– Все должны получить образование, ты не исключение.
– И мы сейчас туда?
– Нет.
Кейман замолчал, а я недовольно поджала губы. Им стоит, раз уж озаботились возвращением граждан на историческую родину, нанять какого-нибудь более дружелюбного проводника.
– Можно подробнее? Что мы будем делать, что будет со мной?
– Сейчас придем в город и переоденем тебя во что-то более соответствующее нашему миру, потом отправишься на распределение. Маги Флеймгорда определят твою силу и назначат Школу, где ты будешь учиться. Их всего пять: огня, воды, земли, воздуха и Школа святых. Дальше не мои проблемы.
Я только вздохнула. Идти становилось все тяжелее, но, кажется, небо немного светлело. Может, рассвет, а вместе с ним и город, уже близко? Хотелось пить, есть, согреться и немного поспать.
– Тебе нужна легенда. Что говорить любопытствующим. Слушай внимательно, я повторяю только раз. Запоминай, иначе огребешь проблем, иномирян здесь не любят.
– Зачем тогда возвращают, если не любят? – хмыкнула я, но под многозначительным взглядом Кеймана заткнулась.
– Ты – моя троюродная племянница, которую давным-давно похитили и увезли в другой мир. Не нужно никому знать, что это сделала твоя мать. Образ жертвы похищения привлекательнее образа вернувшейся дочурки предательницы.
– Кажется, я начинаю понимать, почему мама сбежала.
– Забавно. Молодец, язык длинный. Впредь держи его за зубами, а не то по губам получишь.
Если бы я так не устала и не замерзла, то задохнулась бы от возмущения. От Кеймана буквально исходили волны неприязни, а вот причин для них я не увидела. Стереотипы об иномирянах? Или что-то большее? Логика подсказывала, что он просто говнюк, а вот интуиция, как всегда, хотела верить в нечто таинственное.
Но проводник не собирался раскрывать все свои карты, а мне оставалось только слушать и запоминать.
– О своем мире можешь рассказывать что угодно, скажешь, что приютила и воспитала добрая женщина. Этот мир не помнишь, но рада вернуться. Держись скромно и незаметно, не влезай в передряги, относись уважительно к старшим. Мое имя тебе поможет, но если будешь использовать его в личных целях, очень быстро узнаешь, на что я способен.
– А вы, значит, видная фигура? – хмыкнула я.
Лес вдруг расступился, и мы вышли на дорогу. Огороженная хлипеньким забором, через который Кейман с легкостью перемахнул, к моему счастью, она шла под горку. И дальше идти стало проще.
– Я один из темных.
Ага, он говорил, что темная магия встречается редко.
– А я? Если я из этого мира, значит, тоже обладаю какой-то способностью?
– Это выяснится после инициации. Теоретически, есть шанс, что ты – полнейшая бездарность.
– И тогда меня вернут в мой мир?
– Нет, – развеял надежды Кейман. – Переходы запрещены законом. Устроишься на работу, будешь мыть трактиры, тебе же это привычно.
– Да, и я этого не стесняюсь.
– Я заметил. Стоило бы.
Должно быть, я ударилась головой слишком сильно, потому что до сих пор ни разу у меня не возникало такое дикое необузданное желание укусить кого-нибудь за очень чувствительное место. Не могла отделаться от мыслей, как будет орать Кейман, если я вцеплюсь зубами ему в… загривок.
– Значит, вы забираете детей с Земли против их воли, да еще и запрещаете вернуться? Может, стащите для разнообразия учебник обществознания, где растолковывается, что такое права человека?
– Такова воля короля: вернуть всех незаконно увезенных в другие миры детей на родину. Королевские указы не обсуждаются.
– Понятно, гуманизм – не ваш конек. Хорошо, и каков план? Куда меня отправят учиться и как выяснят, не бездарность ли я, часом?
На самом деле за едкими вопросами скрывался привычный страх перед экзаменом. Но не такой, какой возникает у обычных студентов: а вдруг не сдам? А мой личный страх, практически ужас перед возможной новостью, что я совершенно не способна к обучению. Страх шел из детства, с многочисленных тестирований и бесед с психологами, которые в один голос твердили: ваша девочка недоразвитая, отдайте ее в интернат.
Кейман Крост был суров и немногословен:
– Увидишь. – Вот и все, что я услышала в ответ на свои вопросы.
Впереди показался город.
Я будто оказалась в фэнтези-фильме. Там тоже города начинались с огромных ворот, вручную открываемых стражниками. На въезде проверяли документы, но Кеймана пропустили, едва взглянув, а вместе с ним и меня. Мысленно я бережно складывала в копилочку каждое новое знание о мире и Кеймане в частности. Какой бы редкой ни была темная магия, она явно открывала многие двери.
Город меня поразил, во-первых, чистотой, а во-вторых, колоритной застройкой из каменных домов в два-три этажа. Улочки, после автомагистралей и проспектов, казались непривычно узкими, хотя по ним передвигались экипажи. Запряженные, правда, совсем не лошадьми.
Открыв рот, я глазела по сторонам, пока мы шли к большой стоянке таких экипажей. Кейман подвел меня к ближайшему, и я смогла рассмотреть нечто в упряжке, напоминающее птицу, сотканную из струек воды.
Ага, раз здесь в ходу стихийная магия, значит, и экипажи двигают всякие магические звери, состоящие из стихий. Вон там бьет копытом огненная лошадь, а чуть поодаль прилегла пума из камней и цветов. Удивительное зрелище.
– Давай быстрее, – вывел меня из ступора голос Кеймана.
Пришлось залезть в карету и рассматривать новый мир уже из окна.
Мы неслись по улицам с такой скоростью, что прохожие едва успевали отпрыгивать из-под колес экипажа и крыльев водяной птицы. Но никто – что странно – не высказывал возмущения. От гнетущей тишины меня спасало только любопытство. Даже если это перемещение и окажется сном или бредом, все равно это очень и очень круто!
Наконец мы остановились в начале широкой пешеходной улицы. Очень яркой и суматошной: слышалась музыка, народ сновал между небольшими двухэтажными магазинчиками, а у каждой двери стоял зазывала. Кейман, вцепившись в мою руку мертвой хваткой, тащил меня мимо всех дверей ровно до тех пор, пока музыка не стихла, приглушенная расстоянием. Здесь было не в пример меньше людей, да и магазины стали другими, чем-то даже напоминавшими наши: со стеклянными витринами и рекламой. В один из таких магазинчиков мы и зашли.
– Алайя! – рявкнул Кейман.
Из дальних комнат в холл вышла миловидная женщина в длинном темно-вишневом платье с жестким на вид кожаным корсажем. Она чем-то напоминала клиенток отеля, где я работала: пахла роскошными духами, держалась так, словно мы находились не в магазине, а на красной дорожке.
А еще заигрывала с Кейманом. Круто.
– Магистр Крост, неужто вы начали лично водить своих любовниц по магазинам?
