Взгляд Риана стал жестким. Парень сомневался, однако спустя несколько секунд медленно кивнул, признавая правоту друга, и быстрым шагом двинулся по пустому темному коридору в сторону подземелья.
Как всегда, внизу было влажно и гнетуще. Будто попал в темницу. Живых людей тут давно не было, если не считать свихнувшихся амагов, но атмосфера хранила память о тех временах, когда в катакомбах держали и пытали заключенных. Не всегда преступников, иногда просто неугодных власти людей.
Шаги раздавались гулким эхом, и хотелось не бежать, а красться, чтобы звуков не слышала вся академия.
– Молодые люди, и куда это вы намылились ночью? – чопорно спросила проверяющая, которая, казалось, только их и ждала за поворотом. – Не спится?
– Гулять пошли при луне, – огрызнулся Элай и обогнул ее, даже не подумав притормозить. Сейчас раздражали все, кто пытался встать на пути.
– Лер Элай, это выходит за рамки! Я пожалуюсь вашему отцу. Вернитесь в свои покои!
– Я на вас тоже пожалуюсь, – отрезал парень, думая о том, как люди, призванные оберегать студентов, умудряются пропустить истинную трагедию. Как, например, с Аланом. Но обязательно возникают на пути, когда они совершенно не нужны.
– А на меня-то за что? – обиженно отозвалась за спиной женщина, но Элай даже не обернулся в ее сторону.
В душе зародилось нехорошее предчувствие. Липкое и противное ощущение надвигающейся или уже случившейся беды. Оно раздражало и заставляло спешить.
Это чувство никогда не подводило. Ни тогда, когда погиб Алан, ни тогда, когда Тея выпустила на паре подлеченный, напитанный силой тотем. Появилось оно и сейчас. Уже забежав в темный коридор, Элай знал: кто-то погиб. Только вот кто?
Риан был более спокоен и, кажется, пока не воспринимал происходящее всерьез. Да, он волновался, иначе не пришел бы, но глубоко в его подсознании жила мысль, что студентам тут ничего не угрожает. Он все еще воспринимал академию, как дом, где уютно и безопасно.
Только для всех остальных подземелья представляли реальную угрозу. Не зря вход был запечатан, не зря ночью всегда дежурили проверяющие. Но сегодня все дало сбой, а значит, защита не так хороша, как о ней говорят.
– Амаги на свободе, – с уверенностью сказал Элай, прикрыв глаза и вслушиваясь в движение потоков силы. – Злы, голодны. Их растравили, как растравил в прошлый раз Алан.
– То есть, как и Алан, девушки сбежали? – с надеждой уточнил Риан.
– Этого я не говорил, – отрывисто бросил Элай и устремился туда, откуда тянуло магией и смертью.
Первый амаг подкарауливал за поворотом. Оскалив клыки, он кинулся на Элая и тут же заскулил. Притих, падая на четвереньки и начиная пятиться. Это была Сильва. С каждым днем от ее человеческого облика оставалось все меньше. Почти скелет, обтянутый кожей. В девушке изначально было слишком мало собственной магии. Ее высосали до конца, но не убили. Несчастная жертва обстоятельств.
Другие были сильнее, агрессивнее и старше. Они совсем не походили на людей, но в них все еще оставалось больше силы, чем в Сильве. Элай готов поспорить, проживут эти двое дольше. Шимун был сильным магом, и только собственная глупость привела его сюда. Нарвался на кого-то из взрослых и опытных и не смог удержать магию. Его выжрали насухо, оставив сильную, злобную и пустую оболочку. Второй, Верт, не дотянул пары дней до каникул. Элаю не нравились оба. Морды амагов были в крови, как и когтистые руки. А еще от них разило чужой силой.
Сзади сглотнул Риан.
– Кто? – тихо спросил он сиплым голосом, но Элай не стал отвечать. Он мог ошибиться, поэтому только коротко бросил:
– Пошли!
Обращался он к другу, но амаги скользнули следом как послушные голодные собачки. Они тащились за сияющими источниками такой вкусной, но недоступной силы в надежде получить подачку. Конечно, никто не собирался им ничего давать, но твари надеялись и поэтому были покорны. А еще они не могли взять сами. Эта магия жалила и не давалась. Она отличалась от той, которой твари обладали, когда были людьми.
Сначала Элай увидел мерцающую защитную сферу, а уже потом – девушек, которые лежали, обнявшись, на полу и словно спали. Издалека мало что можно было разобрать, и парень замер, собираясь с мыслями.
– Ян… – воскликнул Риан, кидаясь вперед. А потом менее эмоционально, слегка вопросительно добавил: – Тея?..
Элаю тоже хотелось кинуться к ним и посмотреть, что случилось. Он чувствовал смерть, магию и совсем крохи жизненной силы. Может быть, остаточный след, а может, кому-то все же повезло. Не зря ведь тела укрывал защитный купол? Кто-то его установил.
Силы девушек перемешались, и сложно было сказать, жива ли хоть одна. Но Элай не мог позволить себе слабость. Сначала нужно собрать под защитный купол амагов, чтобы не разбежались по всему подземелью. Иначе появятся новые жертвы. И не одна-две. Наверху толпа беззащитных почти детей, которые не смогут удержать крупицы своей силы, если ее попытаются отобрать.
Сзади тихо захрипел Риан, но Элай не повернулся, чувствуя, как у самого леденеет сердце, а в желудке тугим комком свивается страх. Защитный контур важнее. По крайней мере, сейчас.
Только когда амаги снова оказались в магической клетке, парень позволил себе развернуться и подойти к другу и девушкам, над которыми уже погасла защита.
Бледный Риан сидел на полу и прижимал к себе окровавленное тело Янины. Его губы побелели, а в глазах застыло затравленное выражение яростного горя. Он слегка покачивался, словно баюкая похожую на сломанную куклу подругу.
Не нужно было даже тянуться к оборванным потокам силы, чтобы понять: девушка мертва. Остекленевшие глаза смотрели в потолок, а не на обнимающего ее Риана, горло было разодрано, блузка в крови.
– Этого ведь не может быть? Да? – шептал Риан, ни к кому конкретно не обращаясь. – Ее не могли убить! Она сильная и знала, на что шла. Почему она мертва?
– Она привела Тею к амагам. Как думаешь, зачем? – жестко заметил Элай, чувствуя, как к горлу подкатывает комок недостойных слез. Янина была стервой, но привычной, знакомой и местами милой стервой, которая попалась в ею же расставленную ловушку.
Риан сжал зубы, так что на скулах заходили желваки, но нашел в себе силы промолчать и не бросаться бессмысленными обвинениями. В отличие от Теи, Янина пришла сюда осознанно. А что произошло потом, еще предстояло выяснить.
Тея все еще лежала на полу и не подавала признаков жизни. Впрочем, и серьезных ран на девушке не было. Разодраны руки, порвана местами кофта, но это так, царапины.
Элай наклонился к ней. Прижал пальцы к вене на шее и вдохнул запах магии. От бурлящего потока его едва не откинуло в сторону. В Тее сейчас бушевал пожар. Ее собственная, весьма посредственная магия, остатки энергии уже умирающей Сильвы, прохладное дуновение океанического ветра, подаренное самим Элаем, и полыхающая пожаром сила Янины, которая непонятно как оказалась в девушке.
