Федор заметил, что у собравшихся не возникает дружеских связей, и никто не стремится к сближению друг с другом, как это было на Земле между мужчинами и женщинами. Как будто половая принадлежность не имела значения. Но одно больше всего беспокоило антиверов, – они искали своих родственников и близких. Не прекращались разговоры о том, как им было хорошо на Земле и как они скучают по своим близким.
– У меня муж был запойный алкоголик. Да и я любила с ним выпить. Он даже бил меня иногда, но я все равно скучаю по нему, и мне без него плохо.
– Не хватает страданий и побоев, что ли? – съехидничал один из мужчин.
– Не знаю, как будто бы да, не хватает. Хотя звучит очень глупо. Но я так привыкла к нему. Он, когда выпьет, такой милый и добрый. Бьет он только когда с похмелья, и трезвый очень злой. Но как я его сейчас здесь найду? Лица-то другие у всех, и у меня тоже. Значит, мы никак не встретимся.
– Да не факт, что он вообще попал сюда, – заметил Федор.
Он точно знал и помнил, как не успевал, получая очередную новость о смерти, подъезжать и проводить процедуру вживления репликанта перед приходом робота. Тогда в космос отправлялся просто нейроскан, а там уже веры проводили свою инсталляцию и перепрошивку нейрокода. Тогда уже не найти никого. Но он умолчал об этом. Федор к тому же старался не использовать женщин. По его мнению, они намного слабее мужчин, и никакого толку в них нет. Поэтому среди антиверов женщин было всего несколько. Они исполняли роль кухарок и уборщиц, что, собственно, им и было положено.
– А я так скучаю по своим детям, – причитала другая женщина. – Где они сейчас, живы ли?
– Прекратите стонать, – гаркнул на них один из мужчин. – Можете проваливать к верантам, если вам тут немило и плохо. Только там вас не примут, это уж точно.
– Хоть бы выпить было что, чтобы залить это горе, – не унималась баба.
И опять новая волна времени захлестнула группу собравшихся и изменила окружающее пространство. Теперь поле превратилось в гористую местность, и с гор к ним спускалась еще одна группа, более ста антиверов или верантов. Пока издалека было сложно определить. Все на поляне опасливо сбились в кучу, глядя на приближающихся. Спускающаяся группа наконец увидела их и остановилась. Но потом все же продолжила спуск и вскоре незнакомцы оказались возле собравшихся антиверов. Федор, Петро и другие присматривались к спустившимся с гор. И каждый задавал себе вопрос, кто они и с каким нейрокодом? По выражению их лиц казалось, что были похожи на них. На лицах читалась усталость и, самое главное, озлобленность и агрессия.
– Надо придумать какой-то пароль и контрольный вопрос, чтобы сразу понимать, кто они, – шепнул Петро Федору.
– Да.
Федор лихорадочно соображал, что бы такое спросить, чтобы сразу идентифицировать код.
– Здравствуйте, – Федор вышел вперед и протянул руку.
Новоприбывшие стояли настороженно, и руку никто подавать не хотел. Ага, ясно, напуганные. Это наши. Веранты доброжелательны и наивны, как восторженные дурачки.
– Расслабьтесь, мы такие же, как и вы, – слегка раздраженно кинул Федор и, не оскорбившись, убрал руку. – И чем нас будет больше, тем мы сильнее. Вы не чувствуете себя здесь в безопасности и не принимаете тот факт, что вы веранты, правильно я понимаю?
– Да, правильно ты нас понимаешь, – огрызнулся один из прибывших. – Но чего ради мы будем вам верить?
– Верю – не верю. А будет лучше, если вы будете с нами, – отрубил Федор.
– Это уж нам решать, а не тебе.
– Я бы не рекомендовал открыто проявлять свою агрессию здесь. Запускается процесс ликвидации. Если вы не в курсе, можете проверить. Доверяй, но проверяй! Попробуйте, и убедитесь сами.
Теперь Федор знал точно, как определять верантов и антиверов. Как всегда, чутье его не обмануло.
Теперь их группа насчитывала около двухсот антиверов. Наконец-то идея собрать всех репликантов воедино начала реализовываться.
– Располагайтесь, – Федор пригласил новых на открытую лужайку. – Старайтесь не отдаляться друг от друга, чтобы не потеряться. Здесь что-то странное происходит, пространство периодически меняется. И птица летает, высматривает все и, скорее всего, сканирует. Благо, разговор наш не слышат, как я понял, а то нас уже ликвидировали бы. Веры здесь проводят свою политику индивидуализма, без семьи и религий, то же самое, что и пытались нам втюхать на Земле. Погружали в кватро. Чтобы мы привыкли так жить, как им удобно. А нам так неудобно, и мы не хотим.
