- Ну да, - сказала я. - Наверное.
Рон бросил на меня серьезный взгляд.
- Все будет хорошо, Танни.
- Ты это уже говорил.
- И повторю снова.
- Я все равно не представляю, как это, - сказала я, сложив руки на коленях. - Как это, когда становишься драконом, и не можешь вернуться обратно? То есть...
- Сознание отключается, - произнес Рон. - Я тоже не представляю, каково это - еще десять лет назад мы считали, что оборот современного иртхана в принципе невозможен, что все это осталось в далеком прошлом времен первой силы. Но...
- Он же не возвращается? - спросила я. - Тергран. Который человек... то есть иртхан. Он не бьется там, запертый внутри, правда? Пытаясь вернуться в наш мир человеком?
- Нет. - Рон покачал головой. - Нет, Танни, это исключено. Ресурсов пламени дракона спокойно хватит на оборот, здесь дело именно в сознании. Его звериная суть вытеснила сознание человека, он не помнит себя. Он считает, что рожден драконом.
- А ее? - тихо спросила я. - Ее, которую потерял, он помнит?
- Разве что на уровне пламени. Я глубоко вздохнула.
- Танни, Рэйнар действительно сделал все возможное и невозможное. Поверь мне, я неоднократно при этом присутствовал. Он пытался вытащить его сознание всеми доступными методами. Начиная с того дня, как мы впервые провели его через грузовой терминал телепорта, и заканчивая последними месяцами.
- Я знаю, - сказала я.
Леона рассказывала мне обо всем. О том, что Рэйнар пытался позвать Терграна, о том, что он старался спровоцировать его через воспоминание о потерянной паре. Тщетно.
Академия Райгенсфорд располагалась на отдельном острове, и когда мы пошли на снижение, помимо отдельных построек я взглядом зацепила полигон, где тренировались вальцгарды. Рэйнар принял решение держать Терграна здесь, потому что в Райгенсфорде уже находили приют драконы, пострадавшие от рук браконьеров, и, кажется, драконица, которая потеряла пару. Леона давно рассказывала мне об этом, но сейчас память отказывалась воскрешать детали.
Память вообще отказывалась сейчас вытаскивать на свет что-либо, не имеющее прямого отношения к Терграну, зато наше знакомство я вспоминала с самого начала. С той минуты, когда впервые увидела приставленного к Леоне вальцгарда, а после тащила его с Марром ко флайсу, тяжело раненого.
- Танни. - Рон сжал мою руку, когда мы пошли на снижение.
- Все отлично, - сказала я.
Нас встречали: Леона и, кажется, заместитель ректора. Мне его заочно представили.
- Рэйнар на полигоне, - сказала она. - С ним.
- Здесь поле, нейтрализующее воздействие щитов над городом, - произнес заместитель ректора, - поэтому на территории Райгенсфорда драконам не угрожает воздействие защиты.
Я кивнула. Вообще с того момента, как я ступила на землю, меня накрыло странной, пугающей заморозкой. Драконица внутри подозрительно притихла, иртханенко тоже, только гулко билось сердце в груди. К нему я и прислушивалась, пока мы спускались на подземную скоростную дорогу (академический транспорт, который используется, чтобы не тревожить живущих на территории Райгенсфорда драконов), прислушивалась, когда мы поднимались на полигон.
Стоило нам остановиться у защитного силового поля, протянувшегося вдоль стен, я замерла. Чувства драконов хлынули на меня потоком, мощное пламя, несколько огней... но сильнее всего хлынули чувства одного дракона.
- Щит, - скомандовала Леона, и разделяющий нас барьер исчез. Я шагнула к Рэйнару, замершему напротив огромного зверя.
Красного, чешуя на осеннем солнце горела огнем. Стоило мне ступить на полигон, огромные ноздри раскрылись: дракон втянул воздух и медленно повернулся ко мне.
- Руку, Танни. - Рэйнар тоже на меня посмотрел. - Протяни ему руку.
Я протянула, и Тергран, то есть дракон, пригнулся. Медленно потянулся к пальцам огромной мордой, к огню - пламенем. Наше пламя столкнулось, я почувствовала этот удар, как могла бы почувствовать столкновение, если бы Тергран на меня налетел.
Он замер. И я тоже.
Мы не смотрели друг другу в глаза: у зверей это означает угрозу, я скользила взглядом по огненной чешуе, перебирая в памяти воспоминания о том, кого я когда-то знала.
- Нам нужно его отпустить, - произнес Рэйнар. - Он здесь живет, и ему хорошо, но он здесь угаснет.
- Но он же не уходит, - сказала я, на миг утонув в зрачках, раскрывшихся в огромных янтарных колодцах.
- Потому что ему некуда идти. И так будет всегда, пока он не сольется со своим миром.
- Его мир - это мы.
- Нет, Танни. Уже нет.
- Разве? - спросила я. - Ты сам сказал, ему некуда идти. Зачем ему куда-то идти?
Рэйнар сдвинул брови.
- Танни...
- Тергран, - шепотом позвала я.
- Танни, ни шага ближе, - предупредил Рэйнар.
- Тергран, - я запрокинула голову.
Зверь снова втянул носом воздух, раскрывая грудь во всю мощь легких. Я почувствовала зарождающееся рычание, низкое и глухое, а потом раскаленный нос коснулся моих пальцев.
Пламя рванулось ко мне снова, и его отголосками отозвались другие огни из глубины стилизованных под пещеры ангаров.
В эту минуту меня словно что-то пронзило изнутри.
- Сколько здесь еще драконов? - Мой голос прозвучал слишком громко.
- Двое, - ответил Рэйнар. - Миррьяр и Ррайз, они живут здесь очень давно.
- Давно вы делали репортаж о Райгенсфорде? - спросила я. - У вас в городе живут драконы, и они ни разу не причинили никому вреда. Расскажите об этом.
- Райгенсфорд - закрытое заведение. Полигоны запечатаны силовыми щитами.
- Нет, - я покачала головой. - Это город в городе, в котором живут драконы. Вы пытаетесь сказать людям, что они не опасны, но вы не показываете им тех, кто по своей воле остается рядом с людьми и не причиняет им вреда. Всем. Им всем, кто здесь работает. Они живут рядом с нами бок о бок. Расскажите об этом, перестаньте утаивать информацию. Раскройте людям все тайны, и они с радостью примут драконов.
Заместитель ректора посмотрел на Леону с таким видом, словно в глубине его разума крутилась мысль: «Ваша сестра спятила», но он очень стеснялся ее озвучить.
- Ему не надо никуда уходить, - повторила я. - Его мир - это мы. И драконы. Он может объединить нас. Подумай об этом, Рэйнар.
Я легко скользнула пальцами по раскаленному носу: с тех пор, как я стала иртханессой, обжечься мне было достаточно сложно. Любой избыточный жар драконица поглощала без остатка и тут же переводила во внутреннее пламя. Которым меня, к слову сказать, весьма успешно обучал управлять мой наставник. Занятия три раза в неделю во время съемок, а после завершения - каждый день (не считая этого). Училась я гораздо лучше, чем в школе, поэтому с пламенем у меня проблем не было. Равно как с вертикальными зрачками, которые вытягивались только в крайнем случае.
