Изнутри дом мало чем отличался от жилища Доскиных: скрипучие широкие половицы, обитые фанерой стены, выцветшие обои, давно не белёная, закопчённая печь…
– Наш уговор остаётся в силе? – словно спохватившись, что опьянеет и не успеет поговорить о главном, Жанна достала из висевшей на гвозде куртки восемь сотенных купюр и бросила на усеянный крошками и пеплом стол.
Рядом с купюрами откуда-то взялась фотография юного Аркадия. Зачем она её сюда принесла? К этим ублюдкам!
Увидев деньги, пьяная братва охотно закивала.
– Когда вас ждать на Котлованах? – поинтересовался Киборг, пряча купюры в карман штанов.
Фотографию он принялся рассматривать, поднеся к самым глазам.
– Шестого, если ничего не случится. Столько времени впереди! – ответила Жанна. – Этот… Он будет в чёрном костюме, в чёрной шапочке.
– Думаю, узнаем, – заверил девушку Киборг, передавая фотографию «сокамерникам».
Другого определения для обезьяноподобных личностей, смоливших за столом одну папиросу за другой, призрак подобрать не мог. У него вообще, сложилось впечатление, что беглая молодёжь, собравшаяся в этой избе, ещё не до конца отмотала свой срок, и самовольно покинула пределы не столь отдалённых мест исключительно, чтобы выполнить просьбу одноклассницы Изместьева.
– Не боись, сеструха! – прогнусавил опухший до состояния «нитевидных» глаз «обрубок», по губам и подбородку которого на засаленный неопределённого вида свитер свободно стекала слюна. – Укупорим, как полагается. Доставать из ущелья будет нечего.
То, чего больше всего боялся призрак, совершалось! Жанна собиралась убить своего одноклассника! Чужими руками! Столкнуть в ущелье! Как соучастника преступления, как ненужного свидетеля! Парень в ней, значит, души не чает, а она… Возможно ли такое?!
Впрочем, уничтожив Аркадия, Жанна остаётся единственной обладательницей весьма нешуточного богатства, спрятанного, кстати, на вокзале, в камере хранения. Как всё просто! Как в дешёвом низкопробном детективе!
Призрак запаниковал. Как предупредить Аркадия?
Он носился по заснеженному лесу, тут и там вскидывая фонтанчики снега, кое-где даже оставляя следы, как человек-невидимка. Кое-чему уже научился! Один раз даже почудилось, что ощущает температуру, что начинают мёрзнуть руки и ноги… Это у призрака-то!
И внезапно застыл, слившись воедино с высокой пихтой, слушая, как с ветвей осыпается снег. Не шевельнулся, дождался, пока уляжется снежная пыль.
А чего он, собственно, паникует? Поездки на Котлован не будет по причине клинической смерти! Вернее, поездка, состоится, но без Аркашки! Как он мог забыть о пробке из-под шампанского?! Этого-то госпожа Аленевская не знает! Вернее, пока не госпожа. Она ей станет в далёком будущем.
Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Ещё не вечер, Жанна Николаевна!
Через несколько минут уже был у себя в квартире. Вернее, в квартире Аркадия-младшего, которого не обнаружил. Там вообще никого не было.
Посреди убранной гостиной красовалась наряженная ёлка. Каждый предмет, мебель, даже обои напоминали Изместьеву своё. Как здорово они, оказывается, жили тогда!
Теперь совершенно точно Изместьев не будет иметь с Аленевской ничего общего! С убийцей! Впрочем, для того, чтобы «иметь», надо умудриться вернуться назад. А это как раз сделать совершенно невозможно.
Аркадия-младшего удалось найти не сразу. В хирургическом кабинете поликлиники ему наложили пару швов на травмированный палец, превратив выпускника чуть ли не в инвалида. Авторучку держать Изместьев теперь точно не мог. Слава богу, все контрольные были позади, и в последний учебный день второй четверти парень мог просто присутствовать, отвечать на вопросы, участвовать в дискуссиях.
Призрак висел в классе на уровне доски, смотрел на парочку «Жанна + Аркаша» и не знал, что делать. Предчувствие редко обманывало его: что-то должно случиться. Нужно быть готовым к любым сюрпризам. Но к каким?
Он всматривался в лицо Аленевской и пытался найти хоть какую-то зацепку, намёк на злой умысел, какую-то наигранность… Но – всё тщетно! Или она была гениальной актрисой, в чём Изместьев сильно сомневался, или она вообще не та, за кого себя выдаёт. Она – не Жанна Аленевская! Третьего быть не может!
Откуда у неё могут быть актёрские данные? В драмкружке школьном никогда не участвовала, даже намёка не подавала. После школы уверенно занялась финансами, не свернула с выбранной колеи ни разу… Кто ты, Жанет? Кто в тебя… вселился?
Взгляд призрака переметнулся на Ворзонина. Вот кто всегда был серым кардиналом, оставался в тени, при этом наблюдая за всеми. Постоянно что-то рисовал-чертил в тетрадке. Или рассматривал строение мозга в атласе по анатомии.
В тетрадке Ворзонина на этот раз красовалась сложная схема, где человек разделялся на материальную и духовную составляющие, первая из которых была постоянной, а вторая – переменной величиной. Но сколько призрак ни пытался, так и не мог понять, что всё нарисованное означает? Какое оно имеет отношение к реально происходящему. Хотя интуитивно доктор теперь понимал, что к его метаморфозам Павел может быть как-то причастен.
А что, если он кукловод и есть? Стратег и тактик в одном лице!
Вот это загадка номер один. Загадка номер два – покруче будет! Как такое возможно? Допустим, убийство Аркадия в зимние каникулы сорвалось. Допустим… Но почему Жанна в дальнейшем не предпринимала попыток? Она крутила роман с Изместьевым до самого выпускного бала, и если бы не его идиотская выходка ночью, за которую позднее расплатился сполна, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось! Почему его не убили после? Что помешало? Почему он ничего не помнит, чёрт возьми!!!
Глобальный облом
Разве мог доктор предполагать, что будет присутствовать в ту самую новогоднюю ночь, когда случится… эпохальный выстрел шампанского?! Разве мог? Если только в мечтах. Тем более, присутствовать не человеком, а бесплотным духом! Что ещё романтичнее… Он кое-что может, если очень захотеть взволноваться. Кое-что, но далеко не всё! У него было мало времени, чтобы натренироваться.
Теперь-то понимает, почему полтергейст – достаточно редкое явление в мирской жизни. На собственном опыте испытал. Призракам необычайно сложно научиться двигать предметы, и достигают подобных вершин лишь избранные. Статистикой в данном вопросе из мирян никто, естественно, не владеет. А там, наверху, вероятно, не сочли нужным проинформировать…
Вот оно, тридцать первое! Непередаваемый колорит суеты праздника, ожидание чего-то нового, доселе не встречавшегося. Ранние декабрьские сумерки, «Голубой огонёк», эмоции, анекдоты… Во Владивостоке уже встретили.
Пельмени, селёдка «под шубой», салат «оливье», солёные огурчики-помидорчики с собственной «фазенды» – традиционное и такое милое сердцу новогоднее меню! Будь у призрака сердце, его непременно бы защемило. Ему, висящему вместе с ёлочными украшениями, кажется, что даже ощущает аромат апельсинов, запахи фарша, сдобренного луком и чесноком. Суета перед новогодней ёлкой, хлопушки – сюрпризы его совершенно не трогают. В трезвого дедушку Мороза давно не верит.
