А дальше я с удивлением узнала, что за две сотни лет затишья Верховный сумел из небытия призвать сущности ста командующих и всех своих генералов, создал библиотеку темных обрядов, архив древних проклятий, а одно смертельное плетение сумел возродить. Проклятье Древуна. Знание ушедших в небытие дриад почти стерлось в нашем мире, однако целеустремленный некромант сделал все, чтобы напитать его и уничтожить эльфийскую королеву вместе с ее родовым артефактом защиты.
— Напитать? Как?
— Он создал клан Отверженных. Знаете, в Подземелье эльфов нередко отлучают от рода. Был бы повод. Одиночки могут выжить, но не хотят, считают себя позором рода и уходят из жизни. К чему я… Верховный их собирал в единый клан и обещал свободу. Тотальную. — Советник нахмурился, почесал бровь. — Но проклятье не получило нужную силу, молодой следопыт Ирдас Ги сорвал обряд жертвоприношения и бесстрашно закрыл собой королеву.
Да, муж у меня еще тот сорвиголова и заполошный трудоголик. Кто-то берет работу на дом, а он на себя. Интересно, за каким демоном его потянуло в клан Отверженных. Тоже пришел за тотальной свободой?
— Некромант опять сбежал, — продолжил Волль, в задумчивости перебирая мои пальчики в своей руке. — Что интересно, в Арене к тому времени назревала талантливо организованная смута. Возможно, организованная Верховным. Гибель королевы, уничтожение артефакта и, как следствие, ослабление правящей ветви привели бы к масштабной войне за трон. Так помимо четырех сотен жертв обряда некромант, не утруждая себя, получил бы десятки тысяч трупов, массу темной энергии и возможность возродить своих верноподданных.
Я нервно сглотнула, подняла лицо к солнцу, зажмурилась. Одиннадцать генералов, сотня командующих, море управляемых трупов и рвущийся к власти Верховный… Лучше такое не представлять.
— Да. Нам невероятно повезло, что Ирдас Ги вышел на некроманта и не дал завершить обряд. Остаточная магия следовала за беглецом, не позволяя скрыться. Спустя пять месяцев мы настигли Верховного в предгорье Жемчужных сопок. В ходе схватки горы превратились в степь, а я…
Тут он отвлекся на какое-то пятно в тени низкорослых золотистых кленов, поэтому я весело закончила мысль:
— А вы приобрели бесценный жизненный опыт!
— Оригинальное название для полного облысения. — Волль оторвал взгляд от резных теней, с улыбкой посмотрел на меня. — Впрочем, это было неминуемо. Я бы, как ясень, облетел еще трижды. Например, когда опытным путем убедился, что Верховный неубиваем. Когда мы нашли его архив и поняли, что большая часть библиотеки хранилась в кристаллах, которые дважды беглец раскидал вместе с сосудами сущностей во время нашего боя.
Я нахмурилась, мысленно подсчитывая.
— Но это только два пункта: он не убился и разбросал свои труды. А каким был третий?
— Мы нашли не все сосуды и кристаллы. Многие рассыпались на осколки, чтобы их уничтожить, пришлось выжечь степь.
— Теперь ясно, откуда у этого края столь оригинальное название. — Я мягко улыбнулась, вспомнив о пятачке зелени в красных песках Выжженной степи, о черных ушах кролика и о еамонаводящемея однозарядном арбалете. Но улыбка сползла с лица, стоило советнику продолжить:
— Сказать по правде, я бы выжег степь еще раз и вдвое увеличил площадь. — Волль вновь коснулся головы, пальцами растер брови и задержал дыхание, как перед прыжком в воду. — Всему причиной обряд переселения, который разработал Верховный. Нам не достались его разработки, только дневник, где он написал, что командующие усиливают физические и умственные способности жертвы, а генералы могут захватить над телом власть и менять его по своему усмотрению…
Менять?
Стоило осознать его слова, и мир перед моим взором как-то разом выбелился, сильнее зазвенел трелями птиц, сквозь которые глухо прорывался голос Волля.
— …Результат эксперимента был назван Измененным. И единственное, что отличает его от жертвы, — две пары внутренних клыков. Тех самых клыков, которые явственно отпечатались на вашей коже.
Мне не нужно было задирать платье, чтобы вспомнить, как именно выглядел укус. Так что я лишь поежилась и обхватила себя руками, прежде чем спросить:
— То есть обряд у тритоноподобных готовился для того, чтобы подселить генерала… в одну из невест. — Я не смогла сказать «в меня», язык не повернулся. — А сколько этапов обряда они провели?
— Все, — огорошил советник. — Но ничего не получилось. Скажите, насколько ядовита ваша кровь?
Я замялась с ответом, не говорить же, что не проверяла. Вернее, пожалела всех желающих ее отведать. Невинно взглянула на Волля, взмахнула ресницами и поспешила сменить тему:
— Хм, Гре-е-ефран, а давайте сосредоточимся на том, сколько игроков в команде Измененных. Четверо эльфов-охранников исчезнувших экстраординатов и их неуловимая помощница из придворных. Итак, нам уже встретились: лакей, который задвинул меня в колонну, дама, которая ему помогала, неизвестный увалень, укусивший меня на плато, и…
— Погодите! — остановил меня Волль. — Я сомневаюсь, что дама входит в их число, а вы причислили и ее? Разве помимо четырех эльфов-охранников был изменен кто-то еще?
— Наверняка. Вспомните о жертве самого-самого первого эксперимента. Не мог же Верховный пустую теорию записывать в своем дневнике. Скорее всего, он делился впечатлениями от проделанной работы.
Советник задумчиво посмотрел вдаль. Нахмурился, что-то вспоминая. И воспоминания эти были мрачны и тягостны.
— В допросах эльфов, что вступили в клан Отверженных, встречалось упоминание о восьмилетней девочке человеческой расы, которая помогала Верховному. Но обрывки ее одежды были найдены возле богровок, и девочку признали погибшей.
Стандартная схема, мы с сыном приблизительно так же сбежали. Только нас, по официальным данным, сожрали лавовые агры.
— Возможно, это та самая дама, что помогала Измененному на балу. Выросла, пленила какого-то лорда сетями брачных уз и на всех правах вошла в число придворных. Или же как бедная сиротка подалась в дочки-внучки и получила допуск во дворец по наследству, — предположила я.
Краем глаза заметила нечто золотистое, аккуратно перелетающее с ветки на ветку поближе к нам. Орран прислал шпиона или у меня прогрессирует подозрительность? Королевский Блик тоже покосился на букашку, но акцентировать на ней внимание не стал.
