Эта особенность была следствием несчастного случая. Еще подростком Эана наткнулась на уже активированный кем-то артефакт древних, и тот сыграл с ней дурную шутку. Не знаю, какие свойства вкладывали в тот кристалл наши пращуры, но Эана совершенно лишилась критического мышления по отношению к своим поступкам. Ее желания и порывы не успевали пройти через фильтр восприятия. Тот самый, который мешает нам творить, то что в голову взбредет, не оглядываясь на нормы общества.
И конечно, за такое поведение она давно бы уже получила нагоняй от сильных мира сего… если бы не была племянницей императора!
Наш правитель – сильф великодушный и ответственный, видимо понимал, что в придворном гадючнике его слишком прямолинейная родственница не приживется, и позволял ей делать все, что вздумается уже лет этак… десять.
Поначалу в открытой Эан-Марой кофейне было не протолкнуться, а как же – особа королевской крови среди простых смертных. Но паршивый характер девушки вскоре распугал большую часть любопытных.
Спустя годы остались только те, кто давно привык к выкрутасам сильфиды и ценил ее сладости.
Так что и сейчас все, конечно, поворчали, но вышли.
Эан перевернула табличку, намекая всем, кто гуляет по ту сторону двери, что у нас закрыто, и развернувшись ко мне, воскликнула:
– Идиль, вредная ты девчонка, клянусь Темнейшим, я дико рада тебя видеть!
– Клясться богом зла очень в твоём репертуаре, – покачала головой я, и мы наконец-то обнялись.
– Он бог смерти, а не бог зла, – педантично напомнила приятельница.
От рыжих волос безумно приятно пахло корицей и мускатным орехом, и я прикрыла глаза от удовольствия.
– Такое ощущение, что ты сейчас меня надкусишь, – хихикнула над ухом рыжая сильфида. – Пойдем, фейка, я сделаю тебе кофе, предложу свой лучший десерт, а ты расскажешь за каким демоном явилась в столицу вновь. Помнится в последний раз ты сквозь рыдания заявляла, что больше сюда не ногой!
– Я была в горе и несколько погорячилась, – потупилась я, вспомнив ту встречу.
Эан забежала за стойку и достала из холодильника кусок шоколадного торта, украшенного желтыми и красными перламутровыми разводами. А после включила вмонтированный под плиткой нагревательный кристалл и поставила на стремительно разогревающийся металл турку.
– О да, я помню. Оплакивала своего золотого. А я всегда говорила, что он мне не нравится! И что? И была права! Экую подлость мужик сотворил – умер! По-моему, Идиль, это очень некрасиво с его стороны.
– Давай мы не будем обсуждать Юлин-Уна? – сухо попросила я.
– Как скажешь, – покосилась на меня сильфида и бросила в коричневую жижу палочку корицы. – Тогда поговорим о более приятном. О муже! Как там твой Шэр-Ан?
Я лишь улыбнулась. Несмотря на более чем вольные высказывания, как ни странно, мой супруг был одним из немногих, в чем присутствии у нее получалось держать себя в руках.
Еще лучше это выходило разве что в обществе крокодила. Но мистера Орла она откровенно побаивалась.
– Собственно, дорогая Эан-Мара… – я положила обе ладошки на гладкую поверхность маленького круглого столика и подалась вперёд. – Именно это “приятное” я и желала с тобой обсудить. Как тут мой Шэр-Ан?
Она быстро разлила вскипевший напиток по маленьким фарфоровым чашечкам и одну из них поставила передо мной.
– Оу, – на пухлых розовых губах появилась многообещающая улыбка. – Он не скучает. Сейчас расскажу.
Всесторонняя осведомленность Эаны всегда безумно меня удивляла. Притом, что сильфида редко посещала приемы и мероприятия, она невозможным образом всегда оказывалась в курсе совершенно любых событий. На все попытки узнать ее секрет, девушка лишь загадочно улыбалась.
Впрочем, у меня были некоторые предположения – все же она племянница императора, хотя про это и не все знали.
В основном она жила под легкой, корректирующей внешность иллюзией.
– Как ты знаешь, сейчас весьма напряженная политическая обстановка с Шарратом.
– Не знаю, – честно призналась я, которая последние полгода вообще не прислушивалась к слухам. – И что в очередной раз хотят эти фанатики?
– Не фанатики, а технократы.
– Какая разница что за идея застит разум? Не важно, в богов они верят или в технический прогресс, но когда цивилизация отодвигает мораль – это путь разрушения.
– Шарратцы с тобой бы не согласились. Да и объективно в данный момент это одна из самых прогрессивных стран.
– Паразитировать на идеях и артефактах древних, воруя по всему миру тех, чья кровь может управлять предметами – это не прогресс!
Если честно, то выходцев из этой страны я не любила. Особенно представителей научной касты, которая и стояла там у власти.
И не любила, разумеется, из-за того, что в моих жилах и текла та самая кровь, которая могла активировать наследие погибшей в незапамятные времена расы. Кому приятно осознавать, что стоит этой информации попасть не в те руки, как тебя просто выкрадут и до конца дней запрут в лаборатории? И это ещё не худший исход.
Зачем, если можно разводить ценный материал как кроликов?
Когда я была юна, беспечна и скорее гордилась тем, какая я уникальная, папа принес мне несколько папок с сухими отчетами о том, что творится за сверкающими стенами стеклянных городов Шаррата.
Отчёты тех, кого удалось вытащить нашим спецслужбам.
Особенных.
Женщин, используемых как инкубаторы. Детей, с ранних лет не видевших ничего, кроме людей в белых халатах.
Меня разом отпустили мысли о собственной исключительности.
Ведь нас, носителей изначальной крови, не спасало ничего. Титулы, богатство… это всё мелочи. Тех, кто не едет туда добровольно, соблазнившись сказками о хорошей жизни – просто воруют и тайно вывозят из Валионской Империи.
В голове всплыл Юлин-Ун, чей образ, казалось, уже отпечатался у меня на подкорке. И слова мужа о том, что Юлин был шпионом Шаррата. А после память любезно подсунула воспоминания… ведь Юлин-Ун уговаривал меня убежать именно в Шаррат. Разумеется, чтобы между нами не стояли такие мелочи как мой законный брак.
В то время меня это не насторожило, потому что Шаррат действительно был единственным государством, где был возможен мой развод без присутствия и одобрения Шэр-Ана.
– Идиль, что ты такая дерганная? – недоуменно вскинула бровь ничего не понимающая подруга и подвинула ко мне ближе блюдечко с тортом.
– Просто… просто, – отмахнулась я и, решительно вонзив десертную вилку в сладость, попросила: – Рассказывай! Причем тут Шэр-Ан и наша сложная политическая ситуация. Он же как первый лорд отвечает за внутреннее состояние, а не внешнее.
Нет, муженек вовсе не является министром внутренних дел. В его ведомства эти самые дела попадают, когда становится не спокойно.
