Кай ощущал себя в данном моменте жизни как очередное звено в огромной Вселенной. Его мозг с миллиардом нейронных связей, узлов и соединений, – отражение и проекция далекой Вселенной К в Солнечной системе, где живет Кай. Мозг каждого является отражением какой-то Вселенной. Веры знали об этом, так как являлись наиболее развитыми существами, живущими в настоящий момент в данном пространстве. Когда-то неандертальцы не знали природы молнии и грома. Человек не знал устройства мозга и вселенной. Теперь веры знают и это. Потребовалось пережить множество катаклизмов, войн, природных бедствий и даже самих себя пережить, чтобы овладеть знаниями об устройстве сознания и мозга и вселенной. Нейронные сети пронизывают все вокруг, как сеть Интернет. Но это больше. Память нейронных сетей хранит в себе знания от начала зарождения нашей вселенной, с момента Большого взрыва. Это наследственная духовная память, передающаяся из поколения в поколение, приходящая порой как открытие, наваждение, во сне, являющаяся результатом долгих изысканий ученых и многих часов размышлений. Это уникальное свойство нейронной сети – свойство повторения и дублирования. То, что гены как таковые возникли гораздо позже Большого взрыва, не имеет значения. Мы не знаем точно, что происходило и как формировались гены.
Предпосылки для расколов и революций всегда витали в воздухе. Образованная элита не могла больше существовать рядом с невежеством. И дело даже не в интеллекте, не в умственном развитии, а в эмоциональном и психическом. Как только приблизились к разгадке когнитивного кода, – это произошло еще в XXI веке, – ученые поняли, что это станет бомбой для человечества в целом. И в то же время по всей Земле прошла волна природных катаклизмов – проснулся Йеллоустонский вулкан, который спровоцировал и другие вулканы. Землю тошнило от накопленного шлака подавляемой человеческой злости и негатива. Она изрыгала из своих недр страдания и боль, которые разливались жгучей лавой по земле, сжигая все живое вокруг. Она просто не могла больше сдерживать все в себе. Больше не могла. Столько войн, смертей и убийств нескончаемым потоком. Бомба обрушилась прорывом когнитивного кода на ментальном уровне и изнутри планеты – извержением вулканов. Это был мощнейший взрыв, покруче атомной катастрофы. И эта череда взрывов прошлась по всей планете, один за другим, как салют. Люди, не успевая укрыться от извергающейся лавы, заживо поджаривались в раскаленной магме. Это был кошмар. Средства массовой информации, – телевидение, радио и интернет, – на протяжении месяца передавали чрезвычайную сводку катастроф о разрушениях и жертвах, количество которых уже не успевали подсчитывать. Земля стала похожа на кипящее жаркое, где кусками мяса были живые существа, первые секунды барахтавшиеся в предсмертных конвульсиях. Все разрушалось, и в итоге не осталось ни одного живого места на Земле. Тем, кому повезло, и кто успел загрузиться в контейнер, отправляющийся на космическую орбитальную станцию, – а их было мало, – в шоке от пережитого ужаса, не верили, что чудом избежали смерти. Существовала некоторая общность между оставшимися людьми. Очень тонкая и практически неуловимая. Казалось, они были специально отобраны кем-то свыше, чтобы сформировать новое общество и новый тип людей, которые выживут и дадут начало появлению нового подвида – веров. Контейнеры спускались от космических станций к наспех организованным точкам сбора уцелевших людей. В большинстве регионов связь просто отсутствовала, и люди там оказывались отрезанными от общения с остальным миром. На поисковые операции не было ни времени, ни возможности. И спастись могли лишь счастливчики, находившиеся поблизости от центров эвакуации и сумевшие добраться туда и попасть в контейнер. Люди оказались в числе избранных методом случайного отбора. Просто, и всё. Хотя эта случайность не была случайностью в том мире людей, в XXI веке, в их сознании. Все произошло очень быстро и неожиданно. Никакие молитвы и религии не спасли. Каждый остался наедине с собой, со своей смертью и инстинктом самосохранения. И самое главное, перед выбором – погибнуть или остаться во что бы то ни стало в живых, пусть даже ценой смерти ближнего. Когда все в страхе спасались от смерти, наступающей на пятки, среди воплей и криков о спасении, мыслей о взаимопомощи не существовало. Сложно с таких условиях было соблюдать баланс между жесткостью и милосердием.
– О, Боже! Почему ты оставил нас?! Ведь мы так преданно тебе служили и молились! – восклицали люди. – Где же ты в столь трудный час, когда все живое на Земле гибнет, и скоро не останется никого? Кто же тогда будет служить тебе?
В ответ стояла тишина, и только вдали слышались крики и вопли людей, которых сносила лава, приближаясь к мечети, построенной вокруг Каабы, в Саудовской Аравии. Это был центр всех молящихся мусульман мира. Муллы читали свои проповеди и падали в поклон, беспрестанно перебирая четки.
– Бежим! Возможно, мы сможем еще спастись, если направимся в сторону от лавы, она течет медленно, так как здесь много преград. Может, встретим контейнер, который нас поднимет в небо, – предлагал сын своему отцу, который почти беззвучно шептал молитвы и кланялся.
– Нет! Мы не побежим позорно! Мы будем исполнять свой долг перед Аллахом, и он спасет нас. Мы будем молиться до последнего вздоха.
– К чему такая самоотверженность? Сейчас мы не воюем во имя справедливости, как всегда воевал мусульманский народ. Нам надо спастись от природного бедствия!
– Если это божье наказание, – то, что творится на Земле, – значит, мы грешны и должны быть наказаны. Аллах хочет этого, – кажется, отец не слышал сына и только повторял свое, твердый в своих убеждениях.
Сыну оставалось только покорно сидеть рядом с отцом. Где-то на другой стороне мечети были его мать и сестры. Он долго не мог решиться, но чувство, что отец заблуждается, и сейчас они погибнут из-за глупого упрямства и невежества главы семейства, не покидало его. Вместе с этим чувством был жуткий страх, что он идет против воли отца и, пусть внутренне, но спорит с ним. Везде написано и говорится – уважать и почитать своих родителей. А если отец заблуждается? И такое встречается очень часто, ведь родители обычные люди, а не боги. Внезапно юноша подскочил и побежал искать мать. Может, она послушает его.
– Ты куда? – прокричал вслед отец. – Вернись и будь рядом со мной! Это твой сыновий долг! Я тебя породил. Ты моя плоть и кровь.
– Я найду мать и сестер, – сын на мгновенье остановился. – Папа, давай убежим отсюда.
– Ты что меня позоришь?! Твоя обязанность быть рядом с отцом. Чтить и уважать его слово, как слово божье. Если ты уйдешь, ты больше не мой сын, и я отказываюсь от тебя.
Юноша какое-то время колебался. Быть отверженным отцом это самое страшное, что могло бы произойти, но тут он снова услышал, как порыв ветра донес издали крики людей, настигнутых лавой и заживо погребенных в кипящих и бурлящих расплавленных камнях. Нет, смерть хуже, чем чувство отверженности отцом. Отец такой же человек, как и он, просто взрослее и с опытом жизни, но вот умнее ли? Отец тоже когда-то был мальчиком и имел своих родителей, которые внушили ему определенные убеждения и страхи. И вот он всю свою жизнь живет с этими убеждениями и передает их своим детям. Но убеждения могут быть неправильными и ошибочными.
