“Приступаю. Мне необходим час”. — Влад кивнул дисплею телефона в ответ.
Стер переписку и позволил себе уснуть, не вставая с кресла. Утро раскрасило небо серыми унылыми красками с мазками снежных хлопьев, когда он открыл глаза. Виктория уже проснулась, лениво водила по губам кистью блеска для губ. И улыбалась. Черт возьми, даже он никогда не испытывал такого превосходства, которое плескалось в ее миндалевидных глазах.
— Я уезжаю. У меня массаж и пилатес скоро, — проворковала женщина, пряча блеск и зеркальце в сумочку. — Влад, я насчет Спикера пошутила. Но если ты будешь играть со мной в игры, я все ему про тебя выложу…
— Альпы? Куршевель? — холодно осведомился Лидер. — Карпаты?
Взгляд Вики не потеплел. Но в нем проскочила искра глупого самодовольства.
— Я подумаю…
Он поцеловал ее на прощание. Постарался сделать это так, чтобы ничем не выдать себя.
Помог Вике продеть руки в рукава норковой шубы и даже прошептать напоследок:
— Ты моя. Хрен когда отпущу. И перестань сомневаться…
А спустя десять минут стекла задрожали от взрывной волны. Она достигла даже окон пентхауса. Надрывно завыла сигнализация припаркованных автомобилей, грохот взрыва растворился в безрадостном небе наступившего утра. Оранжевое зарево на миг осветило полумрак спальни, отбрасывая ломаные тени.
Влад плеснул себе коньяка и залпом выпил его до дна, уже не удивившись ни шуму, ни почему не испытывает никакого сожаления.
— Покойся с миром, Виктория…
Еще спустя два часа он покинул квартиру. На месте взрыва Викиной “ауди” все еще копошились пожарные и полицейские. Толпа не расходилась, и никто не обратил внимания на мужчину в сером пальто с кейсом в руках, который вроде бы удивился происходящему, растерянно оглянулся и, решив, что потеряет много времени, расспрашивая зевак, направился к своему автомобилю.
Только что он завершил свой разговор с помощником серого кардинала. До встречи оставалось несколько часов, что позволяло ему успеть собрать совет в загородном доме. Разобраться с предателем, который, вернее которая, сливала Вике информацию, и объявить своим соратникам о новом плане их дальнейших действий.
Глава 23
Дорога убегала из-под колес бронированного автомобиля. Рваные хлопья снега бились в лобовое стекло, превращаясь в быстро исчезающие круговые разводы, на секунды оставляя идеально чистую поверхность, на которой тут же расцветала новая картина абстрактных снежных мазков. Симфония-реквием с визуальным видеорядом под скрип шин по обледеневшему гравию пригородной дороги, под свист ветра на предельной скорости с едва уловимыми аккордами сбившегося дыхания пассажиров, хотя каждый из них сохранял самообладание. Хмурый водитель. Широкоплечий бодигард. Уставший, с залегшими темными тенями под глазами Спикер, стойко выдерживающий тряску, — только бледность и легкая испарина на его бритом затылке выдавали с головой, что именно он чувствует в этот момент. Насте хотелось уговорить его отправиться к доктору или на крайний случай в постель. Не потому, что о нем беспокоилась. Акт возмездия Шахновскому, что так неотвратимо скоро наступит, не предполагал присутствия посторонних. Увы, паранойя Антона Сергеевича спутала ей все планы.
“Неужели это все? Неужели через час все будет окончено?” — Настя поплотнее стянула у горла ворот полушубка, наблюдая за мелькающим за окном пейзажем. Столько времени азартного ожидания, детальной подготовки и осторожности к каждой прошлой попытке. Почему сейчас она не испытывала никого душевного подъема?
Обстоятельства так четко выстроились в ряд, предоставив ей удобный случай. Раньше она полагала, что, стоит только Шаху испустить последний вздох, ей придется в авральном порядке заметать собственные следы и бежать из столицы, справедливо опасаясь гнева Спикера. Сейчас же она практически получила от него санкцию на свою месть. Более того, ей даже в этом помогли.
После увиденного в компьютере главный столичный мафиози буквально вышел из себя, орал на своих подопечных, раздавая указания, а Настя молча налила ему виски из бара Лекса и заставила выпить.
— Вам нельзя нервничать. Вы уже не пацан. Берегите сердце.
Спикер поперхнулся напитком, и в его затуманенном болью и яростью взгляде промелькнуло что-то, прежде не знакомое. Открытость? Доверие? Поиск поддержки? Насте стало его жаль. Сергеевичу было бы безопаснее довериться прайду голодных львов, чем ей.
— Я без оружия. Не хочу марать руки.
— Марат, отдай ей ствол.
Настя проверила обойму, привычно покрутила знакомый с детства ПМ на ладони. Телохранитель Спикера непонимающе посмотрел на босса, который лишил его оружия, но тот только махнул рукой.
— В багажнике найдешь… — Спикер поморщился от боли и опустился в кресло, сомкнув руки в замок.
Настя выиграла свой главный поединок. Если бы не было нападения и ранения, которые не оставили Антону простора для выяснения обстоятельств вины своего ставленника, все бы так просто не решилось. Понадобилось бы черт знает сколько времени, для того чтобы проверить информацию. Настя не сомневалась в профессионализме Гейтса, который обставил все так, что не подкопаешься, но ее задача бы значительно усложнилась. Способность реагировать молниеносно на изменения в ситуации позволило ей провернуть эту комбинацию в лучшем виде.
— Стало быть, ты была права, Ангел? Все это время?
Настя повернулась на голос босса. К счастью, он не смотрел на неё, пялился в одну точку с отрешенным видом.
— Я не была уверена. Вы скрывали от меня информацию относительно Лидера. Пришлось самой проработать десяток разных теорий.
— Или ты так сильно жаждала его уничтожить?
— Если бы я этого не хотела, как знать, может, он сумел бы замести следы и выйти сухим из воды.
Зазвонил телефон. Выслушав, Спикер резко поднялся, охнув от боли, но не растеряв решимости.
— Черти, за мной. В Подлесное.
Там находился заброшенный дом, который служил камерой пыток вышедшим из доверия и плахой для приведения приговоров в исполнение. Настя была там всего раз, но в расправе не участвовала, ожидала в машине. Это было еще в начале ее сотрудничества с главой Синдиката, когда он использовал любую возможность, чтобы испытать ее нервы. Забавный круговорот событий во времени. Однажды в таком же заброшенном бетонном коробе едва не убили ее. И там встретила свою смерть Света.
Час расплаты настал, Леша, и теперь у твоей смерти будет мое лицо. То, которое ты так и не узнал. Ничего удивительного. Только любящий Влад мог запомнить мои глаза и узнать их из тысячи даже сквозь время. Ты же не видел ничего, кроме моего тела и собственных жестоких амбиций…
…- О чем задумалась? — Спикер выдавил из блистера две таблетки обезболивающего, вырвав пластиковую бутылку минералки из протянутой руки телохранителя.
