«А Феникс придет?»
Она смотрит на меня так нетерпеливо, что мне приходится отвести взгляд:
– Если не придет, я пойду его искать и притащу его сюда за ухо.
Эти слова заставляют Стар улыбнуться. Я была слишком занята собой и Кассиэлем, чтобы думать о ее чувствах. Сейчас я жалею об этом. Но разве что-то изменилось бы, если бы они виделись чаще? Она его любит. Думаю, уже давно.
«Может быть, так даже лучше. – Сестра пытается облегчить мои муки совести. – Спасибо, что ты всегда заботилась обо мне и была рядом. Я никогда этого не забуду».
Ее слова звучат так, словно она прощается со мной навсегда, но я не могу этого принять.
– Я отправлюсь вслед за вами так быстро, как только смогу. – Как часто я вообще говорю это в последнее время? Если все будет хорошо и если я продолжу сражаться и выживать, все равно пройдет еще немало месяцев, прежде чем мы увидимся вновь. Слишком много «если» для нашего времени. Но я буду крепко держаться за мысль о воссоединении. То, что однажды мы сможем жить где-то в мире без страха, без ангелов и даже Кассиэля – моя самая большая надежда. Я пытаюсь проглотить свою печаль. Это цена, которую мне придется заплатить.
Алессио заходит в комнату с Альбертой и Пьетро. Конечно же, Феникс не пришел с ними, хотя я немного на это надеялась. Неужели он только делал вид, что привязался к Стар? Но зачем ему так поступать? Или же он сейчас охотнее гуляет по улицам, празднуя в компании других девушек? Я вижу, как больно Стар, и размышляю о том, как бы мне причинить Фениксу не меньше боли, когда он встретится мне на пути. Альберта сначала обнимает мою сестру, а затем и Тициана, который выходит из своей комнаты. Его глаза покраснели от слез, но никто из нас не обращает на это внимания. Пьетро дает ему советы о том, как вести себя в путешествии, просит быть осторожным и напоминает, что с завтрашнего дня он несет ответственность за Стар. Тициан снова кивает и пытается быть смелым. Альберта дает Стар коробочку с медицинскими препаратами, бинты и еще пару вещей, которые могут пригодиться им в путешествии. Через полчаса они прощаются с ними.
Мы вчетвером садимся за кухонный стол, отстраненно играем в карты и слушаем музыку, которая доносится с улицы. Никто из нас не говорит ни слова. Стар первая идет спать, чуть позже Тициан следует за ней. В эту ночь я не смыкаю глаз, а только прислушиваюсь к дыханию брата и сестры в соседней комнате. К тому, как Тициан сопит, поворачиваясь на кровати, как вздыхает Стар. Я так привыкла к этим звукам, а завтра мне, возможно, придется попрощаться с ними навсегда. Вместо того чтобы радоваться, что мы наконец-то дожили до этого дня, я грущу. Они еще здесь, но я уже чувствую себя одиноко.
Я бужу Стар и Тициана за час до встречи с Сильвио. Они тихо одеваются. Тициан завтракает фруктами и сыром, а я собираю продукты, которые купила им в дорогу. Алессио обнимает Стар минут десять. Они оба плачут, и мне приходится взять всю волю в кулак, чтобы не передумать. Тициан совсем не долго обнимает Алессио, который стал для него старшим братом. Затем я киваю ему. Алессио – моя защита и опора. Я так рада, что он будет здесь, когда я вернусь домой одна.
– Ты справишься, – читаю я по его губам.
Я должна сделать это. Потому что я обещала это своей матери. Потом мы вместе выходим через дверь нашей квартиры и идем по библиотеке к выходу. Стар опускает голову и не смотрит по сторонам. Алессио провожает нас до входной двери. Затем он еще раз обнимает Стар и Тициана и выпускает нас на улицу.
