«КОГО? – осведомился голос у неё в голове. – КОГО УБИТЬ РАДИ КОРОЛЕВЫ?»
Кара указала на темноедов и сказала:
– Их.
Кровезуб, ни секунды не колеблясь, прыгнул на ближайшую тёмную фигуру, намереваясь откусить ей голову, и растерянно зарычал, обнаружив, что его челюсти беспрепятственно прошли насквозь. А человеческое отражение темноеда – блёклая длинноволосая женщина – обеими руками ухватилось за тень кровезуба и впилось в неё зубами. Кровезуб взвизгнул от боли.
«Это гнусная тварь, – сказала себе Кара. – Если бы я не приказала ему напасть на темноедов, он бы убил кого-нибудь ещё».
Но одно дело – думать так, а другое – в это поверить.
Кровезуб взвизгнул снова: у него отожрали ещё кусок тени.
Он посмотрел на Кару, и взгляд его говорил: меня предали…
Кара, занятая другим, сосредоточилась на непосредственной задаче. Она вспотела с головы до пят. Виски сдавило чудовищной болью.
– Кара! – воскликнул Тафф. – Он умирает!
Темноеды столпились вокруг кровезуба. Они самозабвенно терзали его тень, начисто позабыв о детях. Золотые пылинки взлетали в воздух, и их жадно поглощали несолнца.
У себя в голове Кара услышала насмешливый голос Сордуса.
«А ты молодец, такую зверюгу приручила! Но она ничего не может против моих созданий».
– Знаю! – ответила Кара, скрипнув зубами. – Мне просто нужно было выиграть время!
И наслала жуков.
На этот мысленный мостик времени ушло больше: нужно было начать с одного жука и подождать, пока её мысль дойдёт до остальных, и при этом ещё управлять кровезубом. Она и сама понимала, что у зверя нет никаких шансов против темноедов. Ей просто нужно было их отвлечь, чтобы Тафф был в безопасности, пока она готовится к главной атаке.
Всё произошло очень быстро. Большинство жуков трудились под землёй, подгрызая корни несолнц, но некоторые взобрались на деревья и напали на сами цветы. Подняв голову, Кара увидела, как облако чёрных жуков окутало несолнце у неё над головой. Яркий лепесток упал на лесную подстилку и мгновенно увял.
Красный свет мигнул и потух. Темноеды исчезли.
– Моя взяла! – заорала Кара. Она старалась не смотреть на кровезуба, окровавленного и неподвижного. – Моя взяла, понял? А теперь оставь нас в покое!
Кара была готова к тому, что по коридорам её рассудка разнесётся эхом вопль ярости, но ответом ей было молчание. А потом Кара услышала негромкий, довольный смех, и это было намного хуже, чем вопль.
13
Когда Мэри пробудилась, снова сделавшись старухой, она была отнюдь не в восторге, узнав, что её мешок остался в деревне. Тафф предложил сбегать и принести его, но после всех этих ужасов Каре не хотелось отпускать его одного. Однако же ей хотелось кое-что обсудить наедине с Мэри, поэтому сошлись на том, что Тафф побежит вперёд, а они пойдут следом, на некотором расстоянии.
– Вы что-нибудь помните? – спросила Кара у Мэри.
– Я видела, что осталось от несолнц, – ответила Мэри. – И мёртвое чудовище. Значит, ты всё же решила использовать своих животных. Это было легко…
– Я слышала Сордуса, – сказала Кара. – У себя в голове. И я знаю, что сейчас мне следовало бы торжествовать победу, но я никак не могу отделаться от мысли, что сделала именно то, чего он от меня хотел.
– А именно?
– Использовала свою силу. Стала контролировать животных. Но зачем бы это Сордусу? Разве это не сделает меня более опасной для него?
Мэри достала из кармана комок жёлтой травы и сунула его за щёку. Некоторое время она задумчиво жевала, потом, наконец, ответила:
– Не стану делать вид, будто понимаю, чего хочет и чего не хочет Лесной Демон. Я вообще не уверена, что способна это понять. Я знаю одно, Кара: ты нас всех спасла. Что в этом может быть плохого?
Кара не ответила. Она молча смотрела, как Тафф заполз под крыльцо. Мальчик что-то мурлыкал себе под нос, она никак не могла понять, что именно. Может, и сам сочинил – Тафф иногда сочинял песенки.
– Надо будет ему штаны на коленках заштопать, – сказала она. – У вас нитки есть?
– Кара…
– Близко ли Сордус? Я как-то раз уже слышала его у себя в голове, в первый раз, как попала в Чащобу. Тогда он был прямо у меня за спиной…
– Может, и близко.
– Известно ли ему, где мы?
– Не знаю. Но стоит поторопиться, просто на всякий случай. Ты как себя чувствуешь, Кара? Как ты, вообще?
Сильный ветер шумел в кронах, но даже сквозь унылый шум ветвей Каре были слышны голоса обитателей Чащобы. Они сделают всё, что она ни попросит. Будут драться за неё. Умрут за неё. Всё, что надо – это воспользоваться своей магией…
– Кара? – переспросила Мэри, на этот раз озабоченно.
– Да всё в порядке, – тихо ответила Кара.
Тафф притащил Мэри её мешок. Она похлопала мальчика по плечу. Уходя из деревни, они миновали изуродованный труп кровезуба. Кара отвела глаза.
Они шли вдоль извилистого ручья, протискивающегося между серых деревьев. На клонящихся книзу ветвях болтались сочные фиолетовые плоды, от которых сам воздух казался сладким. Но плодов никто не трогал. Все понимали, что лучше не стоит. Вместо этого они собирали шревовицу и орешки кади, горькие, зато безопасные, и ели их на ходу. Ближе к полудню Мэри достала своего игрушечного кролика на велосипеде, и Тафф шепнул ему на ухо имя Имоджин.
– Уже близко, – сказала Мэри, проследив за недолгим путешествием кролика. – Всего несколько часов пути.
Чем дальше они шли, тем сильнее сплетались древесные стволы, образуя стены по обе стороны тропы. Вскоре тропа сделалась такой узкой, что они были вынуждены идти гуськом. Земля всё больше шла вниз, воздух сделался влажным и каким-то сладковатым. Тафф пнул камень, посмотрел, как он катится, потом пнул ещё раз. И ещё.
И вот наконец тропа сделала поворот и вывела их в небольшую рощицу. Деревья тут были невысокие, почти как в Де-Норане, и голые, без листьев.
Вместо листьев они были густо увешаны самыми разными предметами.
Первым делом Кара обратила внимание на ключи, нанизанные на толстые шнуры. Блестящие ключи самых разных форм и размеров: латунные и золотые, круглые и в форме звёздочки, медные и даже стеклянные, усыпанные самоцветами. Но на деревьях висели не только ключи. На тонких, чахлых веточках болтались куклы и плюшевые мишки, кольца и браслеты, записные книжки и свитки. Тафф указал на деревянные санки, кое-как пристроенные в ветвях ближе к вершине.
– Что это? – спросила Кара.
– Потерянные вещи, – ответила Мэри.
