Они перекурили и вслед за приободрившейся Варварой двинулись к лестнице, которая вела на второй этаж.
Оказавшись в коридоре второго этажа, Белкина сразу же устремилась к двоим людям, которые стояли возле полуприкрытой двери какого-то кабинета. Один из этих двоих показался Сергею ничем не примечательным: это был невысокий, чуть повыше маленького Клюева, неброско одетый и небрежно причесанный субъект с невыразительным лицом школьного учителя или бухгалтера. Зато второй был высок, статен и широкоплеч, имел твердые черты лица и квадратный волевой подбородок. Его мужественную внешность немного портили лишь старомодные очки в роговой оправе с мощными линзами, но в остальном он выглядел именно так, как должен выглядеть образцовый майор уголовного розыска, переодетый в интересах службы в штатское платье. Дорогин решил, что именно он возглавляет прибывшую на место происшествия бригаду, и очень удивился, когда Варвара, не обращая на высокого красавца никакого внимания, с ходу набросилась на невзрачного типа, который был откровенно недоволен оказанным ему вниманием.
Муму удивился еще больше, когда узнал, что невзрачный тип и есть майор уголовного розыска Круглов, а высокий плечистый красавец, принятый им за милиционера, на самом деле работает в этой школе учителем истории. Более того, фамилия учителя была Перельман. Дорогина никогда не интересовали вопросы чистоты российской нации и характерные для той или иной национальности формы черепа и виды волосяного покрова, но ему показалось, что учитель Перельман менее всего похож на еврея. Нос у него был самый обыкновенный, и в прическе не усматривалось никакой кучерявости и черноты: она была короткой, гладкой и вдобавок пепельно-русой. Шустрый чернявый Клюев, который вертелся вокруг, щелкая своей камерой и ежесекундно ослепляя присутствующих бликами фотовспышки, походил на еврея куда больше. Тут Дорогин поймал себя на том, что начинает рассуждать как ярый баркашовец, и переключил свое внимание на майора.
Майор Круглов, в отличие от своих подчиненных, оказался твердым орешком. Чары Варвары Белкиной не произвели на него ровным счетом никакого впечатления, а подсунутое ему под нос журналистское удостоверение он окинул лишь беглым взглядом. Было видно, что мысли майора заняты чем-то гораздо более важным, чем дача эксклюзивного интервью для «Свободных новостей плюс», и он ждет только удобного момента, чтобы улизнуть. Видя, что отделаться от Белкиной будет не просто, он нехотя сообщил, что в школьном музее, судя по всему, похозяйничали какие-то вандалы, разгромившие экспозицию и похитившие с неизвестной целью часть экспонатов. «Об этом вам лучше побеседовать с господином Перельманом», – сказал майор и сбежал раньше, чем Варвара успела задать следующий вопрос. Мстительный Клюев немедленно сфотографировал спину поспешно улепетывающего в сторону лестницы майора и тут же нацелил объектив камеры на Перельмана.
Учитель Перельман был заметно потрясен происшествием и разговаривал неохотно. Впрочем, чинить препятствия свободе печати он не собирался и без возражений распахнул перед Варварой изувеченную дверь школьного музея. Войдя в помещение, Варвара тихо охнула, а Клюев длинно присвистнул и тут же защелкал затвором камеры, вертясь вокруг своей оси, как орудийная башня линкора.
Дорогин вошел в музей последним и увидел картину страшного разгрома. Все здесь было перевернуто, сломано, испорчено, разбито вдребезги и вдобавок обильно полито черной краской из аэрозольного баллончика. На внутренней поверхности двери чернела коряво нарисованная пентаграмма – точь-в-точь как та, что была на двери тамбура в вестибюле. На фанерном планшете с каким-то текстом и рисунками, изображавшими растения и зверушек, которые водятся в средней полосе России, вниз головой висело, раскинув слегка побитые молью крылья, чучело совы, приколотое, как с удивлением убедился Муму, трехгранным русским штыком. «ЭТО ТЫ ЖИДЯРА», – поясняла сделанная все той же черной краской надпись на планшете. Возле планшета, хрустя рассыпанным по всему полу битым стеклом, топтался Клюев, выбирая ракурс.
– Да, – сказала Белкина. – Похоже, кто-то из ваших учеников очень вас любит, Михаил Александрович.
– Как видите, – довольно сухо отозвался Перельман. Похоже, Белкина была не в его вкусе. – Я, право же, не знаю, что вам рассказать. По-моему, все видно и так. Музей разгромлен, сторож убит – скорее всего случайно. Просто не вовремя подвернулся под руку, вот и дали по черепу…
– Что-нибудь украли? – спросила Варвара. Перельман слегка замялся, и эта заминка удивила Дорогина. Ведь майор из угрозыска ушел две минуты назад, а до этого они наверняка составили полный список похищенного. Почему же учитель ведет себя так, словно вопрос Варвары поставил его в тупик?
– Да, – ответил он наконец. – Кое-что украли.
После этого он замолчал. Варвара немного подождала продолжения, не дождалась и задала следующий вопрос:
– А что именно украли, вы нам не скажете? Поделитесь с читателями, Михаил Александрович!
Учитель снова замялся. Дорогину даже почудилось, будто он собирается соврать или попросту отказаться отвечать на этот вопрос, но Перельман все же ответил.
– В общем-то, украли чепуху, – неохотно сказал он.
– Старый самовар, несколько медных чашек с блюдцами…
– Именно чашек, а не кружек? – уточнила удивленная Варвара. – Это что, был сервиз?
– Ну, я бы это так не назвал, – с очередной заминкой ответил Перельман. Дорогин решил, что у учителя просто странная манера разговаривать. А может быть, как раз и не странная, подумал он. Разве это странно – обдумывать ответ на поставленный вопрос? – Правда, кое-кто из моих коллег и даже некоторые музейные работники считали это именно сервизом, но я с ними не согласен. Просто посуда, подобранная с бору по сосенке…
– Ясно, – сказала Варвара, через плечо метнув на Дорогина многозначительный взгляд. Сергей сдержал улыбку. Голова у Варвары явно до сих пор была забита басмановским чайником и исчезнувшим золотым сервизом работы Фаберже, и она уже начала в уме сочинять жуткую детективную историю, совсем как давеча сам Дорогин. – Ас кем из специалистов вы советовались, если не секрет?
– Боюсь, вы неверно меня поняли, – ответил Перельман. – Что значит «советовался»? Я не видел раньше и не вижу сейчас необходимости специально советоваться с кем-то по поводу этого хлама. Просто наш музей один из старейших школьных музеев в городе, и было время, когда нас активно посещали всевозможные группы и делегации, в составе которых попадались знатоки старины и даже музейные работники. Теперь все это, разумеется, в прошлом…
– Почему?
– Ну, во-первых, переменились времена, – уже гораздо спокойнее ответил Перельман. – И потом, вы же видите… – Он указал на царивший в музее разгром. – Экспонаты собирались на протяжении полувека, а уничтожили их за какой-нибудь час. Пройдет еще полвека, прежде чем здесь будет на что посмотреть.
– Будем надеяться, что это произойдет гораздо быстрее, – утешила его Варвара. – А как он выглядел, этот украденный сер.., э-э-э.., набор посуды?
