- Мой отец был влюблен в мать, когда она еще была человеком, - произнес Витхар, - но ты это и так знаешь. Он оказался смелее меня: сразу предложил ей стать его женой.
- И иртханессой.
- Это был единственный способ, благодаря которому они могли быть вместе.
- Не единственный, - я вздохнула. - Он просто не рассматривал вариант жениться на простой женщине.
- О чем ты говоришь, Теарин?
- О том, что твой отец был очень силен. Он обладал властью, не сравнимой ни с чем, и он мог взять в жены любую. Правда, для этого ему пришлось бы всю жизнь сдерживать пламя и, возможно, пережить парочку мятежей. Возможно, даже выступить с войском за ту, кого он любил.
- Ты знаешь, что ее не принимали даже тогда, когда она стала перворожденной.
- Я знаю, что наше общество больно пламенем. Оно не видит того, что у них под носом - сильное пламя не способна разбавить кровь человека. Больше того, сила иртхана именно в том, чтобы выбирать, с кем ему быть.
- Твои мысли... - Витхар вздохнул. - Временами я не понимаю тебя, Теарин. Совсем. Иногда мне кажется, что это слишком, а иногда...
Он замолчал и, заметив мой взгляд, подал мне соусницу.
- Иногда?
- Иногда мне кажется, что они опережают время на много столетий.
Что однажды все будет именно так.
- Надеюсь, - я улыбнулась.
- На что?
- На то, что мы сможем стать единым целым, а не разрозненными ячейками общества, разделенными пугающей силой драконов.
Теперь улыбнулся он.
- Тебе стоит об этом написать. О том, что ты сейчас говоришь мне.
- Я пишу. Я пишу почти обо всем, что со мной происходит, с того дня, как покинула Ильерру. Сначала мне это было нужно, чтобы не сойти с ума, теперь... теперь это скорее привычка.
Витхар приподнял брови, внимательно на меня посмотрел.
- Ты удивительная женщина, Теарин. Наверное, ты никогда не перестанешь меня удивлять.
Он помолчал и добавил:
- В твоих записях есть что-нибудь обо мне?
Его пальцы коснулись моих, когда он подал мне тарелочку со сладостями. Это было настолько интимно, настолько легко и просто: мне вдруг показалось, что я обо всем забыла. Забыла, с какими мыслями сюда шла, забыла о прошлом, о том, что до сих пор во мне не перегорело. И о том, что послезавтра я уезжаю.
- Я пришла сюда не за этим.
Слова способны разрушать и возводить стены. В этом я убедилась на собственном опыте: когда проводила переговоры, не раз и не два приходилось четко обозначать границы. Быть единственной правящей женщиной в мире, увы, нелегко, но это тоже дает массу преимуществ.
Сейчас, например, стена получилась прочной. Витхар вернул тарелку на стол и подался назад.
- Зачем же ты сюда пришла, Теарин?
- Нельзя отсылать Мэррис, не позволив ей попрощаться с внуком.
Если до этого изменился только его голос, то сейчас лицо стало просто каменным.
- Разумеется. Я должен был догадаться.
- И? - я спокойно встретила темнеющий взгляд.
Взгляд, который мгновенно напомнил мне глаза стоявшего в моей комнате мальчика.
- Мэррис не заслуживает даже того, что я дал ей возможность собраться, - произнес он. - Стоило вышвырнуть ее сразу, в том, в чем она была в моем кабинете.
- Но ты этого не сделал, - сказала я.
- Не сделал. В память о матери. Я покачала головой.
- В память о матери позволь ей повидать внука.
- Я вот чего не пойму, Теарин. - Он поставил на стол чашку так, что чудом не расплескал содержимое. - Ты являешься ко мне и обвиняешь меня в излишках милосердия, а потом говоришь, что я должен позволить разрушившей мою жизнь женщине попрощаться с внуком. Мэррис под арестом до отъезда из Аринты. Ради всех богов, не говори мне, что ты ходила к ней снова.
- Нет. Я не видела Мэррис, - я покачала головой. Витхар нахмурился.
- Ко мне приходил Гаяр.
Пальцы его сжались на салфетке с такой силой, что ткань смялась с легкостью сухого листка. Даром что не хрустнула.
- Будь дело только в Мэррис, я бы и пальцем не пошевелила. Но твой сын, Витхар... он любит ее. Он провел с ней все годы, он помнит ее вместо матери, - я посмотрела ему в глаза. - Возможно, я ошибаюсь, но ты наверняка уделял ему гораздо меньше времени, чем она. Сегодня они расстанутся навсегда, скажи мне, будь так любезен: неужели он не заслуживает последней встречи?!
- Это решать не тебе.
Это было сказано тем самым тоном, который я очень хорошо помнила. Дополнено тем самым взглядом, который до сих пор заставлял все внутри переворачиваться. И, как я ни старалась это удержать, сейчас внутри все снова перевернулось.
- Ты совсем не изменился, Витхар, - сказала я, поднявшись из-за стола и швырнув салфетку в тарелку. - Твои попытки быть милым - не что иное, как тонкий дипломатический ход, верно? Оставь свою милость при себе. До тех пор, пока не будешь готов искренне сделать хоть что-то, ничего не ожидая в ответ.
Я вышла за двери, направляясь к себе и тщетно пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Видит небо, оно колотилось так, что мне становилось нечем дышать.
У себя я тщетно попыталась успокоиться, перебирая наряды и пытаясь понять, как хочу выглядеть на празднике, но проблема заключалась в том, что я никак не хотела выглядеть. Не хотела идти на праздник, не хотела снова видеть Витхара, не хотела улыбаться и танцевать, когда хочется что- нибудь обрушить на голову правителя Даармарха. Сарр был прав: поехать сюда было самой большой глупостью, которую я когда-либо совершала. Самой большой глупостью в моей жизни!
Не в силах сдерживаться, я схватила подушечку и от души запустила ей в стену.
Как так получается, что он снова, раз за разом выводит меня из себя?! Как?!
Даже сейчас, когда прошло столько лет.
Раньше меня всегда спасали танцы, а сейчас... Я даже не представляю, как давно я танцевала по-настоящему. Так, чтобы искры перекрывали любое даже самое сильное пламя, чтобы сердце колотилось в унисон барабанам.
Я действительно давно не танцевала, но шаровары и удобная одежда были неизменными спутниками, особенно в поездках. Я не представляла, как можно путешествовать в платьях, поэтому сейчас вновь нырнула в разобранные служанками наряды и выбрала самые легкие удобные штаны и такую же свободную тунику.
Перед началом стоило как следует разогреться (особенно учитывая, сколько лет мои мышцы спали). Да будет хорошо уже лишь то, что они не превратились в кошмарные деревяшки!
