Алессио задумчиво рассматривает ангела на полу.
– Ты притащила его сюда.
– Я могла пройти только через катакомбы, – объясняю я, когда он садится рядом с Кассиэлем и рассматривает его раны.
– Я предлагал ей забрать его отсюда, – вмешивается Феникс. – Но она отказалась. Может, хоть ты сможешь ее вразумить?
Алессио молча смотрит на Феникса. Они одного возраста, но, к счастью, абсолютно разные люди. Феникс дикий, а Алессио мягкий. И Алессио выигрывает эту дуэль взглядов.
– Забирать ты никого не будешь, – говорит он уверенно. – Я не позволю этому ангелу страдать и не отдам его тебе, пока он не способен защитить себя сам.
– Было бы гораздо разумнее убить его, пока он не в силах этого сделать, – упрямо говорит Феникс. – Ему нельзя здесь оставаться.
– Он тяжело ранен, – говорит Алессио тоном, не терпящим возражений. – Если ты вытащишь его отсюда, то обречешь на верную смерть. Там снаружи бушует толпа. Люди злятся, собор разрушен почти до основания. Под обломками зданий лежат погибшие и раненые. Они потрясены. Горожане разорвут его на кусочки, потому что готовы выместить свою злобу на ком угодно.
Стар закрывает рот рукой и притягивает Тициана ближе к себе. Некоторое время никто ничего не говорит, и мы только слушаем шум, доносящийся с улицы:
– Ангелы должны поплатиться за каждого погибшего!
Несколько мгновений спустя Феникс кивает.
– Но завтра утром мы унесем его отсюда, вне зависимости от того, жив он будет или мертв.
Это мы еще посмотрим.
– Отнесите его на мою кровать, – говорю я, и, к моему удивлению, они берут за руки ангела и тащат его на плечах. Кассиэль стонет, но не приходит в сознание, хотя Феникс в отличие от Алессио не очень-то с ним нежен.
Когда мы выходим из гостиной, Тициан путается у меня под ногами, любопытно рассматривая поврежденное крыло Кассиэля.
– Как ты думаешь, он сможет летать?
– Не знаю, но это явно не самая большая его проблема. Ему сначала нужно выздороветь.
– Алессио и Стар точно справятся с этим. – Вера Тициана в способности сестры безгранична, хотя она лечила только наши маленькие и большие раны. – Она его вылечит.
– Надеюсь. – Мертвый ангел станет серьезной проблемой для нас. – Я могу поспать на диване, – говорю я, когда Кассиэля кладут на мою кровать. Стар идет в ванную, чтобы взять свою корзину с мазями и бинтами. В нашем маленьком саду она выращивает лечебные травы, высушивает их и смешивает с какими-то зловонными мазями, чтобы получить лекарство.
– Нагрей воды. – Алессио дает Тициану задание. – У нас нет ничего, чтобы обезболить процесс, но я должен зашить его рану.
Юноша садится на мою кровать и осматривает грязные края раны. Мутная вода канала сделала свое дело. Феникс опускается на диван, а я облокачиваюсь на окно. Моя комната – единственное место, не изменившееся со временем. Розовые обои не очень подходят мне, но зато напоминают о временах, когда я была маленькой девочкой. Они не дают забыть мне о том, как отец нес меня в кровать и читал мне сказки. Белая мебель теперь кажется очень маленькой, но я помню, как мы с матерью покупали ее. Мне тогда не нравился белый. А сегодня я полюбила этот цвет, потому что он заставляет комнату выглядеть светлее и дружелюбнее.
Теперь обстановку моего убежища оскверняет раненый ангел. Тициан ставит миску с горячей водой на тумбочку, над которой висит гирлянда с разноцветными звездочками. Батарейка в ней давно села. Алессио встает на ноги, а на его место садится Стар. Когда она опускает чистую тряпку в воду и начинает протирать грудь Кассиэля, Феникс замирает позади нее. Я закатываю глаза. Он слишком драматизирует.
После того как Стар промывает рану так, что Алессио остается доволен, он зашивает ее аккуратными швами. Когда он только вонзает иглу в кожу Кассиэля, ангел вздрагивает. Феникс хватает его руки и крепко их держит. Мы с Тицианом берем его ноги. Алессио концентрируется на своей работе и накладывает один шов за другим. Похоже, это длится целую вечность. Кассиэль все еще в бессознательном состоянии. После того как Алессио заканчивает, Стар смывает кровь с раны, и мы аккуратно поднимаем ангела, чтобы сменить простыню. Это сложно, потому что нужно следить за его крыльями.
После Алессио обрабатывает рану на лбу Кассиэля и вправляет его ногу.
– Что будем делать с крылом? – Оно свисает с края моей кровати, словно инородное тело.
– Он явно сломал пару костей, – говорит Алессио, пытаясь вправить и их, но ему это не удается.
– Лучше оставить эту затею, – вмешивается Феникс впервые за долгое время. – Эти штуки очень чувствительные, но быстро заживают самостоятельно.
Я не хочу знать, откуда у него эта информация.
– Кровать достаточно широкая. Надо отодвинуть его в сторону, чтобы уложить и крылья тоже.
Наконец-то хоть какое-то конструктивное предложение с его стороны. Мы аккуратно кладем крыло ангела на кровать, надеясь, что не сломаем его еще больше. Только когда Стар накрывает Кассиэля одеялом, Феникс расслабляется.
– Кто-то должен остаться с ним, – говорит Алессио. – На случай, если ему что-то понадобится.
Типичное поведение Алессио. Я знаю, что́ не позволит Фениксу забрать ангела с собой, пока он болен. Его умение сочувствовать – лишь одна из черт, которые я так в нем люблю. Никто другой не стал бы рисковать своей жизнью сегодня ночью, чтобы выпустить людей из собора.
– Мы оставим дверь открытой, – говорю я, и Феникс презрительно фыркает. Я игнорирую его.
– Нужно помыться и немного поесть. Тициан, – прошу я брата, – сможешь помочь Стар приготовить еду?
Мальчик стоит в дверях моей комнаты, которая освещена только слабым светом свечи. К счастью, он не спорит со мной. Потому что знает, как я не люблю оставлять Феникса и Стар наедине, хотя сам обожает Феникса.
Алессио идет в свою ванную комнату. Я не трачу время на подогрев воды, а просто раздеваюсь и моюсь ледяной водой из ведра, которое я приношу домой каждое утро. Я очень устала от событий последних часов, но мне придется не спать всю ночь. Я не могу навязывать Кассиэля кому-то еще. Алессио и брат с сестрой и так сделали достаточно.
Когда я возвращаюсь на кухню, на столе уже стоит дымящийся суп, пахнущий так великолепно, что у меня текут слюни и урчит живот. Значит, Феникс пришел не только потому, что переживал о Стар. Он принес нам мясо. Такая вкусная еда стала редкостью в нашем доме. К тому же Феникс талантливый повар, хотя это и совсем ему не подходит. Кроме нас, об этом точно никто не знает. Мы уже пару раз пробовали его вкусную еду. На месте Стар стоит тарелка с аккуратно нарезанными овощами и мясом. Все кусочки одинакового размера. Щеки Стар пылают от радости из-за такого проявления внимания. Феникс аккуратно поливает всю эту конструкцию бульоном. Остальным он просто выливает суп из кастрюли, и, когда мы приступаем к пиру, Стар жует каждый кусочек девятнадцать раз. Феникс не спускает с нее глаз.
