— Я в отпуске! — безо всякого дружелюбия заявила хозяйка номера.
— Заметил, — игнорируя её настроение, ответил майор.
Оглядев ряд пустых бутылок, Хоар поинтересовался:
— Решила посмотреть, какого цвета черти на Идиллии?
— А вы вдруг решили подружиться? — в тон ему спросила девушка.
Она хорошо чувствовала раздражение майора, но сейчас ей было глубоко наплевать на него.
Презрение, с которым майор посмотрел на неё, разом напомнило Эйнджеле её место в глазах большинства людей.
Хоар не исключение — для него и она, и её сестра были всего лишь шлюхами. Полезными, но всё же шлюхами.
Говорящий инструмент в арсенале. Как репликанты.
— В мыслях не было, — майор без приглашения уселся в свободное кресло. — Просто пришёл посмотреть, в каком ты состоянии.
— Посмотрели? — недружелюбно поинтересовалась Эйнджела и с вызовом подняла на Хоара изрезанное рубцами лицо.
— Нравлюсь?
— Нет, — ухмыльнулся тот. — И не должна. Единственное — интересует, какого чёрта ты эту всю резьбу по дереву не сведёшь?
— Мне так больше нравится, — лицо Эйнджелы неестественно искривилось в ухмылке. Длинный шрам на щеке исказил мимику девушки.
— Решила примерить образ Гуинплена? — майор взял бутылку и посмотрел на этикетку.
Очевидно, выбор Эйнджелы ему не понравился — Хоар брезгливо скривил губы и поставил бутылку на место.
— Сходила бы в туристический район, — посоветовал он. — Зацепила бы кого из штамповок, раз уж у тебя тоска такая.
Они один чёрт все одинаковые. Может, тогда полегчает?
— А может, вы себя в задницу трахните, сэр? — не оригинально, но зато от души предложила Эйнджела.
К её разочарованию, майор не отреагировал на грубость.
— Для этого у меня есть начальство, — отмахнулся он. — А вот твою задницу я трахнуть могу. Во всех смыслах. И пока я всерьёз над этим не задумался — объясни причину своего… — Хоар кивнул на шеренгу бутылок, — …тоскливого досуга.
— Жизнь — дерьмо, и мы в него вляпались, — сообщила древнюю, как само человечество, истину Эйнджела и снова приложилась к бокалу.
— Лорэй, — в голосе Хоара прорезались опасные нотки. — Я задал вопрос, на который хочу получить конкретный ответ, а не дурацкие отговорки в духе дневника девочки-подростка.
— Не нравятся девочки-подростки? — гнусно ухмыльнулась Эйнджела. — Уважаю.
Майор уже хотел залепить ей пощёчину-другую для ясности ума, но девушка посерьёзнела и отвернулась.
— Не могу тут оставаться, — медленно, будто речь давалась ей с трудом, выговорила Эйнджела. — Эти жизнерадостные идиоты с их вопросами, что со мной, и репликанты. Как будто вижу покойника.
Она почувствовала, как утихает раздражение майора, уступая место чему-то, очень похожему на понимание.
— Не думал, что он тебя так зацепил, — Хоар вынул из кармана платок и промокнул лоб. — Я вообще в какой-то момент решил, что ты в того союзовского капитанишку втрескалась.
Хоар сказал это не из желания позлить Эйнджелу. Майор очень хотел разгадать загадку: какого чёрта союзовец ринулся под пули, спасая эмпата из лап сенатора и его дружков? Ведь, согласно отчёту, Эйнджела не то что не спала с Нэйвом, а и контактировала до операции всего два раза. Но союзовец поступил вопреки логике: вместо того, чтобы пристрелить Ри — как поступил бы на его месте сам Хоар, обрубая концы и смыться, Нэйв ринулся в практически безнадёжную атаку. Нет, майор уважал храбрость, но, с его точки зрения, сопляк совершил глупость. Которая, тем не менее, привела к победе.
Ну, и таинственную гибель остатков группы Рида от рук Нэйва тоже не надо сбрасывать со счетов. Так что пока эмпат пьяна — есть шанс докопаться до истины.
— Нэйв — хороший человек, — несмотря на добрые слова, тон Эйнджелы был безразличным. — Он либо сдохнет от своей доброты, либо станет как все. Но он не понимает… А Чи…
Она на миг запнулась и продолжила, задумчиво ведя пальцем по длинному рубцу:
— РС-355085 понимал.
«И отпустил», — хотела добавить девушка, но промолчала. Возможно, факт прямого нарушения приказа поставит под угрозу братьев Чимбика. Кто знает уродов, командующих маленькой армией рабов?
— И что же он понимал? — поинтересовался Хоар.
Мелькнула мысль подсыпать в бутылку «болтуна». Мелькнула — и тут же пропала. Девушка довольно пьяна и есть все шансы вместо нужной информации получить бессвязный бред, включающий старые обиды и детские секреты. Чёрт, надо было прийти пораньше…
Майор подавил досаду и уставился на собеседницу, ожидая ответа.
— Он понимал меня, — медленно произнесла Эйнджела и подняла бокал. — Пусть он переродится тиаматским охотником и будет счастлив!
Провозгласив этот странный тост, она осушила бокал и потянулась за бутылкой.
Хоар задумчиво наблюдал за её манипуляциями. Похоже, эмпат всё глубже и глубже погружалась в депрессию, при этом наотрез отказываясь от помощи психологов. Это плохо. Если состояние ухудшится — Эйнджелу придётся списать.
А второго такого же агента найти будет сложно, если возможно вообще.
Глядя, как Эйнджела подрагивающей рукой подносит бокал к губам, майор размышлял: стоит или нет, говорить, что её РС-355085 жив? Репликант — как джокер в руке: непонятно, станет он козырем или погубит игру. Хоар не мог спрогнозировать действия сестёр, узнай они, что репликанты живы. И потому не хотел без крайней нужды открывать им эту информацию.
— Вокруг полная планета эмпатов, — напомнил он. — Миллионы красавчиков, которые всегда знают, что у тебя на душе.
Да все бабы Доминиона и Союза мечтают о таком! Сведи шрамы, выйди на улицу, и жизнь наладится.
Слова майора вызвали у Эйнджелы горькую усмешку. Идиллийцы… Сказочные жители сказочного мирка, оторванного от реальности. Ни один из них не мог сравниться с Чимбиком. И никто не сможет. Смерть сержанта навсегда подняла его на недосягаемую для живых высоту. Хотя бы потому, что он уже не мог ничего испортить или разрушить.
Течение времени сгладило острые углы и шероховатости в образе сержанта, оставив лишь счастливые до щемящей тоски воспоминания. Иногда Эйнджела уже не могла поручиться, помнит она Чимбика или идеализированную фантазию.
И ни один живой мужчина не мог соперничать с мёртвым идеалом. Вечным, совершенным, недосягаемым.
— Ему я бы нравилась и со шрамами, — вслух сказала девушка и долила вино в бокал.
— У тебя всё ещё есть возможность отплатить тому, кто их нанёс, — напомнил Хоар.
Месть была одной из движущих сил сестёр. Хоар, читая отчёты с Нового Плимута, с интересом отмечал то, с какой свирепой радостью Свитари расправлялась со своими бывшими мучителями. Она и сейчас часами торчала в тире, упражняясь в стрельбе из пистолета, а в арендованной квартире поставила манекен из баллистического геля, на котором отрабатывала удары ножом.
