– Размолвка между ЕС и РФ на отношениях между католиками и православными в Италии отражается?
– Католическая церковь объединяет консервативные, в хорошем смысле, силы, с которыми у нас масса точек соприкосновения. В среде верующих я не заметил какого-то охлаждения. Скорее – понимание. Предприниматели, с которыми в Италии общаюсь, полностью на стороне России и против политики США. Как минимум в частных беседах они так высказываются. По поводу санкций они все в один голос говорят: «Зачем нам это нужно?! Мы хотим вести с Россией бизнес!» Что уж говорить о духовенстве и простых членах общин! Хоть итальянские политики и выполняют директивы Брюсселя, но Италия явно не является локомотивом евроатлантической идеи.
Беседу вел Владислав Корнейчук
Январь 2015
Русская солидарность
На вопросы журнала отвечает президент Координационного совета ассоциаций российских соотечественников севера Италии (КСАРС СИ)
Татьяна Чувилева
Русская диаспора
– Татьяна Васильевна, насколько велика община наших соотечественников в Италии?
– Здесь, по официальным данным, более 30 тыс. граждан РФ, имеющих вид на жительство. К ним прибавьте еще 10 тыс. таких как я, с итальянским гражданством. С 2007 года существует два региональных – северный и южный – координационных совета. Первый объединяет 20 ассоциаций, второй – 18. В движении соотечественников я с начала 1990-х. В ту пору нас объединяла необходимость как-то доставать свежие газеты, книги, журналы, видеокассеты на русском языке. Почти в любой стране за пределами России есть русские, которые хотят общаться, не желают забывать родную культуру. Землячества Милана, Турина, Реджо-Эмилии, Удине часто проводили совместные мероприятия, общались. Эти люди и создали наш Координационный совет, когда из Москвы в 2001 году поступило соответствующее предложение.
Русская диаспора здесь сравнительно небольшая. Значительная часть соотечественников базируется в Милане, Бергамо, Варезе, Турине, Триесте, Реджо-Эмилии, Удине… Это традиционные места, где оседали представители второй волны эмиграции в 1980-е годы. Работавшие на FIAT и ездившие на ВАЗ итальянцы, бывало, возвращались из Советского Союза с женами. Наша диаспора в Италии имеет женское лицо: примерно 83 % соотечественников – женщины.
– Довольно часто приходится слышать, что русские за рубежом, в отличие от представителей других народов, друг друга на чужбине не поддерживают. Соответствуют ли такому стереотипу наши соотечественники на севере Италии?
– В какой-то степени эта тенденция присутствует. Мы пытаемся ей противостоять. Есть положительная тенденция. Мы, например, создали на севере Италии сеть из 12 субботних русских школ, а реальная деятельность объединяет. Сейчас к нам потянулись люди 25–40 лет, молодые профессионалы. Это наиболее активная часть нашей диаспоры. Вообще говоря, приезжающие сегодня в Италию женщины из России гораздо чаще, чем советские гражданки, подтверждают дипломы, а потом работают по специальности. Это чаще всего переводчики, гиды, преподаватели, есть и врачи.
Очень мало россиянок среди нянь, сиделок, горничных. Там в основном украинки. Хотя в связи с кризисом многие итальянские семьи уже, как раньше, не берут тех на постоянное проживание, договариваются с ними на 2–3 дня в неделю.
– Что собой представляют русские школы в Италии?
– В 2001 году, когда домашние кружки стали оформляться в научно-методические центры по изучению русского языка, мы сразу стали подбирать профессиональных учителей, которые здесь жили, но не работали. Создали рабочие места. С 2001 по 2014 год у нас более 2 тыс. детей из смешанных семей начали говорить по-русски. Много желающих учиться в российских университетах. Русский язык – это ведь еще и возможность работать в России или в каком-нибудь СП.
Часто в поисках помещений для школ приходится просить помощи у итальянских городских и региональных организаций. Всё приходится делать за счет энтузиазма организаторов, президентов ассоциаций и родителей учеников, хотя в России есть тьма разных профильных фондов, которые призваны оказывать нам помощь. С огорчением мы наблюдаем, как Россия, в отличие от оказывающей поддержку своим школам маленькой бедной Румынии (или Египта), нам в этом не помогает.
– Если говорить об азиатских и африканских национальных объединениях на севере Италии, то они лучше защищают свои интересы?
– Это часто очень сильные диаспоры. Они активны во всем. В той же политической жизни. Всегда участвуют во всех этнических форумах. И их намного больше. Они изначально не интегрированы, как наши жены итальянцев. Большинство представителей этих национальных меньшинств – работающие люди. Оттого, возможно, инстинкт самосохранения проявляется в их случае сильнее.
Билингвизм
– Зачем русским соотечественникам за рубежом сохранять родной язык, культуру? Может, наоборот, целесообразнее полностью ассимилироваться в новой среде, жить-то предстоит тут?
– Идентификация себя как русского человека с русскими корнями, если не всем, то очень многим необходима. Для меня было важно, чтобы дочь знала русский язык. И я хотела бы, чтоб внуки тоже его выучили. Почему? Я себя ощущаю русской в Италии. Хотя эту страну очень люблю. Если бы меня спросили, могу ли я вернуться жить в Россию, ответила бы: вряд ли. После почти 25 лет, проведенных в Италии я бы уже, наверно, не смогла жить в России. Но сказать, что я не русская, что я – итальянка, не могу. Где-то за рубежом, да, но здесь, в Италии, я – русская. То же самое могу сказать о тех соотечественниках, с которыми мне здесь приходится общаться.
– Знаю, вы имеете какое-то отношение к кинематографу.
– Я окончила романо-германское отделение филфака Пермского университета. Потом – аспирантуру МГУ. Позднее преподавала во ВГИКе на кафедре культуры и эстетики. А потом уже здесь в Политехническом институте – на дизайнерском факультете преподавала «Культуру экрана». Сделала пять документальных фильмов. Меня интересовало, где творчество и наука пересекаются, пыталась понять, где пересекаются воображение и техническое образование, давая почву для фантазии? Мой фильм «Формы гармонии» к столетию художника Мелотти показывали по телевидению, также он был номинирован на премию международного конкурса документальных фильмов об искусстве в Азоло.
– Итальянцы знают русскую культуру?
– В Италии огромной популярностью пользуется русская музыка – Чайковский и Мусоргский прежде всего. Сегодня можно сказать, что и советских композиторов – Шостаковича, Прокофьева – тоже хорошо знают. Толстого, Достоевского читают. Гоголя, Тургенева – уже меньше, но и их хорошо знают. О советской же литературе имеет представление только небольшой круг людей. Хотя специалисты, конечно, высоко оценивают Бродского, Ахматову, Цветаеву. В то же время постсоветская проза, первые романы Марининой, например, вызвали интерес у итальянской публики, потому что в этом была новизна. Сейчас итальянская интеллигенция почитывает Улицкую, Пелевина, следит за современной русской литературой вообще, но это, я бы сказала, удел подготовленных итальянцев. Но даже те из них, кто имеет представление об иконописи, о волнах русского авангарда, русское реалистическое изобразительное искусство часто не знают.
