«Надо его отвлечь. Выиграть время, чтобы мы успели добежать до моря…»
Но стоило Каре начать строить свой мысленный мостик, как существо в ужасе улетело прочь.
– Магия твоя могущественна, – сказал Сордус, – но их страх передо мной намного сильнее. Они не станут помогать тебе».
«Значит, надежды нет…» – подумала Кара.
Сордус провёл ветвистой рукой по её щеке.
– Нет, – сказал он. – Надежды и правда нет.
Книга третья
Подземная паучиха
Магия есть чума. Её надлежит остановить, иначе весь Мир погибнет.
«Путь»
Лист 205, жилка 99
16
Лесной Демон провёл их мимо опустевших ям Имоджин к саду потерянных вещей. Ветвеволки покусывали и когтили друг друга – должно быть, для них это проявление агрессии было чем-то вроде игры. Кара не пыталась дотянуться ни до них, ни до других животных, которых чувствовала поблизости. Она понимала, что это бесполезно.
Вблизи остатков их кострища лежал мешок Мэри.
– Что ты с ней сделал? – осведомился Тафф. – Куда ты дел Мэри?!
– Я тут, дитя моё, – ответил негромкий голос.
И из тени деревьев выступила Мэри. Хотя сегодня ей было не больше сорока, под глазами у неё набухли мешки от недосыпа. Тафф, не обращая внимания на клацающих зубами ветвеволков, бросился обнимать её.
– Прости, пожалуйста! – сказал он. – Это мы тебя в это втянули. Это всё мы виноваты.
Старая ведьма крепко обняла малыша и на секунду зарылась лицом в его волосы.
А потом оттолкнула его.
– Экий ты глупый мальчишка! – сказала она. Тафф дёрнулся, будто его ударили, и на глазах у него уже навернулись слёзы. – Ты что, так и не понял? Ваш путь через Чащобу был проложен заранее, давным-давно!
Она обернулась к Каре.
– Каждый шаг, что вы сделали, был сделан лишь потому, что он так хотел. С моей помощью, разумеется.
– А мы вам верили! – сказал Тафф, и Кара вздрогнула: такая боль была в его голосе.
– Ну ещё бы! Так и было задумано. Вот почему Сордус, в бесконечной мудрости своей, позволил вам уйти тогда, на мосту – чтобы я могла вас «спасти» от ветвеволков. Ну, а после этого всё было проще простого. Я делала вид, что веду вас, но на самом деле моя роль была в том, чтобы выучить твою сестру быть вексари. Лесному Демону она нужна сильной, чтобы выполнить его волю.
«Прав был Наблюдатель…»
– Это было испытание. Всё, с самого начала, – пробормотала Кара. – Греттин. Переход через Драйе-варг. Темноеды. Имоджин.
– Ну наконец-то ты начинаешь понимать! – сказала Мэри.
– Но зачем вам вообще было помогать Сордусу? – спросил Тафф.
– А ты что, забыл? Я ведь Мэри-Котелок. Я злая!
– Вы больше не злая. Вы переживаете из-за того, что вы делали раньше. Вы хотите быть доброй!
Мэри схватила Таффа за подбородок и отвернула его голову в сторону. Она наклонилась к его уху, так близко, словно хотела укусить.
– Слушай меня, мальчик, хорошенько слушай! Я никогда не буду доброй!
– Её гримуар, – сказала Кара. – Вот почему она ему помогала. Это было единственное, что её волновало за всю её долгую, унылую жизнь. Сордус обещал вам вернуть гримуар, верно?
– Даже лучше! – сказала Мэри-Котелок. – Лесной Демон дарует мне новый гримуар! Подумай только: столько чистых страниц, которые только и ждут, чтобы их заполнили! Я снова стану настоящей ведьмой. Понимаешь, мальчик? Всё это время вы были всего лишь орудием. Средством. Я никогда не была вам другом!
Мэри подхватила свой мешок и понесла его к ожидавшей её лошади с чёрными цветами вместо глаз.
– А я тебе не верю, – сказал Тафф.
Мэри обернулась. На лице у неё отражалось нескрываемое изумление.
– Да, поначалу всё так и было, как ты говоришь, – продолжал Тафф. – Ты помогала Сордусу. Но в дороге ты начала меняться, чем дальше, тем больше. Мы начинали нравиться тебе. Может быть, ты нас даже полюбила.
– Ты обо мне ничего не знаешь!
Тафф скрестил руки на груди и посмотрел на неё вызывающе.
– Ну, значит, поглядим, кто из нас прав!
Мэри открыла было рот, словно хотела что-то ответить, потом с отвращением замотала головой.
– Глупый мальчишка! – проворчала она. Вскочила на свою лошадь и, в последний раз оглянувшись на Таффа так, точно ей было не по себе, поскакала прочь по тропе.
Сордус повёл их дальше в лес. Ветвеволки шли за ними по пятам. В конце концов перед ними предстала повозка, сделанная из чёрной коры. Колёса из засохшей глины стояли на двух параллельных колеях, приподнятых над землёй и тянущихся вдоль тропы. Четыре лошади с моховыми боками были запряжены в ту повозку, и сбруя на них была из красного плюща.
Одну из лошадей Кара узнала.
– Тенепляска? – окликнула она.
Кара потянулась было, чтобы погладить гриву своей бывшей подруги, но та клацнула на неё зубами-шипами.
– Это же я! – сказала она. – Кара! Ты что, не помнишь?
Держась на почтительном расстоянии, она заглянула Тенепляске в глаза, но ничего там не увидела, кроме цветов и зла. Благородная душа, которая когда-то жила в этом конском теле, исчезла навсегда.
Пока они шли сюда от моря, Кара чувствовала себя холодной и неживой. Но теперь угли чёрного гнева снова вспыхнули и согрели её тело.
Она обернулась к Сордусу.
– Верни мне мою подругу! – потребовала она.
– Что заставляет тебя думать, будто моя магия обратима?
Готовый сорваться ответ умер на губах у Кары. Сама идея магии предполагала невозможное – а значит, всё должно быть обратимо! Мысль о том, что это может быть навсегда, устрашила её.
«Возможно, Тенепляску уже нельзя спасти…
И папу тоже…»
Сордус повёл рукой – и дверца повозки отворилась. За ней был пол из утоптанной земли, густо поросший лавандой. Внутри повозка вся благоухала весной.
– Это для тебя, – сказал Сордус.
– Как это любезно, – отвечала Кара, даже не пытаясь скрыть сарказм в своём тоне. Она снова посмотрела на Тенепляску. «Я ничего не могу для неё сделать. По крайней мере, сейчас».
Кара взяла Таффа за руку, и они вместе вошли в повозку. Крепко обнявшись, они сели на скамью, тянущуюся вдоль одной из стенок.
