Все тридцать шесть до меня (ну ладно, может двадцать шесть, остальные уткнулись в свои гаджеты), уставились на нас так подозрительно, как будто я вошла с транспарантом «Сестра Первой леди идет без очереди».
- Ребят, кажется, вам придется постоять, - сказала я, окинув взглядом
зал.
Он был достаточно большой, к ячейкам сотрудников, отделенным
стеклянными матовыми перегородками, доступ перекрывали турникеты. Большинство стульев были заняты, свободным оставался только один, в тени какого-то не сильно хорошо чувствующего себя цветка в кадке.
Кондиционер здесь, судя по всему, сломался: все окна были распахнуты настежь, но легче от этого не становилось. Зингспридская духота забиралась в каждый уголок и, если честно, я понимала, почему цветку стало нехорошо. Гора пластиковых стаканчиков в мусорных корзинах и почти пустой кулер намекали на то, что надо налить себе воды как можно быстрее, иначе ее просто-напросто не останется.
Разобравшись с этим вопросом, я все-таки направилась к креслу и цветку, вальцгарды потопали за мной. Наша компания и здесь вызвала ажиотаж, некоторые даже из смартфонов и планшетов вынырнули, дабы проследить за эффектным трио.
- Доставайте опахала, мальчики, - сказала я под каким-то уж совсем злющим взглядом одной тетки.
Она поджала губы и отвернулась, а я вылила остатки воды в цветочек.
- Пей, малыш.
Один из вальцгардов кашлянул и кивнул на табличку: «Цветок не поливать». Я пожала плечами и плюхнулась в потертое кресло, потому что стоять здесь еще неизвестно сколько совсем не хотелось. Можно было бы почитать архивы Ильеррской, но мне стало лень. Поэтому я написала сообщение Ленарду:
«Сижу в очереди по нашему вопросу».
«Круто! - тут же пришел ответ. - А эта меня сегодня не пустила на собрание».
«Да я уже поняла. Она против съемок?»
«Не представляю. Гайер позвонил рано утром, с какой-то радости ей, но она мне так ничего и не сказала, кроме того, что намечается возвращение проекта. Сказала, что все решит сама».
Вот прицка драная.
Этого я, разумеется, писать не стала.
«Озвучь ей размер неустойки, она сразу же передумает». Ленард прислал злорадный смайлик. И следом:
«Судя по тому, с какой мордой она провожала меня в школу, размер неустойки ей озвучил Гайер».
Электронная система озвучила сразу несколько номеров, и я подняла голову. До моего еще оставалось ждать и ждать, поэтому я вернулась к переписке.
«Хорошо, когда что-то побуждает снова взвесить свои решения».
«Это точно. Напишешь, как все решится?»
«Обязательно».
«Пойду уроки делать. Пока есть такая возможность».
«Давай. Удачи».
Отправив Ленарду вдохновляющий смайлик, откинулась на спинку кресла, глядя на растрескавшийся дисплей. Надо будет стекло заменить, что ли. Потому что пусть даже я уже начала привыкать писать на нем сообщения, перед глазами все равно стояло лицо Гроу. А в ушах звучал его голос: «Между нами, Танни. Мы расстаемся».
Да чтоб тебя!
Я сунула Верт в карман, подняла голову и поняла, что сделала это зря. Четыре плазменных экрана, объединенных одним кронштейном (чтобы смотреть было удобно всем посетителям), показывали новости из Ферверна. То есть подозреваю, что все они показывали новости из Ферверна, потому что я видела только один, но мне хватило. На экране Гроу (со стильно растрепанными волосами) и в костюме (упасть не встать), шел ко флайсу. Бегущая строка сообщала, что Фертран Гранхарсен по- прежнему в коме, и что его единственный сын принял на себя все дела и обязательства отца.
На этой оптимистичной ноте чей-то смартфон завыл голосом Сибриллы.
Да, ожидание будет веселеньким.
Откинувшись на спинку кресла, такую же потертую, как сидушка, я сползла пониже, вытянула ноги и закрыла глаза. Очнулась от того, что вальцгард тряс меня за плечо.
- Эсса Ладэ, вас вызывают.
Подхватив сумку и себя, я поспешно направилась к турникету, и в этот момент поняла, что карточки у меня в руках нет. Электронная система повторила мой номер, и я вскинула руку:
- Я здесь! Сейчас!
После моего вопля успевшие подтянуться в очередь посмотрели на меня крайне неодобрительно. Я же метнулась обратно к цветку. Место уже было занято грузным мужчиной из вновь прибывших.
- Извините. Минуточку, - я опустилась на колени, отодвинула его ноги в сторону и заглянула под кресло, но карточки там не было.
Ее вообще нигде не было, в этом я убедилась, перекопав сумку от и до. В ту минуту, когда я уже готова была ругаться страшными словами, рука автоматически нащупала смартфон, а под ним наблов пластик.
Ы-ы-ы-ы.
- Извините. Простите, - продравшись через вызванных уже после меня (к счастью, в другие ячейки), приложила пропуск к турникету и ворвалась в коридорчик, ведущий к рабочему месту сотрудника, с которым мне предстояло общаться.
- Добрый день!
Сотрудник оказался сотрудницей на первый взгляд чуть старше меня. Женщина с собранными в пучок волосами и легким дневным макияжем, подчеркнувшим черты ее круглого лица, посмотрела на меня снизу вверх.
- Добрый день. Присаживайтесь. Я села и достала документы.
- Я здесь по вопросу Ленарда Харинсена... точнее...
- Точнее?
- Я хочу стать опекуном Ленарда Харинсена. Его родители погибли во время налета.
- Вы уже обращались по этому вопросу ранее?
- Нет, но...
- Ваши документы, пожалуйста.
Я протянула ей карточку, которую она считала по штрих-коду. Если меня и узнали, то ни коим образом этого не показали.
- Минуту.
Женщина уткнулась в монитор, пальцы запорхали по мягкой клавиатуре.
- Эсса Ладэ. - Она внимательно на меня посмотрела. - Вижу, что вы уже принимали на себя ответственность за этого мальчика сразу после налета. Но если вы интересуетесь вопросом Ленарда Харинсена, вы наверняка должны знать, что его опекуном изъявила желание стать ближайшая родственница.
- Да, но эта женщина не готова стать опекуном.
- А вы, разумеется, готовы? - женщина покачала головой. - Поймите меня правильно, это самый благоприятный расклад.
- Для кого? - поинтересовалась я. - Для кого это благоприятный расклад? Для мальчика, который потерял родителей, на интересы которого этому благоприятному раскладу просто начхать?
- Подростки не всегда в состоянии правильно расставить приоритеты.
- Да вы что?!
