Сон в майскую ночь
Подскочив к Урсулу, Савелий схватил его за воротник джинсовки и начал трясти:
– Когда ты их видел? Когда? Колись!!!
Плавающие зрачки наркомана с трудом зафиксировались на Савелии. Они ничего не выражали. Казалось, нарисуйся перед Урсулом в этот момент сама смерть, его зрачки плавали бы точно так же.
– Кого? – переспросил он, кое-как ворочая языком.
– Маман мою с Ворзониным, – рявкнул Савелий, пытаясь до него докричаться сквозь наркотическую пелену. – Когда? Напряги извилины! Соображай, синявка!!!
– У-у-у, не помню… – прошептал тот. – Может, неделю… Давно это было. Отвяжись, а?! В натуре, земляк!
Что можно взять с наркомана? Ни слов, ни эмоций… Зрач – в кучу… Вообще, – труба!
Оттолкнув в сердцах Урсула, Савёл скрипнул зубами и принялся колотить кулаками в голову. Потом уселся на топчан и принялся методично выдирать волосы из того места, куда только что настучал.
Сколько он не появлялся дома? Пожалуй, с той самой ночи, когда отец хлопнул дверью. Случалось, Савелий и раньше отсутствовал дней по десять. Но его мобильник всегда разрывался от звонков родителей. На каждый отцовский звонок приходилось по пять материнских.
Родители, понятное дело, беспокоились: обзванивали морги, больницы, милицейские участки. Ну, как положено в таких случаях… Савелий из вредности трубку не брал. И не отключал. Чтобы в ушах предков звучало: абонент не отвечает или находится вне зоны… Пусть нервничают, думают всё, что угодно. Если ему так паскудно, почему им должно быть хорошо?! Особенно отцу. Почему?!
Но сейчас звонков не было. И это не укладывалось в стереотип. Нельзя сказать, что Савелий «метал икру», нервничал. Просто в голове начинали вертеться разные мысли. Как он их ни выкидывал, они вползали с настырностью, достойной лучшего применения.
Почему молчит «мобила»? После того идиотского вечера, плавно перетёкшего в удушливую, склизкую полночь. Савелий помнил, что сразу же после ухода отца мама куда-то собралась и хлопнула дверью.
«Неужели вернуть хочет?! – подумалось Савелию. – Но это же глупо. Погуляет, перебесится и вернётся сам!»
Спустя какое-то время также засобирался, было невыносимо оставаться в квартире после того, что в ней произошло.
На августовском ветру скула, куда ударил отец, слегка саднила, но Савелий не обращал на это внимания. Он направлялся на другой конец города к Урсулу. По улице Горького грохотали редкие трамваи.
Долго бродил с ноющей скулой по засыпающему городу, пока, наконец, не добрался до двухэтажки Урсула. Позвонив «сокумарнику», сообщил, что «кингстоны пустые», срочно требуют «дозаправки».
В такие минуты он представлялся себе самому прыгуном с трамплина. Главное – качественно оттолкнуться, и тогда будешь лететь долго-долго…
Мама… Ну зачем ты ходила к Ворзонину?!
Поддержка с воздуха
Аркадий чувствовал, как тревога Вениамина за будущее медленно, но верно передавалась ему, врачу «скорой» образца начала века. Обстоятельства сложились столь причудливо, что без этого «чужого» будущего для него могло не быть его «кровного» прошлого. Если Вениамин-Клойтцер не выполнит своей миссии, если благополучно Аркадий его не отправит обратно, то у самого доктора ничего не выйдет, не сложится. На этом хрупком долговязом пареньке сконцентрировалось всё. Жизнь, любовь, успех…
Однако, как завязалось крепко!
Программу-минимум он выполнил, аборты в клинике отложили до завтра. Водитель «газели» теперь не скоро «отмажется». Гораздо сложней оказалось отделаться потом от Люси. Вернее, от её ненасытного «чумового» секса. Она «пропахала» доктора «вдоль и поперёк», с кокаином и без… Несколько часов после этого Изместьев «отмокал» в джакузи, смазывал своего «меченосца» разными гелями, не переставая ломать голову над вопросом, как отговорить путану от прерывания беременности?
Реальность втиснулась в поток его мыслей наподобие иглы, вспарывающей тугую вену. Он с бригадой возвращался на газели «скорой» на подстанцию после очередного вызова. Как всегда, травили анекдоты, подкалывали друг друга… Необходимо было снять напряжение. После случая с Поплевко никто о нём не вспоминал, словно сговорившись. Естественно, и Изместьев помалкивал о своих дальнейших отношениях с «воскрешённым». Интересно, что о нём коллеги подумали бы, проговорись он о своих планах…
«Ворзонин» – неожиданно всплыло спасительной соломинкой в воспалённом мозгу. Однокурсник и одноклассник! Вот кто мог помочь радикально с той проституткой. Всегда спокойный и рассудительный, никогда не порющий горячку и доводящий тем самым подчас до бешенства… Наш лысый друг Паша!
Это Паша как-то брякнул ему – мол, боготворю твою жену, а ты, тормоз, блин, не ценишь, какой ангел идёт с тобой рядом по жизни… Эх, надо было тогда ему морду набить, следовало бы! Сейчас запал уже не тот, да и по другому делу Изместьеву он понадобился… Поздно, поезд ушёл.
И насчёт сына Ворзонин не раз и не два «капал на мозги» – мол, не интересуешься сыном, наплевать тебе на Савелия…
В принципе, так оно и было. Только зачем интересоваться тем, что через несколько дней растворится в пыли мироздания?! В этой реальности Изместьева ничего не держит, он всё для себя решил. И готов на любой компромисс, всё оправдано. Ради великой цели, как любили говорить отцы и деды… Только они приносили всё в жертву светлому будущему, а он – прошлому. Незамутнённое и светлое сконцентрировано для доктора сейчас там, в далёких восьмидесятых. Как бы парадоксально ни звучало.
С Ворзониным же сделает вид, что не помнит тех разговоров. Только сработало бы. Другого выхода, похоже, не просматривается.
– Пафнутьич, – рявкнул неожиданно для себя Аркадий. – Поверни сейчас по Куйбышева, там через пару кварталов будет центр «Красота и здоровье», мне с одним психотерапевтом обсудить одно дельце нужно.
– Сделаем, Аркадий Ильич, – кивнул водила, сбавляя скорость.
– У вас что, проблемы? – вполголоса поинтересовалась медсестра Леночка, сверкнув подведёнными глазками. – Может, не стоит сразу к психиатру-то. У нас на подстанции есть люди, способные помочь…
Аркадий прыснул от смеха:
– У меня не эти проблемы, Ленок, – с ударением произнёс доктор, – поэтому грязные мысли, которые косяком ходят в твоей головушке, выкинь куда подальше.
– Вот и мне кажется, что не эти, – продолжила в том же духе медсестра, глядя в упор. – Иначе мы бы с вами их обязательно решили, правда?
– Всенепременно, – огрызнулся Изместьев.
Уже перед самым кабинетом заведующего Центром Аркадий замедлил шаги: как объяснить коллеге и однокласснику необходимость не прерывать беременность у проститутки? С чего вдруг это тебе «сбрендило», док? С каких это пор стал беспокоиться о путанках, которые «залетают» по несколько раз в году? У тебя что, мало с сыном проблем?
