Она осторожно подняла край пижамы. На ребре синела гематома, еще одна красовалась также на животе. Колени саднило, она их явно стерла о бетон в том холодном ангаре, но сил стянуть брюки и проверить попросту не было.
Стеклянные полочки были заставлены косметикой. Исключительно мужской, возможно, унисекс. Флаконы с туалетной водой, пенки и бальзамы до и после бритья, кремы и сыворотки с логотипами брендов. Дрожащими руками Настя потянулась к шкафчику, обвела изучающим взглядом весь ассортимент косметики и пластиковых баночек с неизвестными ей названиями препаратов. Задела детскую присыпку, непонятно как оказавшуюся здесь, и она с гулким стуком упала в мраморный резервуар умывальника, оставив на черном глянце белый порошковый след. Девушка еще минуту прощупала полочки, надеясь найти тюбик ВВ-крема или тональной основы. Нашла только массажную щетку и бутылочку масла-спрея для жестких волос. Хоть что-то.
Волосы спутались в узелки. Их кончики казались неживыми и пересушенными. Настю бросило в пот, пока она терпеливо распутывала это безобразие дрожащими руками, борясь с головокружением и брызгая увлажняющим спреем куда угодно, иногда даже на волосы. Неизвестно, сколько времени ушло, прежде чем она привела их в относительный порядок. С лицом же дело обстояло гораздо сложнее. Высыпав на ладонь белесый тальк, Настя попыталась осторожно припудрить фингал под глазом. Все, что могла эта органическая пудра, — это немного сгладить кричащий фиолетовый оттенок гематомы. Сколько же дней она тут находится? Два? Или три? Если попытаться определить по расцветке синяка…
— Кокаиновый шик, вашу мать. Кейт Мосс нервно курит.
Смахнула со щеки уже заметный слой талька, подумав о том, что как раз “дорожка” ей бы сейчас не помешала. Она могла позволить себе расслабиться подобным образом не чаще двух-трех раз в год. Хотя непонятно, как бы кокс проявился в совокупности с тем, что ей, судя по всему, вводили через капельницу. Этот препарат все еще гудел в ее крови, по инерции вызывая головную боль и атаку мыслей. Что ж, надо резко разогнать метаболизм и поскорее от этого избавиться. Вот только есть ли в этом смысл?
Стук в дверь, обеспокоенный голос девчонки:
— С вами все в порядке?
Настя сплюнула в раковину ментоловую жидкость “Листерина” и шагнула к двери, едва не сбив девчонку с ног.
— Все хорошо. У тебя есть гепариновая мазь? Тоналка?
Ее тезка избегала смотреть ей в лицо.
— Конечно. Я все вам принесу. Но вам надо поесть…
Настя не была голодна, но еда означала силу, которая сейчас была нужна. За время ее отсутствия осколки стакана исчезли. Ее импровизированное оружие — тоже. «А девчонка не так уж и проста, либо ей дали четкие указания на мой счет», — подумала Настя. Из-за простуды овсянка с орехами и цукатами показалась ей лишенной вкуса, отвар трав — горьким и неприятным, а при виде десерта со взбитыми сливками и вовсе замутило. Организм настойчиво требовал кофе, и Настя почти залпом проглотила две чашки горького напитка. Девушка пыталась что-то возразить, но Настя ее не слушала.
— Я хочу кока-колу. И не обессудь, кофе классный, но я больше люблю растворимый. Принеси, пожалуйста.
— Но доктор сказал, что с вашим давлением…
— Доктор ошибся. Принеси. Если я сама пойду на поиски вашей кухни, думаю, тебя по головке не погладят. Стой! Принеси его в порошке, я сама залью необходимую мне дозу. И про тональный крем не забудь…
Девушка укоризненно посмотрела на Настю, которой, по ее мнению, было плевать на собственное здоровье, но спорить не стала. Вытолкала тележку с наполовину пустыми тарелками за двери, не забыв повернуть ключ в замке. «Прекрасно», — подумала Настя, потерев виски. Хорошо, что цепями к кровати не приковали. Может, за дверями вооруженная охрана? Или вся комната утыкана камерами? Проверять не хотелось, на это попросту не было сил. Становилось непонятно, где же исполнитель главной роли в этом триллере “закрытая в спальне” и насколько хватит ее самообладания, когда он появится.
Горничная с тележкой пришла минут через десять. На передвижном столике действительно стоял графин с жидкостью, по цвету напоминающим колу, керамический чайник на пластине подогрева, пиала с гранулами кофе и еще ряд каких-то вазочек, то ли с вареньем, то ли с конфетами. А еще девочка принесла обширную косметичку. Все средства декоративной косметики были новыми, запакованными и брендовыми. Настя распечатала баночку крема “Версаче”, думая, под каким предлогом избавиться от девчонки на несколько секунд. Решение пришло быстро.
— Я там видела тальк в ванной… принеси, будь добра, чтобы закрепить макияж…
Когда девушка исчезла в ванной, Настя поспешно налила в стакан пенящейся колы. Нельзя было терять ни секунды. Зачерпнула из пиалы с кофейными гранулами ложку с горкой и быстро всыпала в стакан, размешивая. Колючая газированная бурда полоснула пылающее от простуды горло, но Настя выпила эту термоядерную смесь в два глотка. Оставалось только ждать, когда самый доступный и сильный энергетик, который ангелы смерти использовали при долгих засадах в целях восстановления сил и борьбы со сном и слабостью, подействует. Чем больше, тем лучше. Настя, подумав, всыпала еще одну ложку кофе, когда входная дверь резко раскрылась. Девушка так и застыла с пиалой кофе в одной руке и графином колы в другой, застигнутая врасплох.
Влад склонил голову набок, наблюдая за ее замешательством. Помимо воли щеки Насти залил румянец, а сердце сорвалось в бешеный галоп. Кофе с колой или что-то иное? Пронизывающий, слегка насмешливый взгляд цвета этих самых кофейных гранул скользнул по фигуре Насти, которая вдруг остро захотела стать невидимой. Не от ужаса или ожидания чего-то плохого. Только оттого, что так и не успела нанести крем на свой уродливый синяк и предстать перед чудесно воскресшим властителем ее снов в подобающем виде.
— Здравствуй, Настя.
Нет, она подозревала, что он ее узнал, хотя и полагала, что достаточно изменилась. Шахновский же не то что не опознал, даже ни разу не допустил мысль, что они были ранее знакомы. Щупальца уязвимой растерянности сжались на ее сердце. Узнал. Но все равно ударил. Или узнал, когда допросил?
— У тебя повышенное давление. Куда ты пьешь столько кофе? Или ты собралась драться?
— Тебе же это не помешало там, в ангаре… — виски сдавило под его внимательным, словно проникающим в сознание взглядом. — Почему бы не дать сдачи…
— Свободна, — холодно кивнул Влад девчонке, которая нерешительно замерла у дверей с баночкой талька в руках.
Она нервно повела плечами и поспешно толкнула тележку к выходу. Таблетки “после еды” так и остались нетронутыми.
Настя непроизвольно закинула ноги на кровать, притянув их к груди, наблюдая, как он усаживается в кресло напротив нее… такой родной и далекий одновременно. Тепло солнечных лучей погасло, не успев зародиться, и по крови, сбивая температуру, побежал чужой и неприятный холод.
— Странно от человека, который заставил меня выть от головной боли, слышать заботу о моей сердечно-сосудистой системе… — прохрипела Настя.
