– Надо же, какие у тебя ассоциации! – воскликнула Адима. – Почему именно фиалками? И ладаном пахнет?
– Для меня запах фиалки теплый, как объятия матери, а запах ладана обжигающий, как яркое солнце.
– Но ты же никогда не видел солнца.
– Я почувствовал его, когда смотрел в материнские глаза. Они отражали солнце. И твои глаза тоже отражают солнце. А вы его видели на Земле до катастрофы, не просто желтый диск в черном небе, что виден отсюда, из космоса, а и разливающийся от него яркий свет, такой теплый и обволакивающий.
– Это точно, дорогой Кай! Какой ты молодец! Я так горжусь тобой. И мать твоя гордилась бы обязательно.
– Спасибо.
Они подошли к коммуникатору. Дверь в серверную была открыта, возле одной из стоек возился инженер-системотехник. Он обернулся, услышав шаги.
– Добрый день, – он быстро подошел к гостям, вытирая руки о брюки.
– Добрый день! – Адима пожала ему руку.
– Добрый день, – Кай последовал примеру Адимы и тоже протянул свою руку инженеру.
– Мы пришли посмотреть на верантов, как они поживают. Будь так любезен, настрой нас на волну.
– Да, конечно, один момент, – инженер засуетился, подключил провода, нажал на клавиши, провел рукой, соединяя потоки, и включил экран.
– Сейчас-сейчас, я найду, где веранты собираются вместе. Так-так-так. Он и большую часть времени проводят в уединении, и лишь иногда собираются вместе и обсуждают свои работы. Показывают друг другу свои картины, статуи, читают прозу и стихи, исполняют музыку и танцуют. А, вот одно из таких собраний.
Инженер настроил приближенность дрона, и Кай тут же увидел в центре событий Алису. Она пела песню. Ее голос звучал нежно и мелодично.
– Город творцов, можно сказать, – искренне умилялся Кай.
– Да не то слово! – подхватила Адима. – Они превзошли не то что самих себя, – а это огромная заслуга и работа с их стороны, – но и догоняют нас в развитии. Пусть у них нет ученых, и не развивается наука, зато какой мощный творческий прорыв и потенциал, который наконец-то нашел себе применение и вышел наружу во всей своей красе.
– Потрясающе! Если мы соединим их творческий потенциал и наши научные открытия, представляешь, какой будет прорыв?!
– Да! Надо было пройти через сепарацию, чтобы потом, осознав свою уникальность, соединить творческое и научное начала.
– А ты думаешь, что это моя сепарация повлияла на такой ход развития?
– Конечно! Ты ведь после сепарации обучал их и передавал им свой опыт и свою энергию. Это ты их заразил своей любовью и верой. Так что это только твоя заслуга, что веранты получили развитие творческого потенциала. Ты раскрыл в них этот огонь. Зажег свечу жизни, чтобы они горели и несли тепло и любовь в мир.
– Я потрясен. У меня просто нет слов!
– Да, Кай! Это именно так. Это твое достижение и огромный вклад в развитие вселенной и будущего. Только теперь я понимаю, почему я интуитивно прониклась пониманием к твоей матери Герде и позволила нарушить правила репродукции. Должен быть хотя бы один образец. И ты им стал. Я абсолютно ни о чем не жалею из того, что сделала.
– А что, кстати, с Гердой произошло? Я помню теперь все смутно, как сон.
– Она умерла от неизлечимой болезни, тогда мы еще не умели трансплантировать нейроскан в клонов. Она не дожила совсем чуть-чуть.
– Да, мне тоже очень-очень жаль. Но я помню ее любовь и тепло. Они у меня в сердце, – Кай приложил руку к груди.
– Сердце у тебя клонированное, это просто орган. Но в него по нейронным отросткам и нейросети стекаются твоя память и твои ощущения из детства, – засмеялась Адима и обратилась Адима к инженеру. – Ладно, давай мы оставим Кая одного, чтобы он смог пообщаться с Алисой. Вот она, как раз допела свою песню и отошла в сторонку.
– Хорошо, – инженер подал Каю шапочку с проводками. – Это управление дроном, его глазами и речевым аппаратом. Вот кнопка переключения дрона с автоматического режима на ручное управление. Когда закончишь, нажмешь ее же.
– Я понял. Разберусь, – Кай взял шапочку и надел на себя. – Спасибо.
Он поблагодарил инженера и попрощался глазами и улыбкой с ним и Адимой.
Теперь он был птицей и приземлился рядом с Алисой. Алиса повернула голову к птице.
– Что? – улыбнулась она ей. – Тебе понравилась моя песня? А ты как поешь? Я не слышала ни разу. Или ты не умеешь петь?
– Нет, не умею, но я могу разговаривать, – ответил Кай, а Алиса увидела, как птица открывает клюв, произнося слова.
– Ой, вот чудеса! – Алиса от неожиданности отодвинулась на шаг от птицы.
Большая птица с огромными стальными крыльями сидела возле нее.
– Не бойся, Алиса! Это я, Кай.
– Ой, ну надо же! До чего дошел прогресс, – и Алиса рассмеялась. – Чудеса, да и только, – повторяла она, еще не оправившись от удивления.
– Как ты поживаешь, дорогая? Ты очень красиво поешь. Я слушал тебя.
– Да хорошо, просто прекрасно! А в последнее время еще лучше стало. Как-то спокойнее и безмятежнее. И так было очень хорошо, даже сложно было представить, что может быть еще лучше. Но стало и правда лучше. Что-то непонятное.
– Я рад за тебя очень-очень. Подружилась с кем-то?
– О, да! У меня много друзей и подруг, и мы все очень любим друг друга. И любовь эта такая странная, не как бывало на Земле. Эта любовь просто без всего, без влечения, страдания, без потребности в близости. Любовь к жизни и окружающему миру и ко всем, кто его населяет и меня окружает.
– Ты хочешь чего-то еще, Алиса?
– Нет, Кай, спасибо. У меня всего в достатке. И даже не знаю, чего я могла бы еще хотеть. Разве только на Солнце улететь. Хотя мне и здесь очень тепло. А если на Солнце, то с тобой и со стальными огромными крыльями, чтобы не обуглиться от жара и огня. Говорят, Солнце очень горячее и все плавит. Но сталь не плавится, а я заметила, – твои крылья стальные.
– Может, как-нибудь и слетаем, – Кай засмеялся. – Кто знает, к чему мы еще придем в нашем развитии. Что ж, я рад был с тобой пообщаться и рад, что ты довольна и счастлива.
– А ты сам как? А то все про меня и про меня. А я и забыла у тебя поинтересоваться.
– Да я тоже отлично, и мне значительно лучше, чем было раньше. Лучше лучшего мне. Вот так.
– Ладно, тогда до новых встреч? – Алиса засмущалась, не зная, как завершить.
– Да, конечно, Алиса! До новых встреч! Счастливо тебе!
– И тебе, дорогой Кай!
Кай отключился от птицы-дрона и немного посидел, смакуя и наслаждаясь послевкусием.
Когда он вышел, Адима подхватила его под руку.
– Ну, как все прошло?
