– Канцлер Германии, готов предоставить вам безвозмездную ссуду в количестве десяти миллионов марок, сроком на сто лет без перехода долга к родственникам и партнерам. Другими словами, канцлер вам дарит десять миллионов, но, помимо этого, предлагает возглавить любой научный университет медицины, естественно, с достойной оплатой труда. При нежелании заниматься научной деятельностью, то вам выделят те угодья, где захотите построить производство, которое освободят от налогов и сборов на десять лет, – медленно проговорил Карл, внимательно следя за моей реакцией.
– Решили купить меня? – устало улыбнулся. – Переговорите с послом, Генрихом Каллером, он присутствовал при лечении своего коллеги из Австро-Венгерского посольства, многое понял.
– Ответ «нет»? – уточнил Карл, не сильно удивившись.
– Да, официальное предложение канцлера меня ни в коем мере не устраивает, – согласился я, а потом продолжил, видя, что мой собеседник что-то хочет сказать: – Не утруждайте себя, уверен, что заготовлено еще несколько заманчивых предложений, где сумма взятки, а по-другому это и не назвать, уже не десять миллионов, а все пятьдесят или сто. Продавать свои взгляды не собираюсь. В том числе не стоит себя утруждать и озвучивать дополнительные условия, коих, как догадываюсь, не один и не два.
– Примерно чего-то подобного и ожидал. Честно скажу: к такому повороту событий готовился и даже несколько вариантов припас, но... – Карл тяжело вздохнул и замолчал.
– Возник личный интерес, перечеркнувший все остальное, – догадался я.
– Да, вы совершенно правы, – встал с кресла мой собеседник. – Иван Макарович, дело в том, что моя внучка, Аннет, тяжело заболела, врачи разводят руками и... – он горестно вздохнул.
– Хотите, чтобы я ее осмотрел и вынес свой вердикт, а если возможно, то помог. Правильно? – уточнил я.
– Да, ребенок, при смерти, – Карл сжал кулаки и заиграл желваками. – Приму любое ваше решение.
– Сколько девочке лет? Чем больна? Как долго? – задал стандартные вопросы.
После получения ответов, отборно и витиевато, не стесняясь в выражениях, обматерил своего собеседника.
– Мы потеряли чуть ли не час времени! Вы, Карл, простите великодушно – идиот, а не любящий дед! Пошли к ребенку, – поднялся я с кресла.
– Она в поместье, туда час добираться, но машина перед входом, – облегченно выдохнул немец.
Кроме как еще раз его послать в далекое путешествие с приключением в различных эротических формах и позах, где не он станет исполнять главную роль, у меня слов не нашлось. Ну, возможно резко, даже немного испугался, что Карла удар хватит, рожа вся красными пятнами пошла, а шея побагровела, но он смог себя сдержать и только согласно тряхнул головой, словно старый конь, своей гривой.
Унтер-офицер, адъютант Карла и как оказалось личный шофер, чуть ли не бегом оттащил мой чемодан к автомобилю и загрузил его в багажник. Невдалеке заметил прогуливающегося Жало, которому сделал незаметный (надеюсь) знак рукой, что беспокоиться не стоит. Подручный вора меня понял, но какие действия предпримет Анзор остается лишь догадываться. Загрузившись в автомобиль, мы тронулись, к сожалению, с меньшей скоростью, чем хотелось бы. У девочки, судя по описаниям деда, самая настоящая гнойная ангина в тяжелейшей форме. Увы, но местные врачи дают неутешительный прогноз. Честно говоря, сам уже задумался, что может и не стоило влезать в это дело, Анни болеет уже неделю и ситуация усугубляется. Впрочем, общение со своим компаньоном мне на пользу не пошло, проникся, что врач обязан помогать больным всеми силами и средствами. А тут еще и ребенок...
Поместье Карла, одного из советников канцлера, впечатляет. Огромный двор и чуть ли не замок... хотя, вероятно он замком когда-то и являлся, а сейчас немного перестроен на современный лад согласно духу времени, но кое-какие черты строения не скрыть. Дворецкий или как там его звание, при появлении Карла скороговоркой и эмоционально что-то доложил. Я ни хрена не понял из длинной и сбивчивой тирады на немецком, но по мрачному виду своего «похитителя» догадался, что дела хреновы.
– Сын привозил какого-то врача из Берлина, послали за священником, – мрачно поведал мне Карл.
– Девочка умерла? – уточнил я.
– Пока еще нет, – тяжело выдохнул он.
– Пошли, – кивнул я в сторону замка. – Да, мои вещи пусть ваш помощник принесет.
Нет, замок величественный, потолки высокие, лестницы крутые. Но жить в таком? На фиг, пока до комнаты ребенка добрались прошло немало времени. Это не дом Потоцких, тут одних лестничных переходов насчитал пять штук!
– Прямо лабиринт, – удивился, когда мой спутник заверил, что почти добрались.
– Защита от атакующих, – пояснил мой спутник. – При осаде и штурме замка, искусственно создается затруднение для захвата.
– Да понял я уже, – махнул рукой.
Просторная комната, воздух свежий, много игрушек, широкая и чистая кровать, на которой в беспамятстве лежит девочка, хрипло и тяжело дышит. Рядом с ее постелью сидит сестра милосердия и в тазу смачивает полотенце. При нашем появлении, сиделка вскочила и что-то затараторила. Слушать ее не стал, все равно ни слова не понял, сразу же подошел к ребенку. Анни, на взгляд, лет семь. Белокурые кудряшки промокли от воды или пота, личико осунувшееся, щечки раскраснелись.
– Где мои вещи? – не оглядываясь спросил, а сам руку на лоб ребенка положил.
– Иван, их Гюнтер несет, – ответил Карл.
– Мне необходимо помыть руки, узнать, как и чем ребенка лечили, – коротко сказал, пощупав пульс девочки.
Не нужно иметь образования, чтобы понять состояние больной, оно плохое. Меня волнует хриплое дыхание и горячка. Температура высоченная, и, как говорил Карл, почти не сбивается.
Дед девочки о чем-то коротко с сестрой милосердия поспорил (по интонации слышу), а потом тронул меня за плечо и указал на дверь:
– Там ванна.
Ничего уточнять у него не стал, пусть с прислугой и своими родными сам разбирается. Умылся и вымыл руки, после чего вышел в комнату. Отсутствовал не более трех минут, а народа прибавилось. У двери стоит священник, а Карл орет на молодого человека. Н-да, немецкая сдержанность куда-то исчезла, наблюдаю разгневанного деда, способного за внучку горло перегрызть. Рядом со священнослужителем стоит молоденькая немка, ей на вид лет семнадцать, лицо заплаканное, волосы светлые и вьются как у Анни. Хм, мама красива, по моим меркам, ребенок вырастет не хуже, а если переймет кое-какие черты отца, то и вовсе от женихов отбоя не будет.
– Господин Иван, – окликнул меня помощник Карла. – Ваши вещи.
– Ой, спасибо Гюнтер, я тебя не сразу заметил, – ответил я и подошел к окну, у которого тот стоит.
Распахнув свой чемодан, прямо на пол вывалил часть своих вещей. Мне необходимы лекарства и стетоскоп, улучшенный и для меня привычный. Таких пока всего с десяток сделали, но результат порадовал и уже разместил заказ на одном из заводов Кёлера. Первую партию в количестве тысячи штук он обязался поставить через пару месяцев, плату не берет, но двадцать процентов просит взять себе. Ох мы и торговались, а когда еще выложил чертеж шприца и тонометра, то господин промышленник за голову схватился. У него подобных мощностей под мои запросы нет, обещал что-нибудь придумать.
