– Я надеюсь, меня прикончат раньше, чем я дойду до той стадии, когда положительные эмоции у меня начнете вызывать вы.
– Не научишься держать язык за зубами, – Кейман аккуратно поправил выбившуюся из моей косы прядку, – это случится раньше, чем ты думаешь. Ладно, не хочешь развлекаться, значит, я иду спать. Завтра на рассвете мы выезжаем. Только учти, Шторм, в академии комнаты руководства в закрытом крыле. У тебя последний шанс.
А вот теперь он откровенно издевался.
– Я кину в вас туфлей, – беззлобно пригрозила, чувствуя, что начинает болеть голова.
В комнату поднималась одна, в полной тишине, нарушаемой лишь слабым скрежетом лифта. Прежде чем принять ванну и отключиться, на минутку вышла на балкон, чтобы вдохнуть ночной воздух, поднять голову и посмотреть на диковинные спутники нового мира.
Крост. Таара. Акорион.
Хоть кто-нибудь из них возьмет меня под крыло?..
Глава 3
– Ты в курсе, что у тебя один глаз закрыт? – хмыкнул Кейман, едва карета тронулась с места.
Я только мрачно покосилась открытым глазом в сторону опекуна. Мне не помогли ни свежий воздух, ни расслабляющая ванна. От волнения перед отправкой в школу колотило. Почти всю ночь я валялась на постели, рассматривая покупки и укладывая их в заранее принесенный сундук. Отрубилась только под утро, а уже через два часа, без суда, следствия и завтрака, Кейман вытащил меня из постели, дал десять минут на сборы, и очнулась я уже в экипаже. Сонная и нервная.
– Почему так рано? – спросила я, отчаянно пытаясь не свернуть челюсть во время зевания.
– У меня есть работа. Иногда она требует моего присутствия. Так даже лучше, приедешь в школу до завтрака, разберешься.
– Вы сегодня удивительно заботливы.
– Миледи хочет кофейку?
– Да! – оживилась я.
– И мне заодно сделай.
Я растерянно огляделась, потом снова посмотрела на Кеймана. Тот или и впрямь был увлечен какой-то книгой, или усиленно делал вид. Можно было спросить. Получить очередную насмешку и снисходительную подсказку. Но в кои-то веки я решила проявить инициативу. Если сломаю им какой-нибудь ящик – сами виноваты, указатели надо вешать.
Под моей скамейкой обнаружился ящик с кучей графинов, бутылочек и фляжек. Эдакий мини-бар, только без этикеток и прайса на продукцию. Методом тыка я все же нашла графин с чем-то похожим на кофе и налила в две чашки, обнаруженные там же.
Еда здесь во многом напоминала нашу, с поправкой на технологии, конечно. Блинчики на завтрак, птица или рыба на обед, морепродукты (не всегда знакомые, но однозначно вкусные) на ужин, и так далее. Во Флеймгорде любили ягоды. Их здесь подавали ко всему: к завтраку, в виде варенья или в небольших пиалках, к чаю, в качестве соуса или гарнира к мясу, из ягод делали напитки и десерты. Других фруктов было меньше, и попробовать мне их не удалось. Чаи по вкусу больше походили на травяные настои, но это их совсем не портило. Кофе пах как кофе, да и на вкус мало отличался от своего земного собрата. Разве что легкий гранатовый оттенок напитка напоминал, что все же я не дома, вокруг совершенно другой мир и… мы несемся по воздуху в карете, запряженной…
– А кто нас везет?
Пришлось почти наполовину высунуться из окна, чтобы рассмотреть впечатляющего и жуткого коня, сотканного из черных глянцевых нитей. Огромные крылья ходили вверх-вниз прямо рядом с окном.
За спиной раздалась отборная ругань, и Кейман силком втащил меня за шиворот обратно в кабину.
– Жить надоело?
– Это ваши?
– Мои.
– Красивые.
– Обычные. – Он пожал плечами.
– Долго нам лететь?
– Часа четыре, если ветер попутный.
Я покосилась в окно, но определить, попутный ли был ветер, не смогла. Допила кофе, устроилась поудобнее и уставилась в потолок. Тоскливо. И скучно. Дома я бы врубила музыку в наушниках или скачала аудиокнигу. А здесь оставалось только предаваться мыслям.
– Когда окажемся в школе, – сказал Кейман, – не надейся, что я буду спонсировать твою магию. Истратишь все крупицы – будешь выкручиваться сама. Искать подработку или выпрашивать у сокурсников.
– Да я даже не знаю, как их тратить, – пробурчала я.
Кейман бросил в ответ что-то вроде «это ненадолго» и снова погрузился в книгу. А я отвернулась к стене и закрыла глаза в надежде немного поспать. Казалось, это практически невозможно на узенькой и жесткой скамье, но на удивление сон сморил меня быстро. Правда я предпочла бы мучиться бессонницей, чем вновь оказаться в разрушенном и запустелом зале храма.
Ненавижу такие сны. Когда понимаешь, что вокруг ровным счетом ничего реального, но выбраться не выходит. Растерянно бродишь по залу, слушая эхо собственных шагов.
Порыв ветра сбил дыхание. Ночь сегодня разительно отличалась от прошлой. Ветреная, холодная, с редкими снежинками. Ветер проникал через разбитые окна и вволю резвился в пустом зале. В поисках укрытия я обнаружила небольшую дверь. В нее мы входили с Кейманом, когда спешили на инициацию. В нее я и юркнула, спасаясь от холода.
Храм и в реальности меня несколько испугал, а во сне, когда все вокруг сделалось еще мрачнее, и вовсе привел в ужас. Сначала я хотела сидеть у двери, не сделав ни шагу во тьму, но затем, ведомая странным чувством, смесью любопытства и злости, сбежала вниз по лестнице и толкнула уже знакомую дверь в зал, где Совет Магов решал мою судьбу.
Сейчас, правда, эта комната выглядела иначе. И вместо бассейна с чернеющей водой посреди зала стоял саркофаг.
Если верить Кейману, я родилась в этом мире, а значит, терпения и благоразумия мне недодали здешние боги. Вряд ли кому-то в голову могло прийти рассматривать жуткий саркофаг в заброшенном полуразрушенном храме. Но я, словно зачарованная, вела ладонью по неизвестным символам, изящным вензелям и странным рисункам, смахивая пыль с поверхности саркофага.
А потом толкнула крышку. Ожидала увидеть внутри что угодно: оживший труп, скелет, гору драгоценностей. Но моему взору открылась лишь тьма. Бесконечная, бездонная, плотная тьма, в которой ничего не было видно. Чем дольше я вглядывалась во тьму, тем сильнее нарастало беспокойство. И когда стук сердца почти заглушил отдаленные завывания ветра, в темноте зажглись кроваво-красные глаза.
Я подскочила на скамейке, хватая ртом воздух, и чуть не врезалась со всей дури лбом в Кеймана, который как раз склонился над полкой, чтобы достать из ящика внизу графин.
– Ты вовремя. Мы уже подлетаем, причешись. Снова снился храм?
– И саркофаг. С красными жуткими глазами в темноте.
По виду Кеймана никак нельзя было сказать, что эта информация его заинтересовала, но я все равно ловила любые намеки, изменения во взгляде, в осанке. Ничего. Может, у меня паранойя?
