— И что теперь делать?
— Ждать.
— Чего? — Я собрала золотых шпионов на тумбочке. Отметила, что вместе с первым их всего четыре, а должно быть пять. — Хочешь сказать, что один из твоих помощников все же присутствует на совещании, и мы можем все узнать?
— Ждать нужно дядю, — ответил Орран, так и не сказав, куда подевался пятый шмель.
Впрочем, он бы не смог рассказать. Стоило мне вернуться в палату, а принцу пожаловаться на боль, бес и еще три обладателя пятачков незамедлительно вывезли его в лабораторию. До самой ночи я оставалась в компании спящей десятой и призрачной горничной, которая каждый час отчитывалась о состоянии Эрги перед кем-то недовольно рычащим. Посетителя я не видела, но, судя по настойчивости и пробирающему до дрожи голосу, это был двуликий, возможно, кто-то из барсов.
Принца не вернули в палату даже утром. С одной стороны, мне повезло, его взгляд обещал все муки мира, с другой — он же позволял не думать, почему опасный обряд готовился для четырнадцатой и второй, а укусили в итоге пятнадцатую. Я показалась самой опасной, самой красивой? Или дело в том, что Орран вернул меня на слет после первого тура? Воспоминание о том, что я ему вроде как руку сломала и не получила за это тюремный срок, пришло после завтрака вместе с чувством досады и Королевским Бликом.
— Готовы?
Волль. Он действительно пришел. Застыл в дверях палаты, скользя по мне внимательным взглядом.
— Устали, — произнес по итогу осмотра и протянул руку. — Обещаю, после оглашения результатов второго тура у вас будут сутки на сон. И, возможно, еще один час, если вы оставите свое обезболивающее для Оррана.
Выходит, причину его болей они не обнаружили. Я постаралась не унывать, выудила из платья нужную жемчужину и с улыбкой протянула ее советнику.
— Всего-то час? А я рассчитывала как минимум на два.
Его губы дрогнули и расплылись в улыбке.
— У нас не мирное время.
— Да-да, принцы спят на полу, главнокомандующие вообще стоя. Один час в таких условиях — уже роскошь, а я замахнулась на два. Какая наглость! — укорила саму себя. — Советник, могу ли я надеяться, что вы пришли не только за обезболивающим и одеждой?
Несколько раз взмахнула ресницами и взглядом указала на тапочки и халат.
— Можете.
— Тогда расскажите, что происходит, Волль.
— Грефран, — поправил он, предлагая свой локоть.
— Лилли, — подхватила я, но, как двадцатилетняя кокетка, на все уступки не пошла, — пока согласна на «вы».
— Принимается. Итак, с чего начать… — В задумчивости он провел перед собой рукой, и вместо окна с видом на внутренний закрытый двор перед нами распахнулся портал в королевский парк. — Думаю, начать нужно с небольшой прогулки и экскурса в темные времена.
— Они настолько дальние или просто темные? — Моим вниманием завладела цветущая полосатая лилия, и я без зазрения совести потянула Волля к ее кустам.
— Темнее черного. История произошла чуть менее шести сотен лет назад, когда многолетняя война всколыхнула мертвую энергию и в нашем мире появился первый некромант. Не могу сказать, что он был слишком плох, первый экзорцист и тот же стихийник в свое время натворили больше бед. Но некроманта отличала наглость. Еще не осознав, как работает его магия, и не удостоверившись, что сильнее него противника нет, новоявленный темный провозгласил себя богом. А в подтверждение собственной мощи поднял десяток древних захоронений и направил их обитателей на ослабевшие в войне страны.
Я оторвалась от лилий.
— В книгах старой истории этого нет.
— И не будет, — ответил Волль. — Ради сохранения чести некромантов лишь в архивных рукописях королей значится, что мертвые воины и на сотню шагов не отошли от собственных могил. Бог выгорел. — Тут советник взял невыносимо долгую паузу.
Я думала, он нагнетает мрачности рассказу, оказалось, старается не рассмеяться.
— У вас на носу остатки пыльцы от лилии, Лиллиан, — сообщил, протягивая мне платок. В очередной раз пожалела, что советник видит сквозь иллюзию Соро, но, оценив разводы пыльцы на платке, печалиться не стала.
— А дальше? — спросила я, пряча тканое изделие в карман юбки. — Что было дальше?
— Очередное дипломатическое недопонимание, столкновение войск и всплеск мертвой материи. В этот раз темная магия пробудилась у четверых. Более слабые, но не менее амбициозные, они прозвали себя сынами бога и поступили мудрее «папаши». Лошадьми добрались до столицы, подняли все кладбища за городской стеной и…
— Тоже выгорели? — Я перестала обращать внимание на цветы, целиком сосредоточившись на Волле.
— Перессорились за право быть главным, — улыбнулся советник. — В ходе драки лишились и войска, и сил.
— Фух! Хорошо.
— Не совсем, — ответил он. — Честолюбие не позволило бездействовать. Один создал шестиэтапный сложный обряд, способный влить вторую сущность в тело живого человека. Его назвали обрядом переселения. Второй просчитал, сколько времени и жертв необходимо для очередного всплеска, третий и четвертый в отдельности занимались теорией распределения сил. И установили, что количество энергии, затраченной на подъем солдата, зависит от его свежести. То есть чем свежее, тем меньше магии расходуется на подчинение. Все же более древних солдат по частицам приходилось собирать, — охотно пояснил он, неверно истолковав мой ошарашенный взгляд.
— Постойте! Обряд переселения, время до всплеска, да еще теория распределения сил… Их что, отпустили на волю?
— Не отпустили. Именно поэтому эти знания сохранились в королевском архиве. Однако не образумили королей. Еще один всплеск, и на территории воюющих государств появилось двенадцать одаренных.
— Внуки?
— Варвары. Даже на первых порах они не сумели договориться между собой. В ходе драки в живых остался один, опытным путем подтвердивший теорию свежести. Он назвал себя Верховным, а поднятых собратьев — генералами. И как гласят свитки тех лет, маги семи королевств потратили год на то, чтобы разбить мертвое море его войск, уничтожить командующих, развоплотить генералов и свергнуть Верховного.
— Всего лишь свергнуть? — мой голос стих.
— На тот момент они не знали, как его уничтожить. Или не успели узнать, занялись обучением последующих появившихся некромантов. Верховный сбежал. На нашу удачу, он спустился в Арен, где тела не хоронят, а распыляют. Он не сумел в кратчайшие сроки пополнить свой запас, выгорел. Но об амбициях не забыл, — произнес советник и в задумчивости взял мою руку в свою.