Площадь перед нами выглядит опустевшей. Даже самые отчаянные любители попраздновать уже лежат в своих постелях. Небо медленно окрашивается в светло-серый цвет. Меньше чем через час солнце начнет вставать, но тогда Стар и Тициан будут уже на материке. Я смотрю вверх на небесные дворы ангелов, ослепительные огни которых сияют в небе. Интересно, Кассиэль провел эту ночь там или во Дворце дожей? Целовала ли Наама его еще раз? Мне кажется, или я все еще слышу музыку, доносящуюся сверху? Неужели ангелы все еще празднуют открытие арены? Или, может, радуются тому, что убили много людей? По словам Алессио, больше сорока женщин и мужчин погибли на арене вчера.
Я отказываюсь верить в то, что Кассиэль радуется этому вместе с другими. Придет ли он ко мне сегодня вечером? Разумнее было бы запереться дома и делать вид, что меня не существует. По крайней мере, следующую пару дней, чтобы он не узнал о побеге слишком рано. Но мне будет ужасно одиноко.
Мы держимся за руки. Все мы надели черные брюки и рубашки, я несу на спине рюкзак Стар. Ей придется нести его еще не одну сотню километров по всей Италии, хоть сейчас я могу облегчить ее долю. Она обернула свою книгу во множество свитеров и взяла с собой пакетик с осколками муранского стекла. Я знаю, что у нее оно даже в кармане есть. Последнее, что подарил ей Феникс. Мне становится бесконечно совестно, что я не привела его к нам, чтобы эти двое попрощались друг с другом. Но сейчас этого уже не изменить. Мы уже почти у цели, и даже лицо Тициана становится решительным.
– Пойдемте, – шепчу я. Мы пробираемся сквозь библиотечные арки и проходим мимо монолитных колонн. Я вспоминаю о казни и о том, как Люцифер летал со мной по небу. Не могу поверить, что это было всего пару дней назад. Мы обходим здание. При свете дня уже была бы видна пристань. Мы не бежим, чтобы не издавать шума. Мне надо быть быстрее, но с каждым преодолеваемым метром мое расставание с семьей становится все ближе. Мы тихо проходим мимо кованых ворот, за которыми когда-то скрывался королевский сад. Сейчас ворота заржавели и криво свисают с петель. Порыв ветра заставляет их задрожать, и они скрипят – это единственный звук тихого ночного города. Стар крепче сжимает мою ладонь. Через пять минут мы оказываемся на месте встречи. Сильвио нигде не видно.
– Мы пришли чуть раньше, чем договаривались, – говорю я, пытаясь не позволить сестре и брату заметить, что я нервничаю. Что мне делать, если Сильвио не придет? Я даже не думала об этом раньше. Я нащупываю деньги в своем нагрудном кармане. Если сегодня он не явится на пристань, нам придется ждать еще четыре недели, пока он не отправится в путь в следующий раз. Я не знаю, выдержу ли. Я ненадолго закрываю глаза. И где же этот Сильвио? Тициан стоит на краю канала, балансируя. Стар стоит рядом со мной и не двигается. Я сжимаю руки в кулаки и снова их разжимаю. Напряженно вслушиваюсь, стоя в темноте, но, кроме нескольких аккордов и воркования голубей, ничего не слышно. Не слышно и плеска воды от погружения весел. Я пугаюсь, когда слышу шаги, и оттаскиваю Стар за угол на Калле Валларессо.
– Тициан, – прошипела я брату. – Иди сюда.
К счастью, он меня слушается. Мы замираем, слушая приближающиеся шаги. Кто-то вдыхает и выдыхает так, словно очень быстро бежал.
– Стар! – слышу я тихий голос. Прежде чем я могу удержать ее, она выбегает из переулка и бросается на шею Фениксу. Он держит ее так крепко, словно его жизнь зависит от нее, и прижимает лицо к ее шее.
С одной стороны, я рада, что он пришел, а с другой, напугана.
– Что ты здесь делаешь? – шепчу я. – Сильвио не придет, если увидит больше трех людей!
