В момент принятия схемы пенсионного обеспечения по старости средняя продолжительность жизни свыше шестидесяти пяти лет была очень низкой, а в настоящее время она значительно увеличилась. Помимо этого, большинство пожилых людей продолжали работать, если у них имелась работа (это было в период Великой депрессии), а не выходили на пенсию по достижении этого возраста. В те времена на пенсию выходило незначительное число людей, исключение составляли только очень богатые. Пожилым людям свойственно было переходить на более легкую работу, и большинство из них жили со своими детьми. Обе мои бабушки умерли в нашем доме. Они выполняли разную работу по дому в последние годы своей жизни, так что нельзя сказать, что они на самом деле вышли на заслуженный отдых. С другой стороны, казалось, что они наслаждались своей не слишком обременительной работой по дому и присмотром за внуком.
Схема, которую мы приняли, делает чрезвычайно мало в плане уравнивания доходов. Когда она впервые начала действовать в Соединенных Штатах, выплачиваемая пенсия зависела до некоторой степени от облагаемого налогом дохода того человека, который выходил на пенсию. С течением времени это свойство было по большей части устранено, но по-прежнему остается верным, что люди с высоким уровнем дохода, как правило, живут дольше людей с более низкими доходами и, следовательно, получают от системы социального обеспечения больше денег. Налог – это процент от заработной платы, имеющий верхний предел, хотя Бисмарку, как блестящему политику, удалось убедить большинство наемных работников, что их работодатели платили половину суммы налога, не вычитая ее из заработной платы работника. Существует максимальный налог независимо от размера зарплаты, так что эта система не слишком прогрессивная.
Все сводится к тому, что я называю «горизонтальным перераспределением». Для среднестатистического работника сумма, которую он получает обратно, уже рассчитанную актуарно, приблизительно равна тому, что было внесено им, плюс проценты. Но эта средняя величина выглядит несколько странно. У тех, кто умирает раньше, выплата пенсии прекращается с их смертью, и, следовательно, они получают значительно меньше того, что было заплачено ими. Те, кто живут долго, получают больше, чем они заплатили. Конечно, тот факт, что некоторые люди практически ничего не платят в силу того, что являются безработными или по крайней мере бедными, действительно уменьшает их пенсии. Тем не менее система, вероятно, производит значительное перераспределение от людей с высоким уровнем дохода в пользу бедных. И неясно, так ли велико это перераспределение, как и перераспределение от умерших рано, тем, кто живет долго. Милтон Фридман обыкновенно говорил, что это была навязанная покупка плохой страховки[21]. На самом деле, она не так уж плоха, и я не думаю, что мы могли бы продавать программу страхования на добровольной основе. Даже люди, убежденные в необходимости такой системы и использующие свои голоса в ее поддержку, по всей видимости, не стали бы покупать ее добровольно.
В большинстве стран эта программа представляет собой наиболее значительное перераспределение доходов во всей системе в целом. В первую очередь она помогает старым и ущемляет молодых, в остальных отношениях относительно слабо влияя на распределение доходов. Думаю, ее большая популярность объясняется тем, что основная масса населения выиграла, когда эта система только была установлена, поскольку они начали получать пенсии, на самом деле не оплатив большей ее части; и, если она будет отменена, это заденет очень большое число людей, так как проигравшими опять-таки окажутся люди, которые сейчас живы, по сути, почти все, кто старше, скажем, двадцати пяти лет. Если не принимать в расчет разницы между процентными платежами и темпами роста, то никто за свою жизнь не пострадал от сохранения этой схемы.
То же самое можно сказать и об изменениях в программе. Увеличение налогов и пенсий выгодно всем, кто достаточно стар, чтобы та сумма, которая будет выплачиваться в виде налогов, оказалась не столь же велика, как и должным образом рассчитанная величина пенсии. Это касается почти каждого. С другой стороны, любое сокращение программы задевает всех, за исключением самых молодых, которые еще не произвели платежи в фонд. Конечно, выигрыш или проигрыш меньше для тех, кто только начал вносить платежи, и больше для тех, кто собирается выйти на пенсию или уже на пенсии.
Хочу еще раз высказать свое мнение, что главной причиной широкой популярности программы является решение Бисмарка провозгласить, что половина расходов должна оплачиваться работодателями. Видимо, среднестатистический рабочий не осознает того факта, что он стоит для работодателя меньше, если работодатель должен платить его половину, и, следовательно, его заработок снижается, так как фактически он платит обе половины. На самом деле работодатель предоставляет в фонд один чек, но это не очевидно для работника.
Если посмотреть на это с точки зрения всей экономики, то потери небольшие. Предположительно, с системой люди сберегают денег меньше, чем это было бы с предыдущей программой, следовательно, темпы роста экономики и, конечно, уровня жизни несколько ниже после того, как система проработает определенный период времени. Однако издержки эти косвенные и рассчитать их величину не так-то просто; и я полагаю, что большинство людей, голосовавших по данному вопросу, не представляют величину фактических издержек. После того как Клинтон впервые был избран президентом, была предложена медицинская программа, 80 % которой оплачивалось бы работодателями. Программа не прошла, но, если я правильно помню, ложное утверждение о том, что работодатели будут выплачивать большую часть, не было замечено большинством людей, которым на самом деле пришлось бы платить за все. Бисмарк был настоящим политическим гением.
Вторая крупная реформа Бисмарка – в области медицины. Чтобы объяснить ее, я сделаю небольшой экскурс в историю медицины. Приблизительно до 1880 года место микробов, как причины болезни, было мало известно, и врачи и больницы во многих случаях служили передатчиками заболевания от больного здоровому. Вполне вероятно, что первый этап медицинских реформ Бисмарка, согласно которым больным предоставлялись лекарства и обеспечивалась госпитализация, повлиял на рост смертности. Однако вскоре после этого одним из соотечественников Бисмарка была выдвинута теория передачи заболеваний микроорганизмами, и врачи и больницы принялись чуть ли не фанатично заботиться о санитарии, чтобы пациентам не передавались болезнетворные микробы. Это мало помогло в лечении заболеваний, но резко снизило скорость распространения инфекционных болезней, а также означало, что хирургические операции стали гораздо безопаснее и в этой области был достигнут значительный прогресс. И все же тогда в целом люди, которые были больны, но их заболевания не требовали хирургического вмешательства, не получали сколь-либо существенного лечения. Возможно, пребывание в больнице могло быть для них удобнее, но их выздоровление не происходило от этого намного быстрее.
В 1930-е годы в медицине произошла великая революция. Помню, я увидел сидящую на крыльце соседку, которая выглядела больной. Я спросил об этом маму, и она ответила, что у соседки – пневмония. Сначала я не поверил ей, потому что это заболевание в те дни означало месяц-полтора на больничной койке и сорокапроцентную вероятность смертельного исхода. Когда я стал расспрашивать дальше, она сказала, что сейчас появилось новое лекарство. Это был сульфаниламид. Мы называли его чудо-препаратом; и действительно, официально одобренное лекарство стало доступным всего несколько лет назад и обладало чудодейственными свойствами. Конечно, появление сульфаниламида было только началом. Сегодня в распоряжении врачей имеется большое количество препаратов, токсичных для микроорганизмов, но не для человека. Инфекционные заболевания, которые были страшными убийцами на протяжении истории человечества, теперь стали относительно несущественными. Есть еще несколько видов микробов, которые нами пока не изучены, и все еще сохраняются серьезные опасности, исходящие, в частности, от вирусов, но в целом мир меняется очень быстро.
