«Оставь в покое лайнер, и займись решением более важных задач!»
Стоило об этом подумать, как вновь оказался в родной школе. Только теперь в ней было тихо, занятия закончились. Технички мыли полы. И никто не мешал размышлять над создавшимся положением.
Как изменить ход событий? Сейчас он фактически «ангел». Может, своему предшественнику стоит присниться? Сны истолковываются по-разному. Впрочем, иногда утром сложно вспомнить, что тебе снилось. К тому же, такой убеждённый атеист, как комсомолец Изместьев, даже пытаться не будет вспоминать свой сон. Поскольку это – антинаучная блажь.
Вспомнил, как коробило будущего доктора, когда мать рассказывала подробности увиденного во сне, и потом вслух размышляла: к чему бы это? Сейчас Изместьев рассуждал совершенно так же, как мать, только что это могло изменить?
Можно попытаться подействовать на комсомольца через какого-нибудь медиума или посредством спиритического сеанса. Хотя какой спиритизм в восемьдесят четвёртом году, о чём это он?!
Доктор помнил, что тогда лишь некоторые бабки занимались вызыванием духов. Насколько это им удавалось, никто не знает. Официальная пропаганда клеймила старушек всеми доступными способами. Можно ли пропаганду за это винить? Совершенно другой аспект – поверит ли комсомолец-десятиклассник выжившей из ума старухе? Вряд ли. Значит, и этот вариант отпадает. А жаль!
Можно оставить Аркадию знак. Так, чтобы парень понял его происхождение. Но для этого необходимо уметь передвигать предметы. Доктору опять вспомнился фильм с Патриком Суэйзи. Киногерой научился их двигать силой воли. Неужели подобное предстоит и ему, врачу из будущего? Тогда непременно научится этому! Вернее, постарается научиться – во что бы то ни стало!
А если как-то подействовать на интуицию парня? Для этого сначала необходимо ответить: есть ли она у него. Как действовать на то, чего пока не существует? Или только формируется. Юноша подвержен скорее желаниям, соблазнам, инстинктам, рефлексам, нежели интуиции. У него нет опыта, нет наработок… К сожалению, этот канал связи также придётся забраковать.
Что остаётся? Кошки? Пожалуй, они – самый реальный шанс как-то повлиять из закулисья! Кошки – те же медиумы. У Аркадия не будет к ним предвзятости, как к старухам. Вот только как кошка сможет помешать открыть бутылку шампанского? Задачка, которую призраку Изместьеву предстояло решить, и до наступления Нового года, казалась абсолютно неприступной.
* * *
Аркадию непривычно было смотреть, как ветер на улице треплет причёски, срывает головные уборы, развевает полы пальто и курток, а ему – хоть бы хны! Словно они с ветром заключили договор о добрососедском сосуществовании, и теперь ни при каких обстоятельствах не трогали друг друга.
Ему ничуть не жарко в парилке, ему не холодно в холодильных камерах. Он благополучно проходил сквозь сталеплавильную печь, безболезненно «просачивался» сквозь летящий поезд. Жизнь проносилась мимо, её радости призраку недоступны. Ради развлечения посетил кабинет гинеколога и женскую баню. А кто ему запретит? Ему можно видеть всё! По ту сторону и эту!
Слетал в Москву, понаблюдал за подготовкой новогоднего «Голубого огонька». В доперестроечной столице царила эпоха сотрудничества Аллы Борисовны с Раймондом Паулсом. Кристина Эдмундовна к тому времени ещё не утратила подростковой угловатости и только-только закончила съёмки в фильме «Чучело», поставленном Роланом Быковым.
Зачем-то призрак спустился в метро. Вернее, залетел. Чёрт дёрнул! И уже в который раз на память пришёл фильм с Патриком Суэйзи в главной роли. Не случайно его герой встретил подобного себе именно в подземке, ох, не случайно!
Видимо, во время строительства подземных станций, так или иначе, повреждаются различные захоронения. Причём не только текущего века, но и более древние. Вскрываются могилы, о существовании которых никто не подозревал; в суматохе времени там затерялись древние скрижали…
То, что Изместьев увидел в московском метро на станции «Преображенская площадь», заставило выразиться на таком гортанном диалекте, который уже через секунду и вспомнить не мог; слова улетучились так же, как и собственная плоть несколько дней назад.
Сквозь спешащих жителей столицы, сквозь летящие поезда, под куполами и на бетонном полу – всюду! – копошились, просили подаяние, кого-то заклинали представители разных эпох, сословий и конфессий. Обезумевшие взгляды, лохмотья одежд, включая рясы, сарафаны и кокошники… Словно несколько измерений решило вдруг пересечься в одном месте, здесь и сейчас, в подземке образца тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года!
Красноармейцы с маузерами в руках и мастеровые со своим нехитрым инструментом, крестьяне-старообрядцы и дворяне, представители духовенства и еретики – каждый занимался своим делом, сливаясь воедино с толпой москвичей на эскалаторе. Из-за отсутствия чёткой фиксации всё мерцало перед глазами. Пролёткам с удалыми извозчиками поезда ничуть не мешали – каждый мчался по своим делам, беспокоясь о своём, насущном.
Многие из призраков замечали Изместьева, пытались до него дотянуться, но их прикосновений он не чувствовал.
Призраками были наводнены не только станции, но и тоннели, где мчались поезда, мрачные тени обходчиков высматривали что-то в кромешной темноте на путях, не уступая дороги мчавшимся поездам.
На глазах призрака какой-то парень кинулся под прибывающий состав. Женский визг смешался с визгом торможения, но остановить вагоны мгновенно не было возможности. Доктор отчётливо услышал хруст костей под колёсами, из-под которых в его сторону вылетело нечто, напоминающее его самого. Он встретился глазами с самоубийцей. И показалось, что сама смерть взглянула ему внутрь.
С тяжёлым сердцем Изместьев вылетел на земную поверхность на станции «Сокол», поклявшись себе больше никогда не спускаться в подземку.
Как там наш «Экзюпери»?
Позже он посетил за один день Мадрид, Париж, Варшаву. На бреющем «пробороздил» Нью-Йорк, Сиэтл, Чикаго. Не переводя дух, смотался в Австралию, посетил Бали, Сейшелы, Таиланд и Мальдивы.
Как ни странно, голова от всего этого не закружилась, сердце не выскочило из груди. Последнего просто не было, оно осталось в бренной плоти где-то на просторах России. О нём не хотелось думать.
И даже не запыхался от… кругосветного путешествия. Вот это возможности!
Доктору ничего не стоило взглянуть с высоты птичьего полёта на городскую суету, на Индийский океан и на льды Арктики.
Когда он вернулся в Пермь, то обнаружил десятиклассника Изместьева на той самой заброшенной стройке, где, собственно, и произошло историческое столкновение парня с Фёдором Доскиным.
Как ни пытался доктор вспомнить своё пристрастие к прогулкам по царству торчащих из земли железобетонных конструкций, – не смог. Возможно, эта привычка у «него» появилась недавно, скажем, в пределах двух или трёх недель. И она как раз попадала на провал в памяти, связанный с последствиями клинической смерти в новогоднюю ночь…
