Или лучше совсем иначе. Может, он уже женится к тому времени. Может, даже на сучке Лиз. Детей… нет, детей у них не будет. Такие, как эти твари, не достойны иметь детей. Наверняка в “Обители ангелов” у нее появятся надежные друзья, готовые стоять плечом к плечу. Они вломятся в дом четы Шахновских. Проникнут в их спальню. Сперва прирежут на глазах у Шаха его жену, а Настя… она сама ничего делать не будет. Только сидеть в кресле и сладким голосом повествовать о неотвратимости наказания. Собратья все сделают сами…
Наивная девчонка, которую даже недавнее происшествие не смогло окончательно лишить иллюзий и веры в справедливость! Она так свято верила в то, что в том лагере обретет преданных друзей, добрых наставников, а все умения, которые приходят с годами, дадутся ей в кратчайший срок! Что учеба в институте, которой ее так жестоко лишили, не слишком отличается от подготовки бойца секретного назначения. В своих фантазиях она стреляла от бедра, крутила в воздухе сальто, уворачивалась от пуль, как в “Матрице”, а укладка, макияж и одежда всегда были в идеальном порядке. Возможно, однажды на поле боя добра со злом она встретит Влада. В образе Бэтмена. Или Джеймса Бонда. Да хоть Франкенштейна, но главное — в образе героя. И тогда все у них будет зашибись. А пока только подождать и набраться опыта. Года ей хватит? И еще год, чтобы построить тот загородный дом, купить золотое платье и отрастить длинные белые волосы. Да вполне! Она что, боевиков не смотрела? Там все так и происходит. Ну, иногда кусают радиоактивные пауки или летучие мыши, а в целом сюжет один и тот же…
Гуляев поначалу посмеивался над ее желанием попасть на эту базу. Думал, блажь, пройдет со временем. Еще и отец намекал, что у него хватит сил “поступить” дочку в Гарвард или даже Хогвартс. Нет, Настю уже нельзя было заманить туда ни под каким предлогом. Она хочет стать спецагентом. Даже позывной себе придумала. Валькирия. А почему бы и нет? Стрелять она умеет, даром, что ли, на полигоне с отцом так часто прохлаждалась? Драться? Научат. Бежать от врагов уже умеет через поля, держась вдали от населенных пунктов. Да она станет там лучшей в первые же дни. Инструкторы будут охать и восхищаться. Другие курсанты — пить с ней водку, защищать ее спину и звать своим парнем, втайне мечтая о чем-то большем. И обязательно помогут ей расправиться с Шахновским, когда курс подготовки закончится. Новая жизнь представлялась ей настолько яркой и захватывающей, что Настя смеялась в ответ на доводы крестного.
— Настя, я тебе поясню. Меня там не будет. Папы — тоже. Никто из нас не имеет права вмешиваться в процесс подготовки. Ты думаешь, это похоже на школу, в которой шесть уроков, и после этого свобода? Ты не выйдешь за периметр базы как минимум год. Тренировки начинаются в пять утра и прекращаются зачастую за полночь. Иногда вообще не придется спать. Там нет нянек и классного руководителя. Там действует правило естественного отбора. Каждый при случае будет намереваться пустить тебе пулю в спину, ты для них — конкурент, а не “братан”. Там не будут выносить тебя из-под пуль на себе и рвать на груди последнюю рубаху, чтобы перевязать тебе раны. Другие курсанты сделают все, чтобы ты сбежала оттуда в первый же день. Ты все видела сама. Большинству лет под тридцать, это крепкие мужики, некоторые из них прошли войну, некоторые — зону. Девушки тоже пусть тебя не обманывают своим видом. Бабе, прошедшей подготовку, платят гораздо больше, поэтому каждая из них с легкостью плеснет тебе в лицо кислотой, чтобы нельзя было использовать на публичном задании.
Тебе придется жить в казарме. Никакой косметики, маникюра, новых туфелек. Мыло, полотенце, зубная щетка и расческа. Если отберут, никто никому не настучит по рукам. Каждый там сам за себя. Это даже не армия. Инструкторы не вмешиваются в отношения курсантов. Там власть сильнейшего, которого выбирают сами “ангелы”. Власть — не пустой звук. Ты просто не сможешь с этим бороться, съедят в миг. Это не школа. Тебя могут изнасиловать, и никому ничего за это не будет. Никаких жалоб руководству. Проявишь слабину — вылетишь за двери, если не кокнут свои же. Я серьезно тебе говорю. Это не пансион благородных девиц. Всё в “Обители” построено на том, чтобы выявить сильнейшего. Вожака, лидера. Идеального бойца. Такие, как ты, там не выживают.
