– А зачем ей понимать? Она получит своего мужа живым и невредимым. Правда, начинка у него будет немного другая. Но это не наши проблемы. Ты профессионально перепрограммировал Костю. Задача стояла – доставить тело в целости и сохранности к месту катастрофы. И справился с ней неплохо.
– Опять же, с вашей помощью, дядя Кло, – вставил Савелий. – Вернее, с помощью вашей методики. Поразительной!
– Подумаешь, пролетелись немного! Чай, не в первый раз!
Психотерапевт нажал на кнопку сигнализации и прислушался. Фары одной из множества иномарок на автостоянке перед выставочным центром несколько раз вспыхнули.
– Я тебе признаюсь, к этой методике имеет отношения сам Ворзонин. Мы в будущем тщательно проанализировали его записи и наткнулись на идею нарколептической трансмикции – внедрения эрмикта во время сна, – признался Клойтцер. – Да! В чём-то он, безусловно, гениален!
Они вышли на воздух, добрались до машины и, открыв дверцы, уселись каждый на своё место.
– Наверное, я никогда к этому не привыкну, – вздохнул Савелий, пристёгивая ремень безопасности. – Неужто наука сделала такой рывок?
– Сделала! – подмигнул Клойтцер, поворачивая ключ зажигания. – А с помощью гения, который, если нам повезёт, появится на свет через двадцать четыре года, мы покорим и пространство и время. Мы их подчиним себе! Кстати, именно в двадцать четвёртый год, в клинику, где наш гений должен появиться на свет, я и лечу через пару дней. А у тебя впереди, говоря языком вашего времени, головокружительная карьера. Вперёд, дружище!
Савелий ничего не ответил, уставившись в одну точку. Зрение здоровяка было несколько хуже, чем у него. Но он не особенно расстраивался из-за этого.
Страшный секрет Женюсика
Одно дело быть гостем столицы, и совсем другое – коренным москвичом. Походка, манеры, привычки, разговор, – всё другое.
Выходя из лифта, Фаревский столкнулся с худощавым негром и вздрогнул. Когда лифт уехал, пробормотал: «Нет, привыкать мне, как видно, ещё долго!»
Дверь ему открыла… Жанет.
– Костя! Костенька! – с этим криком тёща кинулась на шею. – Какая радость, счастье-то! Мы думали, что ты разбился! Ты так неожиданно улизнул, что Женька чуть следом за тобой не полетела! Она же места себе не находила! Скажи, вы поссорились, да?
– С чего ты взяла, Жанет? – он спохватился, но было поздно, имя вылетело, вызвав у тёщи недоумённую улыбку.
– Ну наконец-то, а то всё мама да мама! Это ж на западный манер, да? – недоумение тотчас слетело с её лица, уступив место искренней радости. – Ну и называй, я даже рада! Моложе себя чувствовать буду!
– Ты и так молода… Извини, – промямлил он, покрываясь краской почти до самых пяток. – Мама… Так, вырвалось.
– Всё нормально, проехали! Женьке надо срочно звонить. Вы накануне полёта как-то простились не по-человечески. Она жутко перепугалась. Узнав о катастрофе, даже в обморок упала. Меня срочно из Перми выцарапала! Только когда мы разглядели, что в списках пассажиров тебя нет, немного успокоились. А Женька, кстати, собралась уже к нам в город ехать, господи!
– Я полетел другим самолётом, мам… – обнимая свою бывшую одноклассницу, неуверенно произнёс доктор. – Мне повезло. Друзья летели на нём. А где, кстати, Женька?
– Как где? В Домодедово! – Жанет уже набирала номер дочери на сотовом. – Узнаёт, слушает, топчется, волнуется… А в её-то положении! Сам понимаешь!.. Ой!.. Женюсик, алло! Он вернулся, лети назад! Давай, одна нога там, другая здесь. Ждём!
– Женька в положении? – прошептал Константин, но тёща услышала.
Подошла, ткнула его локтем:
– Эт я, кажись, проболталась! Самый страшный её секрет выдала! – бывшая одноклассница на секунду приложила ладонь к губам. – Меня, чур, не закладывать! Задержка пять дней, я чувствую, это оно самое! Меня не проведёшь!
– Что ж, – расстёгивая пиджак, он прошёл на кухню. – Если родится дочь, назовём её Ксенией.
– Ксенией так Ксенией! – тёща пожала плечами. – Я не против.
