Я послушно зажмурилась, но почувствовала лишь страстное желание лечь спать, и больше ничего. Крупица на ощупь напоминала обычную, немного шероховатую, пластиковую бусину.
– В кусочке магии, который вы держите, заключена большая энергия. Одной крупицы хватает на то, чтобы поднять в воздух целый экипаж. Постарайтесь почувствовать силу.
Ничего, кроме покалывания пальцев, я не ощутила, а потом поняла, что, наверное, это оно и есть. Бусина будто нагрелась и слегка вибрировала.
– Теперь просто разотрите крупицу между пальцами. Не думайте о том, что у вас не получалось это раньше.
На самом деле желание сжать пальцы сильнее и без указаний магистра нарастало с каждой секундой, поэтому в один момент я просто ему подчинилась. На удивление крупица с готовностью рассыпалась в пыль. Открыв глаза я посмотрела на пальцы и отстраненно подумала, что пыль от крупицы похожа на рассыпчатые графитовые тени.
Небольшое блестящее облачко поднялось над ладонью. Оно послушно подавалось за рукой, подчиняясь даже самым малейшим движениям пальцев.
– Хорошо, – кивнул магистр Оллис. – Даже лучше, чем я думал. Мало кому удается сделать это с первого раза. Особенно иномирянам. Тогда не станем тратить на занятии ваши крупицы, но дома обязательно закрепите это упражнение один-два раза. Давайте тогда приступим ко второй части занятия и научимся медитации, которая восстанавливает внутренний баланс…
Он уставился на мою руку и нахмурился.
– Что-то не так? – спросила я.
– Да нет, все в порядке. В вас, очевидно, много энергии. Обычно слабая магия рассеивается сама, но придется научить вас рассеивать остаточную силу.
Дальше мы немного безуспешно и немного весело пытались избавиться от частиц магии. Я даже прониклась к ним любовью и, когда, наконец, магистру удалось их развеять, ощутила легкую грусть. Зато с удивлением отметила, выходя на перерыв, что голова снова перестала болеть. Интересно, не влияет ли на меня так магия? В прошлый раз все прошло после полета, и я решила, что это лишь влияние физической активности на сосуды. А сейчас даже не знала, что думать.
Но на обед шла вдоховленная и полная надежд. Даже вспомнившийся утренний разговор не испортил настроение. После обеда мы снова встретились с тренером. На этот раз я очутилась практически на обычной паре по физре. После короткой разминки пробежала круг на время, потом отжималась, прыгала в длину, а под конец просто ползла к раздевалке. Звонок настиг меня на пороге, так что во время не уложилась.
Мрачно представляя, как завтра свалюсь с койки на втором ярусе, до ужина успела принять душ и сделала треть конспекта для Ясперы. Сама не заметила, как подошло время ужина, по дороге на который меня и настиг первый охотник за призовым баблом.
– Привет.
Я мельком на него взглянула. Симпатичный, жгучий брюнет с прилизанной прической. С – кто бы мог подумать! – значком факультета огня на груди.
– Привет.
– Ты Деллин, да? С первого курса?
– Нет.
– Как – нет? – опешил бедняга.
– Вот так. Что бы ты ни хотел, мой ответ – нет.
– Я хотел пригласить тебя на выходных погулять. Показать город.
– Нет.
– Почему?!
– С ди Файром знаком? – спросила я.
– Да, а при чем здесь Бастиан?
– Он сказал, в этой школе все делают то, что он скажет. Поэтому без высочайшего дозволения ни-ни. Принесешь разрешение – подумаю.
– А…
Парень так и замер посреди коридора.
– В письменном виде! – крикнула я перед входом в столовую. – В двух экземплярах!
То ли я пришла слишком рано, то ли еще что, но в столовой наблюдалось странное столпотворение. Не пускали их за столы, что ли? А ведь это еще не все студенты приехали, многие явятся только к началу года. Когда я начала пробираться к своему столику то поняла, что народ на что-то смотрит и возбужденно переговаривается. На удивление, меня легко пропустили в первый ряд, и я ахнула, увидев у колонны Эйгена.
Бедный парень стоял, привязанный к колонне, абсолютно голый. И лишь задорный ананас закрывал причинное место. Ну и на голове красовалась идиотская шляпа из каких-то перьев.
Я пораженно огляделась: никто не спешил его освобождать. В основном народ ржал, некоторые нервно переминались с ноги на ногу, но хранили молчание. Очевидно, понимали, чьих рук это дело. Что ж, Бастиан не врал, здесь действительно все делали то, что он приказывал. Даже если он многозначительно молчал.
Если бы я со своими диагнозами училась в местном пансионе, то, возможно, меня травили бы еще хуже. Мне повезло, что у школьников на Земле было не так много инструментов для травли. Эйгену в этом плане удача не улыбнулась, зато бог грозы послал ему меня. Я была не в меру жалостлива и не боялась Бастиана. Точнее, боялась, конечно, но одновременно с этим находила извращенное удовольствие в том, чтобы бесить огненного короля.
Жаль, что в этом мире нет психологов. Они бы объяснили, откуда взялась вредность, граничащая с самоубийством.
Я схватила с ближайшего стола нож и решительно направилась к Эйгену, который встретил меня одновременно с надеждой и страхом в глазах. Но дотронуться до веревки я не успела – она вдруг превратилась в опаляющую кожу огненную нить. Эйген вздрогнул, но ему огонь не причинил вреда, а вот я отдернула руку.
Между нами возник Бастиан. На лице мажорчика играла угрожающая усмешка.
– Я не разрешал его освобождать.
– Что он тебе сделал? Ты что, совсем ненормальный?
– Он наказан.
– За что?
– За предательство. Больше тебе знать не положено. Вернись. – Он кивнул на толпу.
– Размечтался. Отойди.
– Хочешь его освободить?
– Хочу, чтобы ты сгинул с моих глаз.
– Придется попросить. Что ты дашь мне взамен?
Он придвинулся так близко, что я ощутила запах пряного и немного кофейного парфюма. Идеальное сочетание огня и крепкого черного кофе с щепоткой корицы и муската.
– Я с тобой не торгуюсь.
– У всего есть цена. И у тебя. И у него. – Бастиан кивнул на Эйгена.
Он был так близко, что желание отступить стало нестерпимым. Стиснув зубы, я заставила себя стоять на месте. Если сделаю хоть шаг назад, этот гад отвоюет все десять. Бастиан наверняка слышал, как бьется мое сердце, потому что ближе придвинуться просто не мог. Он был чуть выше ростом: чтобы смотреть в бесстыжие глаза мерзавца, мне приходилось задирать голову. А ди Файр, еще сильнее издеваясь, склонил голову так, чтобы я чувствовала его дыхание на своих губах, когда он говорил.
– Предложи мне что-нибудь, Деллин. Или я сам назову цену.
– Предложить?