— Я выжила в школе. У меня есть же некоторая подготовка.
Сказать, что Настя не воспринимала всерьез слова крестного, было бы неверно. Понимала, что в каждой стае есть свой вожак и идет борьба за выживание. Она докажет, что сильная. Пусть хоть кто-то ее тронет. Хватит, надоело быть жертвой. Пора дать отпор всем, кто попытается обидеть. Порвет в клочья, если понадобится, и заставит себя уважать. Выживать ей не впервой.
Крестный был непреклонен. И тогда Настя начала свою войну. Почти сбежала из дома и даже добралась до станции. Отец хватался за сердце, а Настя стояла на своем. Хочу стать сильной. Лучшей. Если нет, прямо сейчас разберусь с Шахновским.
Она понимала, что не сможет разобраться. Отчаянно блефовала. Но ее уверенность в том, что она должна пройти подготовку именно там и отомстить своему обидчику, крепла с каждым днем.
То, что отец сдался, она поняла из разговора с крестным. Гуляев больше не смеялся над ней и не подшучивал. Наоборот, стал предельно серьезным и начал давать ей ценные советы. Резал сухим цинизмом, даже вызвал у Насти некоторые сомнения относительно принятого ею решения, но больше не отговаривал.
— Запоминай. Ты все должна делать, даже через “не могу”. Если не получается, находить время и тренироваться сама. Изучать своих коллег по цеху. Знать их слабые стороны. Если ситуация потребует от тебя прогиба, засунуть гордость и веру в справедливость куда подальше. Иногда можно выжить именно так — притворившись слабой. Пусть недооценивают. Тебе сразу захочется выкинуть свои козыри, чтобы завоевать место под солнцем. Нельзя так делать. Твою силу легко повернут против тебя же самой. Ни я, ни отец не сможем там тебе помочь. Переступишь порог базы, знай: ты сама по себе. Думай, как не позволить себя сломать. Скорее всего, ты там самая младшая будешь.
Настя слушала его, делая пометки в блокноте. Иногда сомнения брали верх, она готова была отказаться от своей цели… но молчала. Гордость не позволяла это показать.
— Получишь оружие — не спускай с него глаз. Козни там не редкость. При работе в паре рассчитывай сама на себя. Никто не станет тебя тянуть, ты конкурент каждому из курсантов. По выживанию в экстремальных условиях сейчас сжатый курс, читай книгу и запоминай. Часто гибнут от жажды и переутомления, а не от пули. Все, что дают, съедай до крошки, даже если покажется несъедобным. Понадобится очень много сил. И запомни: каждый из них тебе враг, друзей у тебя нет. Если ты докажешь свою силу, они у тебя появятся. Но всегда найдется тот, кто будет плести интриги и скинет тебя с пьедестала. Если, конечно, ты на него однажды взберешься.
Уже потом она поймет, почему отец и Гуляев все же пошли ей навстречу. Никто из них не верил, что хрупкая девочка с сильной моральной травмой продержится там больше суток. Как выбить блажь из мыслей, по сути, ребенка? Только так. Окунуть головой в унитаз и показать изнанку красивой сказки. Жестоко, но действенно. А пока Настя, окрыленная жаждой мести своему врагу, изучала по разным энциклопедиям и куче пособий как оружие, так и способы добычи воды и огня в безлюдной местности, нюансы маскировок и прочих хитрых фишек. Многие из них, со слов крестного, были известны юным скаутам, но при подготовке на них не акцентировали внимание, считая, что это базовый набор знаний, которым должен обладать каждый новобранец. Настя стерла ладони при попытке добыть огонь методом трения, но в итоге у нее получилось. Крестный даже заставил ее тренироваться в лазании по деревьям. У девушки кружилась голова, болели мышцы, но она не сдавалась. На пятый день уже с легкостью взбиралась на ветви, не обращая внимания на саднящие ладони. Он научил ее также основным приемам самбо. По его мнению, этого было достаточно, чтобы Настя отбила атаку курсантов. Новеньким любили устраивать “прописку”, которую мало кто выдерживал. Но Настя должна была показать, что она не чокнутая малолетка без каких-либо навыков.
