Мейнс водил пистолетом из стороны в сторону, приговаривая:
– Раз… два… три… четы…
Дуло пистолета остановилось на Марвел. Стейша только успела вскрикнуть, а остальные – зажмурить глаза. Все, кроме Ангелы. Он отчетливо, как в замедленной съемке, видел внезапное перемещение руки Мейнса в его сторону. Вот он нажимает на курок, слышится раздирающий воздух выстрел. Затем крик, кровь, болезненные стоны.
– Рейден! – закричал Ангела, заглушая крик Рики.
Пуля попала его лучшему другу в спину, под лопатку – самое уязвимое место.
– Упс, руку свело. – Мейнс насмешливо улыбнулся, подошел к едва дышавшему Рейдену и перевернул его на спину. Тот захлебывался в собственной крови. Он перевернулся на бок, чтобы кровь стекала на пол, но мужчина, захохотав, пнул его ногой в живот.
После этого все почувствовали свою беспомощность и смирились с поражением. У Стейши повреждена рука, Логан обессилен, он даже ходить нормально не может, а Рейден… он находился в полуметре от Ангелы и смотрел в распахнутые, полные слез глаза друга стеклянным взглядом, словно в нем потухала жизнь. Эрар уже не слышал хохота Мейнса – только редкое дыхание Рейдена.
«Почему снова… снова это происходит?» – вновь и вновь задавался вопросом Ангела.
Он вспомнил Меллу. Вспомнил, какой выбор стоял перед Мелани: спасти его сестру или лучшего друга. Она выбрала Рейдена ценой жизни Меллы. А теперь парень снова был в смертельной опасности, на краю жизни.
– Отпустите их, – повелел Мейнс.
Его люди тут же отошли от пленников и даже отпустили с таким трудом найденного синтонима.
– Итак, вы все свободны! – объявил глава «ПН». – Серьезно, даже Ангела. Можете уйти прямо сейчас, но Рейден останется здесь и умрет на этом холодном полу. Можете, конечно, подождать, пока он отправится на тот свет. Я не против.
– Ты издеваешься? – спросил Эрар полным боли голосом. Он сидел возле Рейдена вместе с Рикой.
– Да, ты прав. Но это только первый вариант. Второй таков: вы все уходите, кроме Ангелы. В этом случае мои специалисты вылечат Рейдена.
– Идет, – тут же согласился Ангела.
– Я тоже остаюсь! – твердо сказала его сестра, не обращая внимания на слезы, заливающие щеки.
– Нет, – Ангела взял ее за плечи, – уходите все отсюда. Я останусь.
– Но Рейден… – Рика не успела договорить. Ангела обнял ее, прижав голову к своему плечу.
– Уходите. – Ангела отпустил девушку.
Она последний раз бросила на него взгляд, возможно, последний раз обняла своего брата, прошептала ему: «Мы еще увидимся», – и вместе с остальными исчезла в глубине коридора.
34
– Вам стоило бы стереть память, – сказал на прощание сотрудник «ПН», выталкивая наружу Рику, Марвел, Стейшу, Лайка, Минду и Логана, – но с вас и этого хватит.
Он захлопнул дверь, и никто не бросился вслед за ним, не стучал по двери, требуя, чтобы его впустили. Нет, бывшие пленники были разбиты, и морально, и физически. Они не видели выхода, потому что его не было.
Минда упала на колени и низко склонилась над землей. Она чувствовала себя виноватой, ведь вся эта история началась именно с нее, ее ошибок.
Марвел желала забыться. Едва заполучив своего сына и испытав давно забытую радость от нахождения рядом с ним, она безвозвратно его потеряла.
Рика готова была разорвать себя на части, считая, что физическая боль заглушит угрызения совести и отчаянную беспомощность. Но, насколько умна она ни была, в конце концов ей пришлось признать, что четырнадцать – не тот возраст, когда человек в силу каких-то особых заслуг имеет большую значимость для общества.
Крэм старался ее успокоить, прижав к себе, но Рика лишь продолжала стоять с опущенными руками.
Лайк чувствовал себя самым бесполезным среди всех. Он поддерживал Логана и размышлял, как будет жить дальше, осознавая, что судьба его друзей так и останется неизвестной, а он даже не может ничего сделать.
Логан разделял это чувство. Он уже не обращал внимания на невыносимую боль в руке и такую усталость, что, появись возможность, смог бы проспать целый день.
А Стейша… сидела на корточках, обнимая себя за коленки, как маленькая девочка. Сейчас она жалела о том, что тогда, когда в руках у нее было оружие, она не выстрелила Мейнсу в голову: «Никого нельзя жалеть, если они покушаются на самое дорогое. Никогда нельзя думать об их чувствах, ведь о твоих никто из них не подумал».
В густом тумане блеснули фары. Стейша первой заметила их. Они приближались к ним столь же стремительно, сколь поднимался ветер, суля непогоду. «Дом на колесах», как сказал бы Ангела, остановился прямо перед ними. Из кабины водителя вылез мужчина в классической рубашке, брюках и лакированных туфлях, совсем не по погоде. Но сильнее всего привлекали внимание его волосы: они были рыжие.
Сердце Марвел замерло на секунду.
– Джи… Джинджер? – прошептала она, надеясь, что тот не услышит. Но он все отчетливо слышал.
– Марвел!
Мужчина бросился к ней с объятьями, и женщина долго не решалась их принять. Она боялась вспоминать те спокойные деньки, когда не было никакой угрозы от «ЗПН» и жизнь текла в спокойном русле. Еще больше она боялась заскучать по тем дням, по Джинджеру и пробудить в себе давно уснувшие чувства.
– Что стряслось? – спросил он, оглядывая всех.
– Ангела у них. И Рейден – тоже, он смертельно ранен. Нас отпустили с условием, что Ангела останется.
– Так, – начал Джинджер, – полезайте все в машину, я отвезу вас в безопасное место.
Рика взбудоражилась:
– Но как же…
– Этим займусь я, – послышался женский голос из машины.
Из-за запотевшего стекла не было видно, кто это. Но Марвел сразу узнала обладательницу голоса.
Из машины вышла Мелани. На ней не было привычного старинного платья, она была одета в свободные джинсы, хлопковую рубашку и джинсовую куртку. С виду ей можно было дать лет шестнадцать.
– Ну, дочь, – хмуро начала она, – куда ты дела моего внука?
* * *
Трой был в своей комнате. Растянулся на кровати и смотрел в потолок, пытаясь успокоить свои мысли, как услышал шум за дверью. Замок пискнул, и дверь отошла в сторону. В комнату ему закинули Ангелу. Синтоним упал на пол, устремил злобный взгляд на Мейнса, подскочил, чтобы наброситься на того с вопросами, но дверь встала на место. Удары кулаков пришлись на нее, а вопрос «где Рейден?!» прозвучал в пустоту. Он еще несколько секунд стоял, прислонившись к двери – единственному выходу из комнаты, когда заметил на себе пристальный взгляд Троя.
