Во-первых, в настоящее время экономика США приближается к «фискальному обрыву». В таких условиях обещания, данные Обамой в ходе избирательной кампании – снижение налогов, увеличение оплаты труда, легализация мигрантов, – не могут быть выполнены в принципе. В стране сложилась патовая политическая ситуация, сопровождающаяся падением популярности Обамы и его команды. Выход советникам и аналитикам из Белого дома видится в «маленькой победоносной войне». Более удобного места для такой войны, чем измотанная и разоренная Сирия, сложно придумать. Ну а решение внутриэкономических проблем за счет военной интервенции – это «добрая» традиция англосаксов.
Во-вторых, силы, стоящие за Обамой, активно поддерживают и реализуют проект «управляемого хаоса» от Мавритании до Киргизии и Кашмира. «Дуга нестабильности», начавшись на Балканах, должна по их логике дойти до России и Китая.
Однако на этом пути глобальной дестабилизации образовалась «проблема» – Сирия. Причем Дамаск является союзником трёх крупных держав одновременно – России, Китая и Ирана. Для Росси сирийцы – это не только союзники, но и друзья, как особо подчеркнул Владимир Путин.
Что же касается «хаоса», то он нужен для вполне конкретных целей. Одна из них – транзит углеводородов. И вот здесь опять возникает российский фактор. Полагаю, что эскалацию сирийского кризиса следует рассматривать как прямую реакцию на активизацию российской энергетической политики. Дело в том, что 13 августа в ходе визита президента РФ В.В. Путина в Баку были достигнуты серьезные договоренности по транзиту нефти: были подписаны соответствующие договоренности между российской государственной компанией «Роснефть» и азербайджанскими партнерами; определены новые направления и форматы кооперации в сфере ТЭК. Причем подписанные соглашения имеют долгосрочный характер – «перспективу лет на 15, может быть – 20, то есть закладывается хорошая база для сотрудничества на многие и многие годы вперед». По итогам встречи президент Азербайджана И. Алиев подчеркнул, что «от активного взаимодействия, координации наших усилий, думаю, будет зависеть очень многое в рамках региональной энергетической проблематики. Мы настроены на решительное сотрудничество, на укрепление взаимодействия с Россией в этом важном направлении экономического и политического развития». Сухим остатком этой встречи стало создание нефтяной связки Россия-Азербайджан, т. е. именно того, что так боялся и против чего долгие годы работал Запад.
Генезис сирийского кризиса изначально вообще во многом был определён проблемой транзита энергоресурсов. Как известно, в Южном Средиземноморье обнаружены месторождения газа – и на морском шельфе, и на территории Сирии (Кара). В сирийском кризисе есть и ещё один «газовый» фактор: если режим Асада будет свергнут, то Катар, экспортирующий сжиженный природный газ, получит возможность транспортировки «голубого топлива» непосредственно до средиземноморского побережья по территории Сирии. Это как минимум удвоит объем его экспорта и заодно осложнит иранский экспорт. Усиление Катара на газовом рынке автоматически ведет к ухудшению позиций российских компаний. А если сюда добавить установление контроля над алжирским газом (над чем американцы также активно работают), то это уже чревато блокадой всего нефтегазового экспорта России.
Говоря о нефтегазовых войнах на Ближнем Востоке, не стоит забывать и о том, какая борьба разворачивается вокруг «Южного потока». Но это тема отдельного разговора.
У эскалации сирийского кризиса и агрессивной позиции Вашингтона есть и другие причины. Например, стремление разорвать связку «Тегеран – Дамаск – Хизбалла», создающую проблемы для США и Израиля. Однако самым главным в попытках «окончательного решения» сирийского вопроса всё же остается демонстрация России и всем остальным: в мире будет так, как решат США и стоящие за ними наднациональные структуры глобального управления.
И вот здесь самое время вспомнить слова Сталина, который любил повторять: «Есть логика намерений, и есть логика обстоятельств. И логика обстоятельств сильнее логики намерений». Так вот, логику обстоятельств провокаторы и поджигатели не учли. Не учли того, что изменилась Россия, изменился и мир. Однополярной системы больше не существует, и к окрикам из Вашингтона в Москве относятся уже не так, как двадцать лет назад.
В то же время признаем, что сирийский кризис еще далек от разрешения. Он лишь слегка подморожен. Впереди – напряженные и изнурительные дипломатические схватки.
Римский папа как фактор трансформации мировой системы
[22]
Современная геополитика – огромная фреска, которую постоянно переписывают. Это гобелен, и если где-то потянут за ниточку, то изменится узор на всем мировом ковре. Иногда эти изменения бывают более серьезными, чем кажется на первый взгляд.
Максим Шаттам
На фоне продолжающихся сложных и многоходовых геополитических битв (сирийский и иранский кризисы, энергетические и информационные войны и др.) избрание нового Папы, которым 13 марта 2013 г. стал Франциск I, на первый взгляд может показаться не заслуживающим пристального внимания. На самом деле это событие в мирополитической борьбе знаковое. И дело не только в роли и значении этого института для миллионов католиков – в мире насчитывается 1,2 млрд. католиков – сколько в самой фигуре бывшего аргентинского кардинала Хорхе Марио Бергольо и стоящих за ним сил.
Сразу необходимо подчеркнуть, что результаты голосования конклава кардиналов не являются неожиданностью, как бы не пытались нас убедить в обратном мировые (читай, американские) СМИ. Избрание Франциска стало итогом долгой и многотрудной борьбы за влияние в Ватикане и, как следствие, за контроль над финансовыми потоками этого института. Не лишним будет напоминание о том, что хотя Бергольо и не был среди фаворитов конклава в 2013 г., на выборах 2005 г. он был вторым после Йозефа Ратцингера, ставшим тогда Бенедиктом ХVI. Еще одним формальным подтверждением того, что вопрос о новом Папе был решен заранее, стал рекордно короткий срок работы конклава – всего два дня.
Новый Папа, соединивший в себе несколько важнейших особенностей, без преувеличения может быть оценен как значимый фактор развития мировой системы в ближайшие десятилетия. Остановлюсь лишь на самых значимых из них.
Особенность первая: происхождение
Хорхе Марио Бергольо (Франциск I) родился 17 декабря 1936 г. в Буэнос-Айресе (Аргентина) в семье итальянских эмигрантов. После учебы в столичной семинарии Вилла Девото 11 марта 1958 г. он вступил в иезуитский монашеский орден, послушником изучал гуманитарные науки в Чили. Затем учился в колледже Св. Иосифа в Буэнос-Айресе, где получил лиценциат по философии и преподавал ее в католических колледжах столицы Аргентины. 13 декабря 1969 г. Бергольо был рукоположен в священники и назначен профессором теологического факультета в столичном колледже Сан-Мигель. С 1973 по 1979 гг. – провинциал Аргентины. С 1980 по 1986 гг. – ректор семинарии Св. Иосифа.
