– Ну, говори! – велела она.
Внезапно Кара снова обрела способность шевелиться. Она затараторила, стараясь не думать о том, сильно ли Тафф ушибся об стену.
– Моя мать рассказывала мне об этой книге, когда я была маленькая. Это ведь она меня всему обучила.
«Отчего он не издал ни звука? Даже не стонет от боли…»
– Плохо она тебя обучила! – фыркнула Грейс. – Я уже сейчас более могущественная ведьма, чем ты когда-нибудь будешь.
– Этого-то ты и не понимаешь, – сказала Кара. – Я могу использовать все те же заклинания, что и ты. Просто я этого не делаю, потому что тогда можно случайно кого-нибудь убить.
– Ну и что? Ерунда!
– Помнишь ту ночь, когда ты приходила ко мне под окно? Я могла бы позволить моим слугам тебя убить, это было бы проще простого. Им самим этого хотелось – я это чувствовала. Мне пришлось пустить в ход всё своё могущество, чтобы оставить тебя в живых.
– А может, это книга не дала тебе меня убить, – возразила Грейс. – Может быть, ей нужна по-настоящему сильная госпожа!
– Хорошо, а как насчёт всех прочих жителей деревни? Неужели ты думаешь, что книге и они тоже нужны живыми? Если бы у меня была возможность с ними сквитаться, неужели я бы ею не воспользовалась давным-давно? Да если бы я могла использовать книгу как захочу, мы бы с тобой тут сейчас вообще не разговаривали! Я бы покончила с тобой в тот же миг, как ты похитила моего брата!
Это заставило Грейс призадуматься. В словах Кары и в самом деле была убийственная логика.
– Ну-ка, объясни подробнее, – сказала она.
– Да тут и нечего объяснять, – продолжала Кара. – Гримуар даёт тебе всё могущество мира, но его нельзя использовать, чтобы кого-то убивать. Если убьёшь кого-нибудь, то всё, больше ни единого заклинания сотворить не сможешь. Сплошной обман, вот это что такое!
Грейс плюхнулась на стул и замотала головой.
– Нет! Это просто бессмыслица какая-то. Для чего же давать человеку столько могущества, которым невозможно воспользоваться?
Кара не сразу сообразила, что Грейс ждёт ответа. Она принялась лихорадочно думать. С каждой секундой Грейс выглядела всё более подозрительной.
– Мать умерла, не успев мне этого объяснить, – сказала Кара. Но эта ложь звучала натянуто и неубедительно.
Грейс подтянула к себе гримуар.
– Ты меня обмануть пытаешься?
– Кара, просто объясни ей всё как есть, – сказал Тафф, поднимаясь на ноги.
Обе девочки изумленно уставились на семилетнего малыша.
– В «Пути» говорится неправда, – сказал он. – Не все ведьмы плохие. И вот добрая ведьма наложила на эту книгу заклинание, чтобы её нельзя было использовать во зло.
Грейс обернулась к Каре.
– Это правда? Отчего ты мне сразу не сказала?
– Она просто побоялась: если ты узнаешь, что это всего лишь ещё одно заклинание, вдруг ты попытаешься его разрушить? – продолжал Тафф. – Она же знает, какая ты хитроумная. Все остальные её не волнуют – ни её, ни меня, – но мы хотим, чтобы с нами ничего плохого не случилось.
Грейс медленно кивнула. Объяснение её явно устроило. Каре ужасно захотелось расцеловать своего находчивого братишку с головы до пят, но она сдержалась, взяла его за руку и повела к двери.
– Ну всё, мы уходим, – сказала она. Есть надежда, что Грейс ей поверила, и это помешает ей натворить серьёзных бед, по крайней мере, пока Кара не придумает чего-нибудь получше. – Будь осторожна. Если даже ты просто кого-то ранишь, ты можешь лишиться силы на несколько дней…
– Стоять! – приказала Грейс.
А ведь почти ушли… Кара подумала было пуститься бежать, но массивная фигура Саймона наглухо перекрыла дверной проём.
– Может быть, ты и правду говоришь, – сказала Грейс, – но, если так, тем опасней вы для меня. Вы двое – единственные, кто знает мою тайну. А если вы кому-то расскажете, я и защититься-то не смогу!
Она стукнула тросточкой об пол.
– Даже странно. Я ведь собиралась оставить вас в живых. Ты мне в самом деле нравишься, Кара. Мальчишка – не особенно.
Она обернулась к Саймону, и её голос лишь самую малость дрогнул, когда она приказала:
– Начни с него и сделай это быстро. Лишняя жестокость ни к чему.
Саймон, не колеблясь ни секунды, перехватил локтём шею Таффа и сдавил. Ноги малыша повисли в воздухе.
– Не-ет! – заорала Кара. Она впилась пальцами в руку Саймона, пытаясь освободить братишку. – Тебе не нужно так делать! Не нужно её слушаться!
Но тут Кара заглянула Саймону в глаза и поняла, как она не права: на самом деле, ему действительно нужно было это сделать. Радости ему это не доставляло, но сомнений быть не могло: он намеревался довести дело до конца. Его бессмысленное лицо сделалось деловитым, будто у фермера, режущего свинью. На руке у великана остались кровавые следы от ногтей Кары, но его хватка ничуть не ослабела. И только когда Кара сменила тактику и изо всех сил пнула его между ног, Саймон разжал руку. Тафф шлёпнулся на пол, хватая воздух ртом. Кара едва успела обнять его за плечи, как Саймон пришёл в себя и отпихнул её. Тычок для Саймона был не такой уж сильный, но Кара отлетела и растянулась на полу. Она стукнулась головой о стол. Правая половина лица мгновенно онемела, как будто она уснула на снегу.
– Глупая девчонка! – сказала Грейс. – Есть и другие способы убивать людей, кроме магии. Разве мамочка тебя этому не научила?
Кара поднялась на колени, сдерживая внезапную тошноту, подкатившую к горлу. Комната качалась перед глазами. Кара схватила стул и вскинула его в воздух, пошатнувшись под его весом. Грейс негромко зааплодировала.
– Давай-давай! – сказала она. – Кидай! Может, даже сумеешь поцарапать Саймона.
Но Кара не стала швырять стул в Саймона. Она швырнула им в Грейс.
Удар вышел не идеальный – у Кары, даже в лучшие времена, не хватило бы на это ни сил, ни сноровки. Но удача, по крайней мере на этот раз, оказалась на её стороне, и двадцать фунтов точёного де-норанского дерева пролетели по полу и подсекли Грейс левую ногу. Грейс потеряла равновесие и растянулась ничком на полу. Белые волосы окутали её, точно ангельские покровы.
Раскрытый гримуар шлёпнулся на пол.
Кара время зря не теряла. Пока Саймон издал почти что звериный яростный вопль, а Грейс приподняла голову – её безупречные черты были изуродованы ссадиной на подбородке, – Кара доковыляла до книги и рухнула на колени перед её листами. Грейс воскликнула нечто вроде «ой-нет-нет-нет-нет-нет!», но тут Кара протянула руку над гримуаром. Черневшая перед ней страница пошла рябью, и на ней проступило старое заклинание Кары.
А потом Кара провалилась в книгу, отдавшись ей целиком и полностью («И зачем я только сопротивлялась?») Но она по-прежнему слышала их. Шаги Саймона, надвигающиеся, будто раскаты грома. Ногти Грейс, скребущие по камню, пока она пыталась подняться на ноги.
