— Если вам не жаль жену и дочерей — мы всё расскажем, — тихо сказала Эйнджела.
Её слова сопровождало болезненное ощущение где-то в груди, будто там прокручивали что-то острое. И если слова девушки не произвели на Монта ровно никакого впечатления, то от этого чувства он на миг напрягся.
— Нет, ну какие заботливые, а? — хмыкнул он, отбрасывая сомнения. — Прям идеальные жёны. Так, моя семья вас не касается. Давай, рассказывай.
Грэм, которого не отягощало беспокойство о семье, ухмыльнулся со свойственной молодости уверенностью в собственной неуязвимости. Он уже видел себя героем, преодолевшим все трудности и раскрывшим сложное и опасное дело.
— Как хотите… — тускло ответила эмпат.
Болезненность ушла, сменившись чем-то, что контрразведчики затруднялись описать. Наверное, как-то так чувствовали бы себя покойники, если бы они были способны что-то чувствовать. Некое душевное онемение, граничащее с полной бесчувственностью. Губы Свитари при этом скривились в неприятной гримасе, а взгляд Эйнджелы утратил живость, омертвел.
Эта перемена поразила Нэйва. Он даже украдкой ущипнул себя за бедро убеждаясь, что с его ощущениями всё в порядке.
Монт впечатлился куда меньше молодого коллеги. Его расстроило ставшее совершенно невыразительным эмпатическое «сопровождение», серьёзно уменьшавшее контроль за достоверностью информации.
— Когда нам исполнилось по тринадцать лет, Батлер закончил наше обучение и продал перекупщику. Тот доставил нас на космическую станцию…
— Секунду, — перебил Монт. — При каких обстоятельствах и в каком возрасте вы попали к… господину Батлеру?
Было видно, что слово «господин», адресованное работорговцу, больно режет капитану губы. Он, конечно же, читал данные о легальной покупке детей у поставщика, но в этом вопросе Монт не доверял эдемцам ни на грош. У остроухих что ни раб — куплен легально, если верить документам. А с верой у Карла всегда не очень-то складывалось.
— Когда нам было по двенадцать лет, круизную яхту родителей захватили, — всё с тем же тупым равнодушием и пустотой во взгляде ответила эмпат. — Отец погиб при абордаже, мать — в пути на Эдем. Нас и других пассажиров продали перекупщику, у которого нас выкупил Баттлер.
Контрразведчики разочарованно переглянулись. Они рассчитывали подловить поганца и, как любил выражаться Монт, — «устроить ему шикарную жизнь». Ту, что ведут киборги. Но с точки зрения закона Батлер выступал в этой ситуации добросовестным приобретателем, введённым в заблуждение продавцом живого товара.
— Вы помните вашу настоящую фамилию и данные родителей? — уточнил Карл. — Название корабля?
— Лорэй и есть наша настоящая фамилия, — ответила Свитари. — Работорговцы клепают поддельные документы с новыми именами. Отсюда Селена и Диана Лоу.
Она скривилась, будто само звучание этих имён причиняло боль.
— Когда мы освободились, то заказали документы на имена, что дали нам родители. Можете считать это глупой ностальгией.
При этих словах губы Свитари изогнулись в злой усмешке.
— Корабль принадлежал отцу, — монотонно продолжала Эйнджела, — Дориану Ламберту. Круизная яхта «Скиталец», порт приписки — Земля. Мать — гражданка Идиллии, Алма Лорэй.
Нэйв старательно записал данные, запустил поиск и зло произнёс:
— Грёбаная дыра…. Ответ аж завтра будет….
Он не понимал почему, но услышанное злило. Может, причиной была та будничность, с которой Лорэй рассказывали о пережитом ужасе, а может, его собственное бессилие наказать тварей, что творили подобное. Творили до сих пор, под вежливо отведённым взглядом Союза. И одна из таких тварей владела поместьем, в рабском карцере которого он, лейтенант Нэйв, сейчас комфортно рассиживался. И сам творил то, чем не гордился.
— Ничего, подождём, — Карл посмотрел на смиренно стоявших близнецов и задумался.
История зацепила и его — несмотря на приобретённый за годы службы цинизм, Монт оставался живым человеком. Но профессионал в нём всегда доминировал над романтичным парнем с окраин, тринадцать лет назад решившим, что его долг — устанавливать справедливость. Вот и сейчас он жалел Лорэй, но, в отличие от Нэйва, Карл не забывал и о том, с каким мастерством сёстры манипулировали людьми.
Капитан не был уверен, могут ли обманывать эмоции эмпата, а потому не позволял сочувствию брать верх над холодным рассудком.
— Итак, мисс Лорэй, вас продали, — подвёл итог сказанному Монт. — Почему, получив свободу, вы не обратились в правоохранительные органы Доминиона? Почему остались в пространстве Союза?
— В Доминионе и Консорциуме сложней с подделкой документов. В Союзе проще затеряться, особенно на Тиамат. Там очень нелюбопытные люди.
— Но зачем? — удивился Нэйв. — Вы же граждане Доминиона, вам даже не нужно никаких документов для подтверждения личности — достаточно обычного ДНК-теста. А Доминион крайне нервно относится, когда кто-то причиняет вред его гражданам. Кроме самого Доминиона, естественно.
Сквозь тупое равнодушие вновь явственно проступил страх.
— Не хотели, чтобы бывшие хозяева нашли нас, — глядя куда-то в сторону, ответила Свитари. — Уверена, что как только наш ДНК-маркер всплывёт в каком-то деле, они узнают. А покойникам не важно, как проходит расследование по их делу. Нам просто хотелось жить.
Контрразведчики насторожились.
— Хозяева — тоже граждане Доминиона? — уточнил лейтенант.
— Скорее всего, — Свитари переступила с ноги на ногу и Нэйв поморщился от раздражающего звона бубенцов. — Думаю, кто-то из корпоратов.
— Как вы можете не знать, кто был вашим хозяином? — удивился Монт.
— Нас продали на космическую станцию развлечений — «Иллюзию», построенную на богом забытом планетоиде. Ни названия, ни координат мы не знаем. Система, насколько мы поняли из разговоров, не заселена. Обслуживающий персонал станции — наёмники из разных уголков обитаемой галактики. Никакой видимой привязки к какому-либо государству. Никто не знает, чья эта станция. По слухам, она принадлежит толстосуму из Союза. Мы с сестрой уверены, что это станция кого-то из корпоратов, или властей Доминиона.
— Откуда такой вывод? — поинтересовался Нэйв.
— Всё оборудование — новинки Доминиона или Консорциума. Всем рабам ставят импланты, — Свитари приподняла волосы, демонстрируя, куда именно их устанавливали.
Нэйв почувствовал, как от звона браслета у него вновь начинает болеть голова.
— Станция построена в выработанной шахте в пустующем секторе. Кем-то, кто мог позволить себе оставить действующие врата в никому не нужной системе ради одной только «Иллюзии». Как по-вашему, кто-то из Союза в состоянии организовать нечто подобное ради нелегальных развлечений? Они бы просто выкупили землю на Акадии или Эдеме под такие цели.
— Полагаю, у создателей этого милого местечка были веские аргументы затевать дорогостоящий проект с услугами, которые есть на любой планете? — уточнил Карл.
