К этому вопросу мы вернемся позднее, но я далек от мысли, что моя идея была принята всеми исследователями в данной области. И когда я читаю работы, посвященные этому вопросу, я вижу убежденность в том, что простое большинство – верное решение. Многие думают, что это и есть определение демократии, хотя те же самые люди вообще-то скажут, что простого большинства голосов недостаточно для внесения поправок в конституцию, и поддержат принцип единогласия в случае с вынесением вердикта коллегией присяжных.
Моя рекомендация не возымела здесь большого практического эффекта. Но, возможно, ситуация меняется. Предложенная конституция для нового объединенного рынка в Европе требует, чтобы утверждение любого закона осуществлялось 55 % стран-членов. К тому же некоторые из участников представляют собой очень небольшие страны, поэтому требуется, чтобы в эти 55 % входили страны, население которых составляет 65 % от общей численности населения ЕС. Сомневаюсь, что моя рекомендация оказала хоть какое-то воздействие на разработчиков документа, но в любом случае искренне их поддерживаю[7].
Но отложим на время этот вопрос и вернемся к более общему обсуждению правительства. Насколько мы можем судить, демократия всегда была весьма нетипичной формой правления. В настоящий момент приблизительно половина населения в мире живет при правительствах, которые можно назвать демократическими, но эта ситуация является исключительной, если обратиться к общей истории правительства. В Европе было по крайней мере три волны демократического правления. Греция и Рим начинались как демократии, хотя и были в итоге включены в Римскую империю, а в эпоху позднего Средневековья оказалось немало небольших городов, которыми управляли демократические правительства.
Здесь нам придется все же отклониться от темы, чтобы обсудить, что мы подразумеваем под понятием «демократия». Я обычно использую этот термин для обозначения страны, в которой функциональная часть правительства избирается достаточно большой группой людей. Таким образом, я вполне могу говорить об афинской или римской демократии, хотя в обоих случаях количество избирателей было намного меньше, чем общая численность населения. В Афинах рабы, женщины и метеки не имели права голоса. Более того, чтобы проголосовать, нужно было пойти на Пникс, что, вероятно, было невозможным для многих граждан. Римляне пережили немало гражданских войн за расширение избирательного права. И не все в Риме обладали правом голоса. Кроме того, представительное правление тогда было еще неизвестно, и, чтобы проголосовать, надо было явиться в Форум, что могло быть неудобно, если кто-то жил милях в ста от Рима.
В моем любимом правительстве – Венеции – существовал наследственный избирательный класс, который составлял приблизительно 5 % взрослых мужчин, физически являвшихся жителями Венеции. Так как они управляли значительной по размерам империей, то этот класс представлял собой еще меньшее меньшинство. Иногда это называют «олигархией», хотя далеко не все избиратели были богатыми. Европейские империи, имевшие демократическое правление в метрополии, обычно не позволяли своим многочисленным подвластным народам голосовать за правительство метрополии. После Второй мировой войны левые, как в Англии, так и во Франции, решительно выступали за упразднение своих империй, но они никогда не предлагали, чтобы подданным большей части их империй разрешили выбирать членов палаты общин или Национальной ассамблеи в Париже. Известно, что жители метрополии были гораздо более обеспечены, чем жители колоний, – по вполне очевидной причине. Если бы Индия имела 80 % представителей в палате общин, как того заслуживало ее население, то они, конечно, использовали бы это для более серьезного налогообложения членов лейбористской партии, живущих в Англии, чтобы направить полученные средства более бедным жителям Индии. Лейбористская партия ратовала за независимость Индии, а не за принцип большинства для всей империи.
Насколько мне известно, до XX века в мире не было стран, где каждый взрослый гражданин мог бы голосовать. Вашингтон и Линкольн работали в правительстве, в котором могла голосовать только малая часть совершеннолетних. До того как в 1911 году имперская Германия распространила активное избирательное право на женщин, почти везде голосование было исключительно мужским делом. И примечательно, что женщины добивались большего успеха при монархиях, чем при демократиях. Мы много знаем о королевах, но ничего о женщинах-президентах.
Соединенные Штаты предоставили женщинам право только в начале 1920-х годов, но чернокожее население Юга по-прежнему фактически было лишено права голоса[8]. Итак, только в 1960-х в США было разрешено голосовать всем совершеннолетним гражданам.
Таким образом, мое определение демократии как правительства, избранного большим числом людей, остается единственным определением, позволяющим говорить о продолжительной истории демократического правительства. Большинство людей при упоминании греческой и римской демократии и демократических городов-государств Средневековья используют мое определение, а не то, согласно которому демократия представляет собой «правительство, избранное путем голосования всех совершеннолетних». Последнее считается недавним экспериментом, которому нет еще и ста лет.
Используя свое более общее определение демократии, замечу, что на самом деле демократия просуществовала не так уж долго. В 400 году до н. э. Средиземноморье было окружено рядом городов-государств, которые были, согласно моему определению, демократиями. Сюда входили не только части Греции и Рима, но и Карфаген. Все они исчезли, многие из них – в результате римского завоевания. Сам Рим пал вследствие внутренних причин, и многие другие города-государства, похоже, также потерпели крушение из-за внутренних проблем.
Думается, что города-государства позднего Средневековья с демократическим управлением по большей части оказались неспособны защитить себя от соседних деспотий. Швейцария и ряд других городов-государств выстояли, но их было меньшинство. Мы склонны считать нашу существующую демократию перманентным состоянием, и, может, так оно и есть. Но исторические прецеденты не очень ободряющи.
Повторюсь, если мы считаем демократией правительство очевидного большинства, состоящего из всех совершеннолетних жителей страны, которые потрудились проголосовать, тогда это исключительно феномен XX века. Ограниченное право голоса, когда, в частности, к голосованию допускались лишь мужчины и зачастую лишь некоторые из них, является особенностью демократий до наступления XX столетия. Если читателю не нравится называть демократией нечто вроде Венеции, полагаю, что он позволит мне пользоваться языком немного иначе. По всей видимости, не существует никакого другого термина для обозначения столь обширной категории правительств. Так как в количественном отношении монархий того или иного рода было значительно больше, чем демократий, было бы неблагоразумно ограничить использование данного термина какой-то частью этой группы и, в особенности, игнорировать весь исторический опыт, сводя его к демократическим привилегиям полного права голоса. В противном случае нам придется игнорировать не только Грецию, Рим и средневековые города-государства, но и создателей нашей Конституции и, безусловно, всю историю Соединенных Штатов вплоть до 1960-х и Великобритании до 1928 года, когда избирательные права были предоставлены самой последней малочисленной группе женщин.