– Дак, у нас и выбора особого нет по факту. Если что, они нас ликвидируют.
– Если будем плохо себя вести. Они заложили программу уничтожения после определенных действий. Агрессия, злоба, зависть, то, что порождает негативные сценарии. Они считывают эмоции по физиогномике. Программа заложена в этих птицах и в нас самих. Когда мы испытываем негативные эмоции, птицы-дроны их считывают, компилируется код, и запускается программа уничтожения. Вот эту маску можно носить и прикрывать свое истинное лицо.
Федор протянул маску одному из новичков. Другие тут же заинтересовались.
– Да, все ясно.
– Петро, когда ты сделаешь всем маски?
– Ну, вот, я этим занимаюсь, – Петро оторвался от работы.
Он срывал кору с деревьев и обтачивал ее, прорезал дырки для глаз и вырезал огромную улыбку.
– В принципе, вы можете мне помочь, сами сделать себе маски. Здесь нет ничего трудного. Да и делом займетесь, оторветесь от своих переживаний и тягостных дум да чувств.
Петро говорил все это с безразличным лицом. Мужчины встали и стали повторять за Петро его действия. Вскоре каждый смастерил себе защитную маску от эмосканера – эмоционального сканера.
– Предлагаю погрузиться в кватро и посмотреть, что там происходит в будущем, – высказался мужчина из новеньких.
– Опасно это, не рекомендую. Здесь мы и так, кажется, в кватро находимся, просто не видим полос. А меняющееся пространство это точно кватро, даже нет сомнений.
– Но ведь кватро может нам помочь избежать неожиданностей в будущем. Если мы будем знать результат наперед, можно будет что-то подправить и изменить в настоящем.
– Эту сказку вам рассказали веры, и вы им поверили. Если они веры, это не значит, что можно им верить. Сколько было смертей в кватро и из-за кватро, забыли? Нам, главное, помнить, кто мы и откуда. Главное, – помнить! – последние слова Федор произнес громко, рассчитывая на тот участок памяти, где он спрятал свой репликант.
Сотни глаз устремились в его сторону. Он почувствовал, как множество нейроимпульсов шевелятся у него в мозгу. «Я могу управлять всеми ими с помощью своего кода и своей нейросети. Кажется, моя идея работает. Надо только найти ключик». Он ликовал! Наконец-то ему доступна власть во всем объеме. А власть это всегда могущество и величие.
Окружающая реальность снова изменилось, и они увидели еще одну группу с такими же озабоченными и злобными выражениями лиц. Как будто пространство по своим каким-то неизвестным законам физики сталкивало бывших антов друг с другом и притягивало подобное к подобным. Итак, их численность увеличилась еще на сотню, и теперь их было триста сорок антиверов. И снова новичкам все объяснили, и заставили сделать себе защитные маски. Они мастерили себе маски, ели, разговаривали, спорили. Но жаркие споры быстро пресекались управляющими, которых назначил Федор. За каждой сотней смотрел один надзиратель. Ели они в основном плоды деревьев и коренья. Этого было вполне достаточно, чтобы утолить голод. Единственное, очень не хватало привычных на Земле удовольствий и кайфа. Это неискоренимо. Но это было на руку Федору, потому что слабовольными и безынициативными управлять легче. Вместе со своим репликантом он зашил свои склонности и потребности. Федор не любил похоть и чревоугодие. Что касается кайфа, то, хоть он и не любил его, однако осталась эмоциональная зависимость, которую он подавлял трудом и экспериментами. Склонность к власти и управлению пришли к нему только здесь в Венограде. А раньше он был слабым и неуверенным в себе антом. Даже наличие подчиненных помощников на Земле в этом плане ничего не изменило. Вот такие подавленные антиверы его окружали и являлись отличным сырьем и инструментом для его масштабных планов. Но надо было быть осторожным и начеку. Так, в течение некоторого времени, – здесь оно текло нелинейно и изменялось постоянно, – к их отряду присоединились еще около семисот бывших антов. И теперь это было целое войско, состоящее из более тысячи антиверов. По подсчетам Федора, – хотя он не был уверен, – примерно стольким он успел закодить и прошить сознание, спрятав в памяти свой репликант-нейроскан. Теперь можно действовать, решил Федор. Все складывалось на редкость благополучно. Он иногда даже не мог поверить в свое такое везение. При жизни на Земле он считал себя неудачником.
