«Мрачная, больная красота».
В папоротнике зашуршало.
Мэри молниеносно развернулась на звук и прицелилась из рогатки. И застыла в ожидании, натянув двумя пальцами пустой кармашек-кожеток.
– Ты зарядить забыла! – шёпотом подсказал Тафф. – Давай камушек найду!
– Мне не надо, – ответила Мэри.
Она развернулась в сторону ближайшего дерева и выстрелила. Раздалось негромкое жужжание, крупная ветка сломалась пополам и рухнула на землю.
Мэри снова прицелилась из рогатки в прежнюю сторону, не обращая внимания на ошарашенного Таффа.
– Она волшебная, да? – спросил мальчик.
– Ну да.
Тафф расплылся в улыбке.
– А можно стрельнуть?
– Нельзя, – отрезала Мэри. Она обернулась к Каре и кивнула в сторону папоротника. – Пошеруди-ка там.
Кара подобрала длинную палку и потыкала в заросли. Ничего не произошло. Она услышала, как Мэри ещё туже натянула рогатку.
– Давай ещё!
Кара шарахнулась назад: что-то пятиногое, поросшее чёрными поганками, вырвалось из подлеска, яростно клацая зубами. Мэри прицелилась в тварюгу, помедлила и опустила рогатку. Тварь умчалась в лес.
– Это не тот, кто за нами следит! – шёпотом объяснила Мэри. – Я хотела было его всё равно подстрелить на ужин, но не знаю, придётся ли вам по вкусу швокрыс. Это мясо всё-таки привычки требует, и к тому же быстро портится. Не самая удачная добыча для утренней охоты. И к тому же он порченый, я таких стараюсь не есть.
Мэри перехватила непонимающий взгляд Кары и пояснила:
– Ну, поганки на нём чёрные, видела? Многие растения и животные Чащобы отравлены Сордусовым злом, вот и это существо тоже им заражено. Может, съело что-нибудь не то, может, оцарапалось мимоходом… Что угодно может быть.
– И оно теперь умрёт? – спросила Кара.
– Нет. Физически оно никогда не чувствовало себя лучше, чем теперь. Но… Ты веришь, что у животных есть душа?
– А как же!
– Ну так вот, у этого её нет. Была, а теперь нету.
Они пошли дальше, перешли бугорок, поросший клейкой травой, которая облепила Каре ботинки, миновали валун, весь изрытый какими-то ямками, как будто кто-то пытался накопать в нём норок. По дороге Кара то и дело замечала животных, попискивающих в подлеске или прыгающих с ветки на ветку. И многие были изуродованы тошнотворно-жёлтой плесенью или увядшими цветами.
«Я не единственная, кого он мучает, – думала Кара. – Всё, к чему он прикасается, заболевает».
– Эта тропа ведёт вон на тот холм, – сказала Мэри. – На вершине холма и сидел тот соглядатай, что следил за нами. Я надеюсь застать его врасплох, однако велика вероятность, что его давно и след простыл. С другой стороны, возможно, тот, с кем мы имеем дело, даже и не человек.
Она кивнула в сторону Кары.
– Чуешь что-нибудь?
– Я? – переспросила Кара.
– Ты, вексари! Ты!
– Опять это слово! Я даже не понимаю, что оно значит.
Мэри закрыла лицо руками.
– Ох, прости! Иногда я забываю, как мало ты знаешь. Девочки с ведьминским даром встречаются довольно редко, но на тысячу ведьм попадается всего одна вексари. Та, кому не нужен гримуар, чтобы творить заклинания.
– Да, но я-то без гримуара не могу! Я никогда не колдовала без книги.
– Не будь так уверена. Лично я подозреваю, что ты годами приколдовывала, даже не подозревая об этом. Понимаешь, вексари многим отличаются от прочих ведьм. Они не привязаны к гримуару – хотя, конечно, могут колдовать и с гримуаром, – и их магия более узконаправленная. Некоторые вексари могут повелевать погодой. Некоторые – творить иллюзии. Твой дар связан с животными – хотя он может ещё развиться, когда твоё могущество будет расти.
Кара поразмыслила.
– Я думаю, вы правы, но только отчасти, – сказала она. – Любое колдовство, к которому я когда-либо прибегала, так или иначе было связано с живыми существами – пожалуй, это верно. Я всегда умела каким-то образом… общаться с ними, ещё с раннего детства. Но ведь именно гримуар превратил эту связь в магическую! Сама по себе я не могу просто махнуть рукой и заставить животное делать всё, что я захочу.
Мэри-Котелок бросила на Кару тот взгляд, который школьные учителя приберегают для самых тупых учеников.
– А ты хоть пробовала?
Кара уже собиралась было ответить, как вдруг вмешался Тафф:
– А помнишь, как бедная Тенепляска примчалась нам на помощь?
Ещё бы не помнить! Ещё немного – и деревенские, натравленные Тимофом Клэном, их бы догнали. И тогда Кара мысленно призвала кобылу, и Тенепляска просто взяла и появилась.
– Это уж точно была магия, а ведь гримуара у тебя не было!
– Да, ты можешь использовать гримуар, но ты в нём не нуждаешься, – продолжала Мэри. – Если речь идёт о животных, ты можешь и без него. Это твой особый дар. Это и есть подлинная магия, не та, что похищена со страниц книги заклинаний. Тебе придётся научиться ею владеть. Это будет непросто.
– Всё что угодно лучше, чем пользоваться гримуаром! – сказала Кара.
Старческие глаза Мэри-Котелок жалостливо сощурились.
– Бедняжка! – сказала она. – Ты и в самом деле ничего ещё не знаешь.
* * *
Меньше чем через час они поднялись на вершину высокого холма, откуда открывался отличный вид во все стороны. Этот холм напомнил Каре то место, где она часто встречалась со своим другом Лукасом во время обеда.
«Лукас сейчас, наверно, уже на Большой земле, – подумала она. И на губах у неё появилась слабая улыбка. – Ну, хоть кто-то из нас в безопасности!»
Мэри-Котелок беззвучно, так чтобы ни одна веточка не треснула, ни один листок не зашелестел, подобралась к обрыву и свесилась вниз.
– Он следил за нами с вон того дерева! – шёпотом сказала она.
– А ты откуда знаешь? – спросил Тафф.
– Поживёшь с моё в Чащобе – научишься чуять такие вещи. Иначе тут не выжить. Я так думаю, это сам Сордус отправил его за нами шпионить.
– А кто это? – спросила Кара.
– Я-то думала, это ты мне скажешь. А заодно скажешь и где он, чтоб два раза не вставать.
– Но… но даже если я могу колдовать без гримуара, я же не знаю как!
– И я тоже не знаю, детка. Не забывай, я-то ведь обычная ведьма… хотя, конечно, я не просто обычная ведьма, а ведьма, малость повидавшая Мир. Я читала множество запретных книг и говорила со многими, кто намного старше и мудрее меня. Говорят, мол, знание сила, и это чистая правда.
Опершись на локоть, она обернулась к Каре.
– Могущество вексари – это её личное свойство, продолжение того, кто она есть. Она или он: это гримуарами могут пользоваться только женщины, а вексари может быть любого пола. Колдует каждый по-своему, но первый шаг всегда один и тот же.
