Поняв, что из цепких объятий этого человека уже не вырваться, Собакин вытащил из кармана таблетку и проглотил её. Через некоторое время его начали сводить судороги, изо рта пошла пена. Когда в кабинет вошли Стив с Максимилианом, чтобы выяснить причину потери связи с интерфейсом Григориуса, мужчина уже неподвижно лежал на полу с широко раскрытыми глазами, из глубины которых исходил пронзающий ужас. Оперативник проверил пульс и сообщил, что мужчина мёртв.
Члены группы перекрыли подачу парализующего препарата следователю, отвязали от его рук и ног фиксирующие ремни. Через несколько минут Григориус встал с кровати и, шатаясь, как моряк судна, попавшего в пятибалльный шторм, направился в соседний кабинет, где располагался центр управления.
На плазменной панели, транслирующей картинку со зрительных участков головного мозга Вирты, он увидел, как патрульные выносят его обездвиженного клона из здания суда, погружают в полицейский летательный аппарат и увозят прочь.
Стоящая в стороне неподалёку Вирта обратилась к группе учёных:
– Что нам делать дальше?
– Бери повстанцев и срочно направляйся к своему цифровому клону. Скоро за ней придут бионойды, посчитав, что она – это ты. Надо её предупредить, – скомандовал Стив.
– Я не хочу её спасать. Она дура, сдала меня патрульным. Из-за неё у нас все эти неприятности. Да и вообще, эта женщина – не мой клон. Вы что, не видите, она совсем другая – и по характеру, и по мышлению.
– Вирта, твой клон она или нет, ты всё равно должна это сделать. Григориус тебе больше не поможет. Он больше не в Сириусе. Тебе нужно заручиться хоть чьей-то поддержкой. Постарайся на этот раз найти подход к этой даме.
– Хорошо, сделаю, как вы говорите, – пробормотала Вирта недовольным голосом и направилась к стоянке летательных аппаратов.
В зал центра управления вошёл Валерьян. Он протянул следователю кожаный блокнот, который обнаружил во внутреннем кармане пиджака покойного Собакина. Следователь сразу же признал в нём тот самый предмет, который несколькими днями ранее чуть не стоил погибшему задержания по подозрению в причастности к самоубийству Ника и его коллег. Возможно, если бы он тогда не выкрутился так ловко, придумав отговорку с этим пресловутым символом единения двух бесконечностей, то сейчас был бы жив, хоть и находился бы в местах не столь лицеприятных. Григориус бегло пролистал блокнот. Прежнего листка с изображением знака и надписями даты и времени в нём уже не было. Вероятно, Собакин вырвал его.
Тем не менее на одной из страниц Григориус снова обнаружил этот же символ, однако снизу него было указано уже другое время – 00.54. Даты же не было вообще. Возможно, на момент написания день события ещё не был определён. Однако странным казалось не отсутствие даты, а само время, если эти числа вообще означали его. Что можно было делать почти что в первый час ночи, а главное – зачем понадобилось настолько конкретизировать минуты?
Между двумя последними страницами записной книжки находилась пластиковая закладка, на которой золотыми линиями был выгравирован этот же символ в виде круга с перевёрнутой горизонтальной восьмёркой внутри.
Положив записную книжку себе в карман, следователь обратился к учёным.
– Судя по всему, Собакин, как и Ник с его группой, был зомбирован. Признаюсь, мы с Валерьяном подозревали его в удалении информации с компьютера Ника и с сервера службы безопасности наукограда. Однако мы не могли даже предположить, что этот человек действовал по заданию властей Сириуса. Полагали, что он как любой хозяйственник хочет избежать разглашения коммерческой тайны, ну и конечно же, скрыть некоторые нарушения в организации управления научным процессом.
– Что будем делать дальше? До запуска процесса строительства города остались считанные часы, а мы ещё не подобрались к Сенату. Думаю, что Вирта в одиночку не справится, – заявил Стив.
– Мне надо отдать распоряжение, чтобы выставили охрану возле вашего зала и кабинета Ника, а то мало ли какой ещё зомбированный захочет сорвать операцию, а ещё проверить со своим коллегой кое-какую информацию, поэтому мы, с вашего позволения, ненадолго отлучимся, а вы пока посовещайтесь по техническим вопросам, – заявил следователь и вместе с Валерьяном вышел в коридор.
– Я так и знал, что Собакин был предателем. Зря мы тогда его не задержали на 48 часов, – начал оперативник. – На мониторе Вирты я видел, как он в Монссенции агитировал учёных на то, чтобы они добровольно передали властям свои научные знания, обещая, что взамен их отпустят на свободу. Обманывал наивных людей, отлично понимая, что на самом деле их попросту уничтожают как лишнюю обузу.
– Ясно, хотел заработать себе высокий КПД, чтобы его скорее превратили в бионойда. Диву даюсь, насколько же люди не меняются даже после зомбирования, и как с такими авантюристами строить совершенное общество будущего. Кстати, ты видел его сегодня живьём в наукограде? Ничего необычного в поведении не заметил?
– Встретил случайно утром, когда выходил покурить на улицу. Хотел подойти, высказать откровенно всё, что о нём думаю, но не стал, потому что он был не один, а с дамой. Постеснялся в присутствии женщины нехорошими словами изъясняться.
– Что за женщина? Установил личность?
– Да, навёл справки. Архитектор, возглавляет дизайнерское бюро, которое расположено здесь неподалёку на территории наукограда.
– А что они делали?
– Ничего особенно. Просто шли в сторону той самой полуразрушенной пристройки, которая тебя тогда заинтересовала, и мирно общались.
– Опросил женщину? О чём у них был разговор?
– Нет, зачем? Она же дизайнер, а не видный учёный. И так ясно, что шли они осматривать пристройку, чтобы обсудить проект её реконструкции.
– Что-то мне подсказывает, что ты так думаешь зря и надо с ней всё-таки пообщаться.
– Раз надо так надо, её контора здесь недалеко, 33 сектор. Пойдём, я тебя проведу.
Дизайнерское бюро располагалось в небольшом здании, имеющем, пожалуй, самую изысканную и необыкновенную форму из всех строений, какие находились на территории наукограда. На входе мужчин встретила миловидная секретарша, которая проводила их в кабинет к директору.
Едва переступив порог и даже не успев присесть, следователь забросал женщину кучей пристрастных вопросов.
– О чём вы разговаривали сегодня утром с начальником управления научных исследований наукограда Даниилом Собакиным?
– С чего вы взяли, что мы с ним сегодня виделись? Что-то я не припомню этого, – удивлённо ответила женщина.
– Хорошо. Допустим так. Тогда поставим вопрос по-другому. Что вы делали сегодня утром в пристройке рядом со зданием искусственного интеллекта и нейроинженерии? Это та, в которой была библиотека, а сейчас планируется построить музей наукограда.
– Я не была там сегодня. Уже несколько дней я настолько увлечена одним масштабным проектом, что даже в рабочее время не выхожу из кабинета. К чему вообще эти странные вопросы? – возмутилась женщина.
