Он говорил медленно – даже теперь мысль о том, чтобы бросить Де-Норан, давалась ему мучительно.
– Если пойти вдоль берега, в обход деревни, всё будет в порядке. Мы собираемся угнать паром и попытать счастья в Миру. Я слышал, там бывают лекарства, которые лечат всё.
– До Мира три дня пути, папа. А вдруг он не дотянет?
– Придётся рискнуть.
– Можно сперва подлечить его, а потом уже ехать.
Кара понизила голос:
– Есть заклинание…
Папа рассеянно погладил подбородок. Обычно на подбородке у него торчала щетина, но сегодня он был гладко выбрит.
– Стало быть, это правда, – сказал он. – То, что про тебя говорят.
– Нет! Ну то есть да, я владею магией, это всё так, но я никогда не собиралась никому причинять зло! Я просто пыталась защитить Таффа! Я не плохая, это неправда, что про меня говорят! Ты же мне веришь, папочка, да? Ну пожалуйста, скажи, что ты мне веришь!
Отец Кары не ответил. Вместо этого он обнял её и прижал к себе, и Кара наконец-то разревелась. Он уже много лет её не обнимал, и было так хорошо почувствовать себя в безопасности и под защитой! Снова побыть маленькой девочкой…
Когда Кара вернулась на своё место, она внезапно обнаружила, что умирает с голоду.
– Грейс знает заклинание, которое может исцелить Таффа, – говорила она, набивая рот кашей. – Нужно как-то убедить её мне помочь. Или, может быть, я сумею украсть гримуар, и тогда…
– Нет, – сказал папа.
– Нет?
– Именно так. Нет и нет.
Он достал из заднего кармана блокнот. Кара была готова к тому, что он вытащит перо и примется снова писать всё те же слова, но он вместо этого стал просто вертеть блокнот в руках.
– Да, я понимаю, я был не лучшим отцом с тех пор, как умерла твоя мать, но всё равно, ты ещё двенадцатилетняя девочка, а я пока ещё твой отец. И я говорю тебе – нет.
– Ты же не можешь…
– Ты всё это время провела в камере. Ты представления не имеешь, как изменилась Грейс Стоун. Эта девчонка убивала людей, Кара! Ты не можешь просто взять, заявиться в деревню и положиться на то, что она прислушается к доводам разума.
– Но что же мне остаётся?
– Исцели Таффа сама.
Кара в отчаянии хлопнула ладонями по столу.
– Ты меня не слушаешь! Даже если бы я захотела снова прибегнуть к магии, даже если бы я знала, какое заклинание мне требуется, гримуар-то всё равно у Грейс!
Папа покачал головой.
– У Грейс гримуар Абигейл, – сказал он. И подвинул к ней через стол истрепанный блокнот. – А у тебя есть гримуар твоей матери.
Кара уставилась на книгу как громом поражённая.
– Папа… – она говорила тихим, ровным тоном, как всегда, когда он в очередной раз впадал в беспамятство. – Папа, это просто тетрадка. В ней нет ничего волшебного. Такую тетрадку можно купить в магазине за три коричневых.
– Да-да. Это была одна из наиболее хитроумных идей твоей матери. Судя по тому, что она мне говорила, у большинства ведьм гримуары выглядят как массивные тома в разукрашенных обложках – видимо, это вопрос самолюбия. Есть ли более надёжный способ спрятать гримуар, чем замаскировать его под обычный блокнот?
– Но ты же исписал сотни таких блокнотов. Я сама видела!
– Это ты предположила, что блокнот был не один, потому что это логично. Но магия логике не подчиняется.
Он раскрыл блокнот на том месте, где было с нажимом нацарапано последнее «ПРОСТИ МЕНЯ». На глазах у Кары последнее «Я», пузырясь, выступило на поверхность и скатилось по странице, испарившись ещё до того, как коснуться кухонного стола.
– Каждый день я исписываю эту книгу с начала до конца, – сказал папа. – А к утру она вновь чиста. Каждый день. Семь лет подряд.
Он дрожащими руками протянул ей книгу. Кара посмотрела ему в глаза и увидела в них мольбу: «Пожалуйста, забери его! Освободи меня от этого проклятия!»
Кара взяла книгу.
Едва прикоснувшись к ней, она поняла, что это точно книга её матери. «Вот так! – как будто говорила она. – Наконец-то ты нашла свой путь!»
Кара открыла книгу.
Слова её отца исчезли. На их месте были такие же прозрачно-чёрные листы, как те, что она видела в гримуаре Грейс. Кара коснулась пальцем одного из них – концентрические круги разбежались к углам страницы.
«Моя мать использовала эту страницу, чтобы сотворить заклинание, – подумала она. – Но для меня она закрыта».
Кара перевернула ещё две страницы. Обе чёрные. Она принялась лихорадочно листать страницы, пытаясь справиться с нарастающей паникой. Чёрная, чёрная, чёрная… «Это что, шутка какая-то? Зачем мама могла оставить мне бесполезный гримуар?» Она перевернула книгу и начала листать с конца. Последняя страница была порвана и пожелтела от старости, но она была чистая. «Только она не в счёт, – подумала Кара, вспомнив ужасающие вопли Абигейл. – Это заклинание использовать нельзя». Она перевернула следующую страницу – и вздохнула с облегчением: хотя бы эту можно использовать.
Кара принялась листать книгу, отсчитывая заклинания, которые можно использовать. Времени на это ушло немного.
– Пять заклинаний, – сказала она. – Всё, что она мне оставила. Не считая Последнего Заклинания, которое…
– Использовать нельзя. Никогда.
Быстрый ответ папы её удивил.
– Ты так говоришь, как будто очень много об этом знаешь, – сказала Кара.
Папа устало пожал плечами.
– Я знаю достаточно, – сказал он. – Хелена мне всё объяснила как-то ночью и больше никогда об этом не говорила. Меня это вполне устраивало: я мог не думать о том, что она ведьма, потому что я не мог представить себе жизни без неё, но когда я узнал, что к чему, мне сделалось не по себе. Она говорила, что гримуару, всё равно как фонарю, требуется топливо – только вместо керосина он выжигает жизненную силу ведьм, которым хватило глупости его использовать. И когда такая ведьма выгорела до остатка – когда гримуар высосал её досуха, – она попросту исчезает. Этот процесс может растянуться на десятилетия. Или на века. Но если верить твоей матери – а у меня нет причин сомневаться в её словах, – это настолько мучительно, что боль сведёт тебя с ума, не пройдёт и часа.
Отец посмотрел на неё странно.
– Но для того, чтобы исцелить Таффа, требуется всего одно заклинание. Насколько я могу судить, в тебе куда больше магии, чем для этого требуется.
Кара наклонилась к отцу и поцеловала его в лоб. Всё, больше вообще нет необходимости иметь дело с Грейс. Заклинание, которое требовалось Каре, чтобы спасти жизнь брата, было у неё в руках.
Главное – придумать, как его наложить.
Кара наполнила водой умывальный тазик, поплескала себе в лицо, потом подвязала волосы, чтобы не лезли в глаза. Свечка, горевшая у постели Таффа, превратилась в бесформенный огарок, поэтому Кара торопилась использовать последние крохи дневного света, сочащегося сквозь деревянные балки.
