Зачем тебе вообще эта эмоциональная близость?
– Чтобы понимать, что я живу, оценивать и сравнивать себя с другими. Все же относительно.
– Ох, в тебе еще говорит живорожденный. Закон относительности применим к физическим телам. Наши тела клонов это просто так, для переноски нейроимпульсов и ментальных потоков. По сути, мы можем с тобой общаться на расстоянии с помощью сети, и все. Можем обходиться и без тела вообще. Ты немного отстал в развитии, Кай. Ничего, возможно, твое время еще не пришло. Или общение с антами так на тебя повлияло.
– Согласен. Значит, по любому для нас должна быть какая-то польза от этого. Изваляться в грязи и упасть на дно бывает полезно. Для чего тогда я с Алисой близко общался? Что это для меня? Для нашего развития?
– Может, чтобы что-то понять для себя. Не обязательно должна быть перспектива в развитии отношений. Встреча может быть просто полезна для тебя, или для нее, или для обоих. Хоть как. Но совсем не обязательно должен быть какой-то финал или развязка.
– А, ты почувствовала и поняла! Да, я думаю, как бы нам встретиться еще. Но это невозможно.
– Зачем ты ищешь с ней встречи? Что-то забыл?
– Да, видимо, что-то забыл. Может, чувствую себя должным?
– За что? Что с тобой вообще, Кай? Я тебя не узнаю.
Когда они с Адимой расстались, Кай продолжил размышлять о том, что же периодически тянет его к Алисе? Ему казалось, что-то осталось незавершенным, незаконченным, недосказанным. Он часто вспоминал ее взгляд, полный мольбы, и не мог понять, что это значит. Наконец до него дошло! Сколько раз Адима говорила про симбиоз, да и он всегда знал об этом. У него еще не утихла связь с его матерью. А ведь он ее даже не помнит. Его осенило, так, что мурашки пошли по телу, а в животе задрожало от предчувствия чуда и открытия. Он должен вернуться в прошлое, к своему рождению, и увидеть мать. Он слышал историю, что она улетела в открытый космос. Бросила его, если так, глубоко, подумать. Почему она это сделала? Что ею двигало в тот момент? Если даже и нарушила закон, – хотя законов тогда не существовало. Взяла и родила, когда никто не рожал. Так и признала бы этот факт. Зачем оставлять его, Кая, а самой сваливать? Куча вопросов проносились в голове. Вот он сам, сапожник без сапог, решился помочь антам. Потому что видел в них отражение себя. Их тоже бросили одних выживать на Земле, как и его бросила мать. Он увидел в антах свою проекцию. И помочь им вызвался, потому что не знал, как помочь себе. Не видел и не чувствовал в себе проблемы, рожденной симбиозом и потребностью в слиянии. Оказывается, это много значит. Он всю жизнь старается для других, все для них и для них. Он чувствует себя героем, свое преимущество. Это же так приятно и возвышает. А на самом деле он остается со своей нерешенной проблемой. Надо еще раз обстоятельно обдумать эту тему и погрузиться в кватро для встречи с матерью в прошлом. К этому надо быть готовым основательно. Тема серьезная.
Кай вызвал центр информации и проконсультировался с нейроинженерами, как идут дела в Венограде. Ученые были счастливы. Проект идет отлично, веранты развиваются. Все по плану, как надо, – антиверы исчезли, как и не было, оставив лишь тень, фантазию, которая со временем превращалась в небытие и исчезала вовсе. Осталось всего около тысячи верантов, все же большинство отсеялось на моменте приема нейроскана с Земли. У большинства были уже ссохшиеся мертвые нейроны, не годные для снятия нейроскана. Кай посмотрел через птиц-дронов на верантов, увидел Алису, которая, как обычно, плела венок. Даже Федор примелькался уже и стал узнаваем. Он общался со всеми, узнавал истории, кто что пережил в кватро, и как кому это переживание помогло. Веранты стали делать из фруктов нектары и косметические средства. Дарили друг другу. Иногда они расходились в разные стороны и уединялись. Кто с холстом, кто с ручкой и бумагой, кто с глиной, кто с деревом. Использовали разные доступные материалы. Кто-то просто пел и танцевал. Периодически погружались в кватро для решения каких-то своих вопросов, общались с ВП. В общем, жизнь текла размеренно и умиротворенно. Кто бы мог подумать, что еще недавно все могло кончиться катастрофой?
Кай был доволен собой и верантами. Он почему-то относился к ним, как к своим детям. Может, потому что обучал их? Да, скорее всего. Мы в ответе за тех, кого приручили. А, вот еще почему он чувствовал недосказанность. Он чувствовал ответственность перед Алисой и другими антами, в особенности перед Алисой. Вероятно, из-за той срочной поспешной близости, которая была, в общем-то, ради дела. Ведь тогда он смог подавить влечение, но дело оказалось важнее. Может, он чувствовал себя виноватым перед ней? В общем, у него теперь две задачи: встретиться с матерью и с Алисой. С последней сложнее, хотя можно так же, как и в тот раз. Цель – устранить влечение, тягу к слиянию. Он понял, что это основной его недостаток.
